Особый соус для героя
Шрифт:
Я помолчала: действительно выходил какой-то паноптикум.
– Тут либо вы живой и злобный, либо добрый, но мертвый, - заметил Виктор, пригубив из моего бокала.
Доктор улыбнулся.
– Но ситуация была крайнее
– Я тоже себя так успокаиваю. Лянку жаль. Она потеряла и отца, и меня… Но она хитренькая девушка, очень хитренькая, - доктор начал печально, но вдруг развеселился, - я до сих пор не уверен, что она не причастна ко всей этой истории.
– Октео, это что… такое?
– Британия стояла за доктором и рассматривала натюрморт с чаем по-Чеховски.
– Это чай, - улыбнулся доктор.
– Это коньяк!
– Бармен меня обманул, - доктор состроил скорбную мину.
Бармен выпучил глаза и долго ими моргал.
– Вальдемар, я просила тебя…
– Послушай, дорогая. Я такое пережил, что и не снилось, а когда притронулся к коньяку? Только сейчас. Так что, пожалуйста, дай мне выпить! Я, между прочим, никогда до потери памяти не напивался, и до свинского состояния тоже!
Британия поджала губы и махнула
– И вообще тебе вредны эти волнения и передряги, и так переволновалась в свое время хуже некуда. Не тревожься по пустякам, - доктор нежно обнял жену и потерся носом о ее щечку.
– Оу, доктор, вы, что ли ждете прибавления в семействе?
– удивилась я. Виктор крепче меня обнял.
– Ждем, да!
– гордо ответил доктор, - будет мальчик!
– Да, рано еще пол определять, - Британия покраснела и отмахнулась.
– Никогда не рано и никому не поздно, - фыркнул доктор, - Я и дети хотим мальчика, ты в меньшинстве!
– Значит, будет как раз, по-моему.
– Какая разница, - пожала я плечами, - если у вас трое детей, то, как минимум двое из них одного пола.
Бармен наполнил нам еще по бокалу.
– Итак, - доктор был торжественен как никогда, - пьем за сына и то, что коньяк в терапевтических целях я не брошу, не будь я доктор, Вальдемар Октео ван Чех!