Особые обстоятельства
Шрифт:
Дерево, растущее рядом, подсобило, и прыжок вышел мягким. Димитрий направился к аптеке, но не по дороге, а прячась за кустами. Место для ожидания он выбрал с подветренной стороны.
Ждать пришлось долго. На тихой улице, обильно тонущей в зелени, аптека более всего была востребована утром и вечером. Но вот ушел последний посетитель, совсем стемнело, и только тогда Рейфи вышла на улицу.
— Не ррычи, — сказала она пустоте вокруг. — Некоторрые вещи можно ссделать только на ззакате.
Пустота не ответила.
Девушка зашагала в сторону гостиного дома. Димитрий никого не увидел, но знал,
— Да? Ну пуссть смотрррит.
А через несколько минут добавила:
— Глупосссть.
Раздражение сворачивалось внутри нее тугими кольцами, мелкими шипами колола злость, кислотой разъедала нутро неудовлетворённость-недовольство. Ей все не нравилось. Ей не хотелось ссориться и не хотелось соглашаться. Она…
— Кого-то ищите?
Аптекарь опять появился рядом бесшумно. Димитрий, прячущийся за кустами, выпрямился.
— Вы смешны, — сообщил ему мужчина, имеющий вид весьма человеческий. — Удивлены? Вы ожидали увидеть нечто иное?
— Ничего не ожидал, — солгал сыщик.
— Что ж, прощайте.
Пара шагов — и аптекарь исчез в темноте среди деревьев. Димитрий обернулся — Рейфи, пока он отвлекся на ее защитника, тоже успела куда-то деться. Да, действительно вышло глупо. Поднялась волна злости…
И смешалась с отголосками чужой боли.
Боль? Прекрасно! Замечательно! Значит, держал лицо, но от мгновенного оборота на самом деле ему очень больно. Храбро. Все ради нее? Южанки? О, это тоже доказательство, хоть и косвенное. Теперь есть версия. Очень хорошая версия.
Димитрий вернулся в гостиный дом. Ещё раз поздоровался с удивленной Властой, прошел на второй этаж. Покосился на дверь дальней комнаты, ничего нового там не обнаружил и хотел было зайти к себе, однако оказалось, что дверь его спальни не закрыта на ключ. Сыщик достал револьвер и резко толкнул дверь.
***
*Пробный выпуск когтей — местное выражение. Равно "пробный шар".
Глава 14. Ночь
Дверь грохнулась об стену. Девушка, чинно сидящая на стуле, подскочила от испуга.
— Демоны вас побери, ниса Бель, что вы тут делаете?
Сыщик зашёл в комнату, захлопнул дверь. Судя по воцарившейся в доме тишине, никто на грохот не спешил, дабы проверить, все ли у постояльца хорошо. Кривз, ругаясь, открыл окно.
— К вам приходила ниса Бель? — с интересом спросила плохо видимая в темноте девушка в одежде, свидетельствующей о ее аристократическом происхождении.
Димитрий оперся бедром о стол, скрестил руки на груди.
— Не представитесь для начала?
— Милица нис Аль.
Вот этого он не ожидал. Он зажег лампу, всмотрелся в гостью. Действительно, ниса Аль. Какой-то день посетителей, причем посещают его исключительно юные девы и совершенно неожиданным и даже неприличным образом! Против новомодной "эмансипации" Димитрий ничего не имел, но ни тогда, когда в следствии ее обнаруживаешь ночью в своей комнате девушку с претензиями! Нет, он сам собирался с ней говорить, но завтра. Бессонная ночь в раздумьях о судьбе брата пошла бы ей на пользу.
— Зачем вы пришли? — резко спросил он. Ответили
— Поговорить. Меня не пустили к вам сегодня.
Да, было дело, прибегал Вито, сообщал о сестре подозреваемого, но Димитрию было не до взбалмошных девиц. Поэтому он приказал мальчишке найти Цветану и поручить ей записать все, что хочет сказать свидетель (/соучастник?). Девицу это, видимо, не удовлетворило.
— Я знаю, у вас бумага с тремя печатями, — сообщила она.
— Поздравляю вас с этим знанием. — Димитрий даже не пытался маскировать холодный тон. — Это все?
— Нет, конечно.
Лампа светила не так уж ярко, но Кривз и без света знал, что девушка бледна. Глаза красные, заплаканные. А если немного пощупать… Внутри — боль, обида, чувство несправедливости, вина… Кислый привкус сожаления… Любовь… Они с братом не были слишком близки, но и никогда не были врагами… Жар жажды действия. Она не может бросить Славена в беде!..
— Я хочу…
Она запнулась, не зная, какую выбрать линию поведения.
— У вас есть два варианта, — начал рассуждать вместо нее Димитрий. — Первый — я вас спрашиваю, вы честно отвечаете на все мои вопросы, все заканчивается настолько благополучно, насколько может в рамках законодательства. Второй — вы отвечаете нечестно, врете, конечно же из благих побуждений, пытаясь помочь брату. Второй вариант губителен и для вас, и для него — поверьте, вашу ложь я почувствую легко. Так что может остановимся на первом?
Она вздрогнула, неосознанно обняла себя руками. Кивнула. Качнулись локоны, в беспорядке лежащие на плечах — утренняя прическа превратилась в сущий кошмар, но сегодня нисе, судя по всему, не было дела до своего внешнего вида.
— Да.
— Хорошо. Садитесь.
Она опустилась на стул. Он продолжил стоять у стола, неумолимой ночной тенью возвышаясь над хрупкой женской фигурой. Подвинул лампу ближе к посетительнице. Ниса действительно выглядела болезненно-бледной. Чертами лица она очень походила на Славена: те же тонкие губы, тот же волевой подбородок, тот же высокий лоб, только волосы имели не темный цвет, а золотистый, и глаза были не зелёными, матушкиными, а голубыми, видимо, в отца. На тонких пальцах красовались кольца и перстни. Очень дорогие кольца и перстни. На каждом пальце, на некоторых даже по два украшения. Это наводило на определенные мысли.
— Вы пришли дать мне взятку?
Девушка вздрогнула, невольно кинула быстрый взгляд на свои руки.
— У меня… Я…
— Не утруждайтесь. Не надо ни врать, ни пытаться меня подкупить. Вы представления не имеете, сколько мне платят.
Жизнью. А жизнь — это самое дорогое.
Откуда такие нелепые мысли?
— Я…
— Что вы хотели рассказать?
Она глубокого вдохнула и заговорила быстро, торопливо:
— Он не виноват. Не может быть виноват. Он ночью только эти свои глупые серенады петь уходил. Наивный. А когда убили Арджу, в тот вечер матушке нездоровилось, он ей читал. Он не мог. Это не он. Слуги! Слуги могут подтвердить, что он был дома! Если не верите родственникам — спросите их! Славен и мухи не обидит! Иначе бы давно свою нису украл!