Особое условие
Шрифт:
— Так что там с легендой? — спросила меня.
— Не важно. Вы почти угадали.
— Она широко известная?
— Да. А к чему вопрос?
— Кажется, я знаю, что предложить акифу, — задумчиво произнесла она.
— Что, простите? — опешил я.
Но Риналлия встряхнула головой и уже суше произнесла:
— Не слушайте, я увлеклась. Я раньше таких цветов не встречала. Уверена, они растут только здесь. Чудесный аромат! Сладость с легким шлейфом свежести. Их особенно оттенила бы нотка древесных ароматов. Впрочем, не будем сейчас об этом.
Она вся погрузилась в
Великий предок, глядя на нее я вдруг по новому ощутил аромат вокруг.
Интересно, как быстро она добьется встречи с акифом? А когда добьется поймет ли с кем разговаривает?
***
Я всегда считал, что хороший аппетит — признак здоровья. Но мои жены и наложницы, напротив, при совместных вечерах или на пирах не ели, а клевали, точно птицы. В основном зелень и фрукты, очень мало мяса. И много напитков.
Что меня привлекало в Арджане, так это ее жизненная энергия, свобода. Я помню тот совместный вечер, когда она пришла во дворец. Помню как спокойно вела она себя за ужином, с аппетитом ела. А я смотрел и понимал, что хочу продлить это мгновение, растянуть его на века.
Для обеда с Риналлией я выбрал небольшую таверну на окраине города. Здесь работал повар, которому место было во дворце, а не в простой кухоньке. Ибо мясо он готовил просто божественно!
И моя спутница оценила его талант. Я отметил про себя, что она совершенно спокойно отнеслась к простой обстановке, не стала морщить нос и брезгливо коситься по сторонам. Хозяева таверны поддерживали здесь чистоту, но не старались как-то ничего приукрасить. Три длинных стола, низкие сиденья, опоясывающие их и пряный запах специй. Вот и все.
— Не понимаю. — раздался голос Риналлии, когда принесли широкое блюдо. Ровные ломти жареного мяса со специями, печеные овощи и только что сделанные лепешки. В толстом кувшине темнела травяная настойка.
Я чуть выгнул бровь, показывая заинтересованность. Кивнул хозяину, поставившему перед нами две тарелки и приборы. Готовил и подавал гостям он лично или же его два взрослых сына. Жена и дочь помогали на кухне и поддерживали чистоту.
— Я безумно голодная, — мрачно произнесла эльфийка, — но не представляю как есть в этой нар… в этой корфе.
— Благородные айны приподнимают край корфы, чтобы съесть или выпить что-то. Простолюдинки иногда пьют прямо через ткань. Но тогда остаются пятна.
На меня сверкнули глазищами, отчего опять вспомнились пантарры в предгорьях. Дикие белоснежные кошки, которых пока что не удалось приручить. Они бесшумно возникали в утреннем тумане, пристально смотрели, а затем так же отступали и точно растворялись в воздухе.
— Но дома, — добавил я зачем-то, — они, конечно, корфу не надевают.
Риналлия хмыкнула так, точно не оценила мои слова. Но я не злился. Наши законы порой с трудом воспринимались жителями других стран. Впрочем, как и для нас диким было видеть, как женщины спокойно позволяют любоваться собой посторонним мужчинам.
Кроме нас в таверне никого больше не было, чему я только радовался. Разгар дня, кто
— Здесь работает один из лучших поваров Игенборга. — пояснил я, после непродолжительного молчания.
Надо же, Риналлия даже и взглядом не повела на свежую зелень, которую поставили на край стола. Зато с явным аппетитом уничтожала мясо и не забывала про лепешки. Я отметил ее безукоризненные манеры. Она вела себя так, точно обедала при дворе Императора Асдора, а не в простой таверне, да еще с простым солдатом. Это не напускные манеры, а привитые с детства.
Род Свет Луны, говорите?
— Что такое? — спросил, когда она взяла в руки пузырек с приправами и начала его разглядывать.
— Странно, что вы не даете разрешения торговать специями другим странам.
— Вы интересуетесь еше и этим? — вырвалось у меня.
Что за женщина? Ее род наверняка знатный, это заметно по ее манерам, осанке, даже по взгляду и тону, которым она обращается со своими людьми. Тогда почему женщина знатного рода занимается торговлей? Даже если это ее невинное развлечение, то могла бы нанять мужчин для того, чтобы возить свои товары. К чему ездить самой и подвергаться опасности?
Мой вопрос вызвал едва заметный смешок. Интересно, она бы также смеялась, узнав с кем разговаривает? Я улыбнулся в ответ и приподнял бокал с настойкой. Прохладная и терпкая на вкус, она отлично утоляла жажду и дарила силы.
— Я интересуюсь многими вещами. И мне просто всегда было любопытно: почему акиф не поставляет тому же Асдору специи Игенборга. Они уникальные.
Признаться, я чуть было не проговорился и не сказал так, как сказал бы акиф. Наверное, все дело в том, что засмотрелся на глаза. Зеленые, огромные и сверкающие. Такую зелень можно увидеть после дождя. Умытую, блестящую от капель.
Эльфы, будь они неладны, без зазрения совести пользуются магией обольщения. Я подавил укол раздражения и ответил резче, чем хотел:
— Думаю, айна, вы можете спросить об этом у акифа, если попадете к нему на прием.
— А сами вы над этим не задумывались? Такой источник дохода. И еще. — Риналлия снова ткнула пальцем в приправы. — Акиф не дает допуска торговли чужими специями. Их не запрещено привозить для личного пользования, но в ограниченном количестве.
— Ну тут секрета нет, — пожал я плечами, — заветы нашего Великого Предка говорят, что Игенборг должен хранить свои традиции, в еде и нарядах.
— Оу. Но вы же не навязываете приезжим своего верования, а позволяете им сохранять веру в тех богов, которые привычны на их родине.
— Вопрос веры слишком сложен. Никто не волен… — я осекся, так как опять забылся, сказал уже более спокойно. — Думаю, акиф знает, что делает. Не мне его осуждать. Но пока существуют традиции, существует и Игенборг. Думаю, в Асдоре есть похожие взгляды.
— Вопрос слишком сложен. — парировали мне в ответ. — Но я действительно не понимаю, почему нельзя поставлять другие приправы в те же постоялые дворы. Это не торговля, а всего лишь проявление уважения к гостям Игенборга. Ведь сами вы не отказываетесь от традиций.