Особое обстоятельство
Шрифт:
– Почему так сложно?
– Его папа пропал три месяца назад, но есть подозрение, что сын в курсе.
Тимур протянул пригласительные. Раскрыв черный конверт, я прочитала текст и простонала:
– Тут же дресс-код, как мы успеем?
– Все уже готово, - кивнул он, указывая на кровать. Только сейчас я увидела, что на ней лежит несколько пакетов и три коробки. Судя по надписями на упаковке, одежда стоила баснословных денег.
– Как предусмотрительно, - протянула, заглядывая по очереди в каждый из пакетов. Что-то из одежды черного цвета,
Оставалось не так много времени, чтобы соорудить что-то сложное, поэтому я просто вытянула волосы, разделив их на прямой пробор. Губы подвела яркой помадой, нарисовала стрелки и замерла, оценивая макияж. По-моему, вышло отлично.
Черное платье оказалось почти невесомым, струящимся по ногам, спереди закрытым почти наглухо, зато сзади – с открытой до поясницы спиной. Я покрутилась перед зеркалом, с удовольствием отмечая, как мне идет наряд. Кто-то позаботился даже о том, чтобы купить соответствующее белье нужного размера. Представив Макса, выбирающего стринги, я фыркнула.
Последним штрихом стали маленькие серьги – жемчужины и золотое обручальное кольцо.
Я долго не решалась надевать на безымянный палец тонкий ободок, но понимала: раз уж мы в статусе супругов, нужно играть до конца.
Стук в дверь развеял последние сомнения. Натянув кольцо, я напоследок поправила волосы и вышла навстречу Байсарову.
– Я готова, - заявила ему, предвкушая реакцию мужа, - и она не разочаровала.
Байсаров стоял, прислонившись плечом к стене, всего в десятке сантиметров от меня. Впервые, не считая пробежки в лесу, мы находились так близко друг к другу.
Тимур молчал. Я видела, как скользит его взгляд по моей фигуре, по тонкой ткани, облегающей кружево бюстгальтера, по разрезу платья, в котором виднелась нога. От того, что мужчина так тщательно разглядывал меня, по коже пробежались мурашки, скрываясь где-то на затылке.
Тишина, возникшая между нами, оглушала. Я моргнула, концентрируясь на том, как выглядел он сам. Темный пиджак, надетый поверх черной рубашки, обхватывал широкие плечи, чуть зауженные книзу брюки подчеркивали его рост. Вместе с мужественной внешностью, супруг выглядел как кинозвезда.
– Я вижу, - произнес, наконец, Тимур.
– И что… скажешь? – внезапно поинтересовалась я его мнением, ожидая комплимента, но…
– Вы вполне сможете соблазнить художника и без моего участия. Не понимаю, зачем здесь я.
Слова обожгли. Я чувствовала, как неприятно ухнуло что-то в животе, реагируя на брошенную им фразу.
– Могу. Я же для этогоздесь, - ответила горько, не став спорить с ним. – Надеюсь, с ним будет приятнее, чем с тобой.
Тимур уставился на меня, словно не веря тому, что я произнесла, но тут же взял себя в руки, возвращаясь в привычный образ богатого нахала.
– Надеюсь, Вы не разочаруете его…
«…как меня», - продолжила я недосказанную фразу, ощущая, как предательски дергаются губы.
–
– Машина приехала, - помедлив, сообщил, но не дождавшись моей реакции, вышел первым.
Я подняла голову, позволяя себе проморгаться, и пообещала: больше никогда, никогда я не буду плакать из-за человека, играющего моего мужа.
В выставочный зал мы входили, держась за руки.
По дороге я запретила себе думать о Тимуре, настраиваясь на предстоящее дело. Сейчас оно важнее всего, важнее сидевшего рядом в такси черноволосого павлина в костюме за штуку баксов. Его греческий профиль освещался мелькавшими за окном фонарями, придавая облику что-то животное и, одновременно, бандитское.
Я всегда чувствовала желание, исходящее от мужчин в мой адрес; понимала это и с Байсаровым, но оставалось загадкой, почему ему каждый раз хотелось обязательно задеть меня, выставив шлюхой? Может, он действительно так и думал, — что я при нем лишь приложение, девочка—эскортница, которую следует вовремя подложить под нужного человека.
Черт, сама же сказала, — не думать! Выбрось, Тина, из головы этого мудака.
Нас привезли в центр города, где между автосалоном и трехэтажным развлекательным комплексом находилось здание выставочного зала.
Открыв дверь с моей стороны, Тимур протянул руку, помогая мне выбраться из машины. Длинное платье мешало, я слегка замешкалась, приподнимая подол, и на автомате вложила свою ладонь в его. Горячие сухие пальцы тут же обхватили мои, и мы оба замерли всего лишь на долю секунды, словно решаясь с тем, что делать дальше. Ощущение его кожи, касающейся меня, смущало, и я мысленно выругалась, злясь на себя.
Надо идти и не думать о тех пошлых картинах, которые только что мелькали перед глазами.
Тимур не спит с шлюхами, а я не даю идиотам.
Все отлично, все просто супер.
Поднявшись по лестнице, мы прошли через охрану, продемонстрировав пригласительные. Я нацепила лучезарную улыбку, а Байсарову, чтобы смотреться здесь своим, и вовсе не нужно было стараться. Выглядел он расслабленным и ухмылялся, поглядывая по сторонам со скучающим видом.
Напротив нас находилось огромное зеркало, занимавшее целую стену. Я подошла к нему, чтобы поправить прическу и остановилась, вглядываясь в наше отражение, пока Тимур не успел ничего заметить.
Он не был красив в обычном понимании слова. Довольно крупные черты лица, но вместе с ростом и шириной плеч они смотрелись гармонично, а их обладатель, несомненно, притягивал взоры. Даже сейчас, за пару секунд, я уловила несколько брошенных в его сторону любопытных взглядов.
Байсаров остановился рядом, словно тоже прицениваюсь к тому, как мы смотримся вместе. И если честно, тот, кто задумал сделать из нас пару, не прогадал: выглядели мы шикарно и вполне вписывались в ту легенду, с которой приехали сюда.