Особняк с выходом в астрал
Шрифт:
– Где он ее оставил? – ворчала Клавдия.
– Зависит от того, с какой стороны приехал.
– Может, в самом деле наплюем на его машину? Он от нас уехал, а потом опять зачем-то вернулся.
– Проверим ближайшие переулки, – обреченно сказала я.
Через полчаса я уже готова была согласиться с подругой, но тут увидела «Хонду» возле пивного магазина «Хмель».
– Он к тебе дворами шел, – сказала я. – Значит, хорошо знает здешние места.
– Лизка, давай поскорее закончим с машиной, а потом будем гадать.
Я сняла
– Ложись сзади на сиденье.
– Как покойник?
– Делай, что говорят, не хватает на камерах засветиться.
Я села за руль, Клавдия улеглась сзади, а я передала ей пакет, в котором лежала борсетка и несколько тряпок.
– Засунь борсетку под переднее сиденье.
– А это зачем? Может, просто выбросить?
– Надо отогнать машину поближе к театру, чтобы создалось впечатление: Сизов куда-то отправился, а борсетку, на всякий случай, спрятал под сиденье.
– Не проще ли взять с собой?
– Пусть менты голову ломают: проще или нет.
– Заметано. Может, не стоит ехать к трупу на его машине?
– Мы к нему и не поедем, оставим ее за пару кварталов.
Я сосредоточилась на дороге, Клавдия возилась сзади, должно быть, прятала борсетку. У нормального человека на это ушло бы несколько секунд, но кто ж из нас сегодня нормальный?
– Лизка, здесь что-то лежит, – пробормотала она.
– Что лежит?
– Похоже, ключ.
– Еще один?
– Ага.
Клавдия протянула руку, демонстрируя ключ с прикрепленным к нему куском картона. На нем были цифра 5, а чуть выше надпись «Рондо».
– Ключ от ячейки супермаркета, – сообразила я. – Зачем он Сизову понадобился?
– Покупал продукты и зачем-то прихватил ключ.
– Или что-то там оставил. «Рондо» находится в торговом центре «Восток», где женщину убили, – некстати вспомнила я.
– Какую женщину? – испугалась Клавдия.
– Соберись. В ее убийстве подозревают Диану Трусову. Ее мать к тебе приходила.
Клавдия просунула голову между сиденьями и спросила:
– И что?
– Исчезни! – рявкнула я. – Откуда мне знать? Но это подозрительно.
– Думаешь, они знакомы?
– Кто?
– Сизов и Трусова? Сначала убили ее, а потом и его? Свидетеля оставлять не хотели?
– Сизова отравила ты, если мне память не изменяет.
– Да не травила я его. Он уже пришел отравленный… Точно. На последнем издыхании.
– Я бы так не сказала. Вполне цветущий был мужчина… Вот здесь, – свернула я в переулок, когда до сгоревшего театра оставалось метров триста. – Давай тряпки. – Я заглушила мотор, Клавдия протянула мне тряпку, я стала протирать все поверхности, которых касалась, подруга была занята тем же. – Борсетку протерла?
– Ага. Давай валить отсюда.
– Надо тщательно убрать за собой.
– Мы же в перчатках.
– В перчатках. Но береженого бог бережет. Современная криминалистика позволяет…
– Лучше молчи. Валим отсюда.
Переулок был
– Ключ, – сказала Клавдия, протягивая его мне.
– Зачем ты его взяла? – зашипела я.
– Ты же сама сказала…
– Я не говорила, чтобы ты взяла его с собой.
– Да? А как же Трусова? Вдруг это правда связано?
– Да с какой стати?
– Тебя не поймешь. Давай хоть глянем, что в ячейке. Супермаркет поздно закрывается, мы успеем.
– Зря время потеряем. Сизов наверняка по забывчивости ключ оставил.
– И спрятал его под сиденьем?
– Уронил.
– Едем или нет?
– Едем, – сдалась я.
Мы вызвали такси и вскоре уже выходили возле торгового центра. В супермаркете Клавдия решительно направилась к ячейкам, но я ее остановила. На ячейку номер пять, конечно, взглянула. Она была закрыта, что не особо удивительно, если ключ сейчас у подруги. Я взяла тележку, и мы с полчаса выбирали продукты, затем отправились к кассе. Подружка заметно нервничала, а я намеренно тянула время, не ожидая от очередного «подарка» судьбы ничего хорошего.
Наконец, расплатившись, мы оказались возле ячеек. Клавдия вставила ключ в замок, а я зажмурилась, ожидая появления ОМОНа и прочего в том же духе. Однако все было тихо. Клавдия робко заглянула в ячейку, нахмурилась и извлекла на свет божий довольно вместительную спортивную сумку.
– Тяжелая, – сказала она, поставив ее в тележку рядом с пакетами.
Я поспешила к выходу, толкая тележку, все еще в большом сомнении, что для нас эта поездка добром закончится. Мы встали в очередь на такси, Клавдия, быстро оглядевшись, наклонилась и расстегнула сумку, после чего отчетливо икнула и испуганно уставилась на меня.
– Что? – зашипела я.
– Посмотри.
– Не хочу.
– Посмотри, говорю.
Я закатила глаза, демонстрируя возмущение, но в сумку все же заглянула, поняв, что Клавдия не отстанет. Пачки денег крупными купюрами в банковских упаковках. Я быстро застегнула молнию.
– Давай вернем ее на место, – зашептала испуганно.
– С ума сошла. Это же деньги!
– Это не наши деньги.
– Что значит, не наши? Я в поте лица зарабатываю… а тут деньги сами идут в руки, и я их кому-то отдам?
Подъехало такси, и дискуссию пришлось прекратить. Клавдия решительно подхватила сумку, я взяла пакеты. Всю дорогу до особняка я готовила речь, с которой обращусь к подруге. Внутренний голос не говорил даже, а орал во всю мощь: избавьтесь от денег. Но все мои труды оказались напрасны.
Только мы вошли в дом, как Клавдия заявила:
– Ничего не говори. Я, может, всю жизнь мечтала, чтоб мне на башку богатство свалилось. Услышал Господь мои молитвы.
– Идиотка, – буркнула я.
– Сама такая, – ответила подруга, схватила сумку и поволокла ее в гостиную.