Особо опасная ведьма

Мяхар Ольга Леонидовна

ГЛАВА 4

Я вот уже полчаса куталась в теплое, набитое чем-то вроде ваты, только легче, одеяло и не могла заснуть. Коша давно храпел под боком, влетев в комнату голодным и злым, но обнаружил подарок в виде жареной рыбки, которую я утащила еще со стола короля, и тут же приободрился, схомячив ее вместе со мной под одеялом. Паша пару раз скребся в дверь, намекая, что чувствует какие-то запахи, но мы его не впустили, заявив, что говорить о запахах, идущих из комнаты, попросту неприлично, и послали его спать. И вот Пашка спит, дракончик храпит вовсю, а я лежу, смотрю

на перемигивающиеся за окном голубыми всполохами листья и думаю о нем.

– Коша. – Тихо, шепотом. Пальцем тычу дракошу в пузо.

– У-у… – Недовольно, коротко.

– Кош. – Тычу сильнее;

– У-у-у… – Ну очень недовольно.

– Ну Кошаа-а-а!

– Ну чего? Все, я се-э-эл. – Мощный зевок. – Чего случилось?

Дракоша, насупившись, сидел и смотрел на меня правым глазом, так как левый открыть так и не смог.

– Он правда красивый?

– Кто?

– Ну… он.

– Очень, – важно кивнул Коша и полез под подушку, но был безжалостно вытащен и посажен на место, несмотря на визг и сопротивление.

– А что тебе в нем больше всего понравилось?

– Все.

Коротко и ясно, но я хвост не отпускаю.

– А глаза, ты запомнил его глаза? Такие таинственные!

Выражение ужаса на мордочке дракона.

– А его улыбка и руки? Такие теплые… нежные… сильные.

Ужас перерастает в панику, Коша пытается кусаться и звать на помощь, но я затыкаю ему рот.

– Ты с ума сошел, Пашку ведь разбудишь.

– Помогите!

– Коша!

– Спасите! У-у-у!

– Ладно, фиг с тобой, спи. Вот! В кои-то веки решила поделиться самым сокровенным… Эй, а ты куда подушку потащил? Отдай!

Но Коша подушку не отдал, а уволок ее в дальний угол комнаты, где и уснул прямо на ней, наотрез отказываясь возвращаться в кровать.

– Ну и ладно, и без тебя усну, – просветила я вредителя и скоро уже действительно спала и видела сны.

Утро разбудило меня щебетом птиц, причем одна из них сидела прямо над моей головой, примостившись на спинке кровати и самозабвенно горланя песни. Я спрятала голову под подушку и попытала не обращать внимания на нахалку, но птичка просто усилила громкость своих трелей, уже не столько занимаясь пением, сколько просто внаглую визжа со своего возвышения. Правое ухо зачесалось, резко заболели зубы. Я угрюмо села, подушка соскользнула с моей встрепанной головы и упала на колени. Птичка вежливо заткнулась и обозрела мою сонную физиономию.

– Кыш! – Я махнула на нее рукой, и в правый палец тут же вцепился довольно крепкий клюв.

Не прекращая орать, я краем глаза заметила, что что-то серебристое крадется к кровати, не сводя блестящих глазок с певуньи.

– Отвлеки ее… – Трагический шепот Коши убедил меня в том, что надо что-то делать.

Отобрав покусанный палец, я с ужасом проследила, как птичка еще и нагадила на пол. Ну все, смерть пернатым! Птица опять заорала.

– Ну здравствуй, милая, ты такая красивая, такая пушистая… – засюсюкала я, напряженно косясь на чересчур медленно ползущего Кошу.

Птичка удивленно заткнулась и ошарашенно на меня уставилась, склонив голову набок.

– Давай дружить, моя хорошая, я тебя покормлю… золотце.

Прыжок, Коша взвился вверх и схватил птицу за хвост. Та от неожиданности каркнула и, громко вереща, начала

летать по комнате, причем Коша летал вместе в ней, поскольку так и не отпустил хвоста. Первой пострадала люстра – рухнув на столик, она его изувечила, пробив дыру в центре, а тут еще Паша заглянул узнать, что за крики. Увидев Кошу, парящего под потолком, и несчастную пичугу, он удивленно открыл рот, а птица, заметив открытую дверь и напрочь игнорируя распахнутое окно, рванула к нему.

– Держи ее! – заорали мы с Кошей хором.

Паша покорно схватил птичку, и та немедленно впилась клювом в ближайший палец, умудряясь даже с набитым ртом не прекращать орать.

Коша висел чуть ниже, весь счастливый, и советовал Пашке не отпускать птичку. А у Пашки был такой вид, что стало ясно – долго он не протянет.

Но тут в комнату вкатился пушистый шар, обозрел нас всех, подпрыгнул и… откусил птичке голову.

Все замерли, удивленно разглядывая останки пернатого.

– Ну вот, – в полной тишине простонал Коша, – а я думал, это будет мой трофей. Я ее чему-нибудь научил бы…

Разжав лапу, он шмякнулся на пол и укоризненно посмотрел на Шаровичка, тот улыбнулся ему полной острых зубов пастью, и Коша мудро решил не связываться – себе дороже.

Пашка подошел к окну и выбросил трупик. Я, до подбородка закутанная в одеяло, за ним наблюдала.

– Ну что ж, пойду раздобуду чего-нибудь на завтрак. Скоро вернусь.

И мы с Кошей остались одни.

– Что он сказал?

Я покорно повторила. Дракончик заволновался:

– Так он же все, что найдет, съест без нас. Так, я за ним. – И вылетел за дверь.

Я задумчиво почесала нос и… решила еще поспать, а то пробуждение было чересчур ранним и неприятным. С этим и уснула, уткнувшись носом в подушку и накрывшись с головой одеялом. Тут же правую пятку защекотал ветер, пришлось и ее втянуть под одеяло.

Под подушку проникла тонкая струйка воздуха с запахом жареной рыбы. Пошевелив носом и пару раз изо всех сил вдохнув, я все-таки открыла глаза и даже соизволила вылезти из-под подушки. Затем разыскала штаны и рубашку и, прыгая в одном сапоге, так как второй был безнадежно утерян, проскакала вниз по лестнице и ураганом ворвалась в кухню. Меня встретили две счастливые морды, по уши перемазанные в рыбьем жире. На столе в тарелочке возвышалась горка костей, а сбоку лежала последняя небольшая рыбка, к которой уже тянул лапу Коша.

Я засопела, Коша стянул рыбку и торопливо запихал ее в пасть, чуть не подавился, но проглотил добычу.

– А я?!

Робкая, извиняющаяся улыбка Паши, и сосредоточенное выражение мордочки Коши – он щупал живот и прислушивался к внутренним ощущениям. Обжора.

– Ну и ладно, сама пойду на поиск и пропитания, а если повезет, то и отдельного жилья!

Развернувшись, я выскочила из кухни, уже не слушая робких извинений Пашки и громкого бурчания в животе дракоши. Но у самой двери меня схватили за локоть и резко притормозили, не давая вырваться. Возмущенно обернувшись, я уже собиралась высказать Паше все, что о нем думаю, но мне буквально под нос сунули свернутый кульком лист то ли лопуха, то ли чего еще, в котором дымились пять довольно крупных свежезажаренных рыбешек с обалденным запахом.