Особо опасная ведьма
Шрифт:
Коша полз к кровати, кашляя и порываясь сказать, что умирает. Ада подняла страдальца, пару раз врезала ему по спине, и несчастный рыбий хвостик, выскользнув из горла, шмякнулся на пол. Мы все задумчиво на него посмотрели. Коша, порываясь поблагодарить Аду, вырывался из ее цепких рук.
– Дракона отпусти, – посоветовала я.
Адка опомнилась, и Коша теперь сидел рядом с мышом, выкладывающим из стеклышек от разбитой люстры разные узоры на ковре. Дракоша никогда не был равнодушен к уборке, а потому немедленно пододвинул мыша и начал показывать, «как надо это делать». Я возвела
– Ну так как, ты мне расскажешь, зачем приходил ректор, или из тебя все надо вытягивать?
– Расскажу.
И рассказала. Ада внимательно слушала, то радостно хлопая в ладоши, когда узнала, что награду все-таки дадут, то хмурясь, когда узнала про то, что теперь власти знают о подземном ходе.
– Так что можешь быть спокойна, тебе не придется выходить замуж за энтого козла.
Ада почему-то покраснела. В дверь негромко постучали. Драка и вопли на полу на секунду стихли. Коша и мыш, схватившись за наиболее красивый, по их мнению, кристаллик, замерли друг на друге и с удивлением посмотрели на дверь.
– Входите! – крикнула я, теряясь в догадках.
И он вошел!
Сильный, высокий, красивый, с белыми до плеч волосами, с глазами цвета грозы и с белоснежной улыбкой. Походкой тигра он вошел в комнату. Я судорожно пыталась чего-то сказать, глядя то на него, то на по уши счастливую Аду, которая тут же подскочила и побежала к нему… В объятия?!! Коша с мышом продолжили возню, громко ругаясь и кусая друг друга. Я поняла, что у ребят напрочь отсутствует тяга к прекрасному.
– Познакомься, – обернулась ко мне все еще находящаяся в кольце его рук и вся красная подруга, – это…
Меня посетила догадка, и я с ужасом выдохнула:
– Козел?!!
Парень попытался выпучить глаза, но тут же благородно прикрыл их ресницами, скрипнув на меня зубами. На Аду было страшно смотреть.
– Нет, – крик несчастной души, – это не козел!
– Да поняла я, поняла.
Громкий смех валяющихся на полу друзей и истеричные выкрики Коши:
– Козлик прискакал, ха-ха! Козел прибежал, ха-ха!
Я вежливо извинилась перед побуревшими влюбленными и временно, минут на пять, превратила Кошу в стеклянную фигурку. Мыш с восторгом схватил и прижал ее к себе, оглядываясь по сторонам и решая, куда его поставить.
– Итак, на чем мы остановились? – Я расправила складки на одеяле и вежливо всем улыбнулась.
Парень порывался уйти, но Ада его держала крепко.
– Познакомься – Ромуальд!
Счастливый писк под кроватью дал мне понять, что не одна я неравнодушна к такому имени. Наш хохот сотрясал стены!
Парень вспыхнул и рванул из комнаты, но споткнулся об ногу Ады и грохнулся на пол, по пути врезался лбом в дверь и неподвижно застыл на коврике, разбросав в стороны руки и ноги.
– Ромуальд! – вскрикнула Ада.
Я честно пыталась сдержаться, но хохот мыша был так заразителен… поэтому я принялась громко кашлять в кулак, вытирая слезы счастья при виде позы Ромуальда.
– Тебе его тоже жаль? – Глаза склонившейся
Мне вдруг стало стыдно, и я, мужественно кивнув, слезла с постели и потащилась к Аде, чтобы помочь ей поднять ее суженого. И когда она умудрилась в него так втрескаться?!
Вдвоем мы с натугой приподняли Ромку и перетащили его на мою кровать (я предлагала на стол, но Ада возражала, пришлось смириться). Когда мы склонились над несчастным, распластанным на подушках и окровавленным парнем (порез на голове был неглубоким, но кровоточил), в дверь заглянул Сеня, замер с открытым для вопроса ртом, обнаружил Ромуальда и нас, над ним склонившихся (я как раз ковырялась в ранке, проверяя глубину поражения), тут же извинился и исчез в коридоре, хлопнув напоследок дверью. А если учесть, что Сеня – главный сплетник академии… Интересно, мы теперь кто? Убийцы? Пожиратели трупов? Нет, это банально. А, придумала: идиотки.
– Ада!
– Чего? Он будет жить? Ди, будет?
Из-под кровати выбрался расколдовавшийся Коша, за ним мыш с подбитым глазом.
– Будет, – кивнула я, – а потому я сейчас его подлатаю и приведу в себя, а ты пока рассказывай.
– О чем?
– Не прикидывайся. Давай-давай, я, может, жизнью рисковала, чтобы ты этого Ромео больше никогда не увидела. А у вас, оказывается, любовь.
– Да, – строго влез Коша, что-то ища в кармане брюк парня. Получив по уху, Коша надулся и временно притих.
– Ладно, – вздохнула подруга и кое-как уселась на столе (я поняла, что мне все-таки придется покупать еще один табурет, старый починить надежды не было). – Когда тебя принесли в академию, то мне запретили с тобой видеться, к тебе пригласили для лечения какого-то старенького профессора, и он требовал полного обследования, а потому тебя раздели догола.
Я замерла, переваривая услышанное и чувствуя, как зверею.
– Что?! – Голос мой сорвался на писк, рука искала что-нибудь тяжелое, но ничего не находила.
– Да не переживай, ректор настоял, чтобы белье оставили.
Я выпучила глаза, представив, как какой-то старикашка лапает меня, находящуюся в бессознательном состоянии! Ну погоди у меня!
– Как его звали? – прорычала я.
– Щас… Кажется, доктор Кло.
Я потопала к двери, сжимая в каждой руке по пульсару. До Ады наконец дошло, что она только что натворила, и меня за дверь не выпустили.
– Пусти! Я его убью!
– Ну Ди, ну давай потом, ну куда ты спешишь, ну ты же слаба еще… – Меня активно укладывали в постель, а я, изрытая проклятия, порывалась немедленно бежать и найти эту какашку, чтобы отомстить по полной.
– Он не какашка! – перепугалась Ада.
– Это пока, – провыла я зловеще и обнаружила, что уже лежу рядом с бездыханным Ромуальдом.
– А-а-а! Пусти меня!
– Ой, извини.
– Ничего, все нормально. – Я стояла посреди комнаты и все еще сжимала в руке пульсары, не понимая, почему Коша и мыш активно лезут через подоконник, вопя:
– Смываемся, пока не поздно!
Пульсары с тихим пшиком исчезли, сила вернулась в тело, и я села рядом с притихшей Адой на стол.
– Ну давай рассказывай дальше.