Осознание
Шрифт:
– Ты думаешь, я настолько дурак?! – теперь уже Эдвард рявкнул на него, так что Пионер дернулся, но быстро снова пришел в себя, приставив нож к ребрам девушки.
– Я сказал в центр! – ответил он, уже вполне заметно трясясь от нервного напряжения, – Или я убью ее! Я предупреждал! – в этот момент из леса неожиданно вылетел совенок, хлопая крыльями, бросившись в лицо Пионеру. От неожиданности такой атаки он отступил от своей жертвы и замахал руками, отгоняя птицу, но такой задержки Эдварду оказалось вполне достаточно. Он сорвался с места в бег так, что земля с рваной
Пионер успел отмахнуться от совенка и, увидев, что Эдвард уже совсем рядом, закричал и с размаху ударил Славю ножом. Замах подарил его противнику почти секунду дополнительно времени, и он все-таки успел подставить руку. Лезвие ножа насквозь пробило ладонь, выйдя с другой стороны, но даже не коснувшись Слави.
– Что, доволен? – прошипел Эдвард, сразу схватил пробитую руку еще свободной, с усилием отталкивая Пионера от девушки, – Первая кровь твоя. Что теперь будешь делать?
– Убью! – закричал тот, выдирая нож обратно, вышедший вместе с фонтанчиком крови из руки Эдварда, – Убью, сволочь!
Его удары были довольно просты и предсказуемы. Считая, что раз вооружен, то и сильнее, Пионер бил часто и наотмашь, стараясь полоснуть своего противника по рукам или груди, но Эдвард просчитывал все его движения на шаг вперед, настолько легко они читались. Уход, блок, переход, еще один выпад, снова блок. Контрвыпад. Заблокировав руку с ножом подставленным локтем, Эдвард быстро ударил второй рукой под ребра Пионеру, вложив в удар всю силу. Тот сразу же отшатнулся назад, с красными от бешенства глазами.
Снова выпад, широкий взмах и возвратное движение. Эдвард отклонился назад, пропустив лезвие перед собой, и ударил ногой слева, прежде чем Пионер успел справиться с инерцией собственного движения, угодив ему точно в лицо. Кажется, даже услышал, как ломается челюсть под этим ударом.
– Я придумал для тебя тысячу смертей, так что даже не знаю, с какой начать, – прошипел Эдвард, пока Пионер пытался подняться с земли, – Одно скажу, это не будет быстро. Вставай, я сказал! – новый удар ногой снова повалил Пионера на землю, но после он все-таки сумел перевернуться и снова подняться на ноги, сплевывая сочившуюся из разорванной щеки кровь и держа нож перед собой.
– Я просто хочу вырваться отсюда! – картавя из-за не вполне работающей челюсти, закричал Пионер и напал снова, но теперь уже Эдвард и не думал защищаться, перехватив первый же выпад раненной рукой. Даже если бы Пионер тренировался сражаться всю свою жизнь, у него все равно было бы меньше опыта, чем у его противника. Его движения казались слишком медленными и неуклюжими, и, кроме того, сейчас Эдвард больше не видел нужды в том, чтобы сохранять ему жизнь.
В следующую секунду резко вывернул руку с ножом, услышав знакомый хруст ломающихся суставов. Тут же ударил в локоть, и осколки кости вылезли наружу, прорывая кожу. Пионер закричал от боли, а нож упал на землю.
Теперь Эдвард уже не останавливался, удар следовал за ударом, а его соперник слишком сильно поражен болью и едва понимает,
Пионер повалился на землю, когда Эдвард сломал ему ноги, не в силах даже кричать из-за перебитых ребер, глубоко впившихся осколками в легкие. Только тяжело дышал, плюясь кровью, со страхом смотря на своего противника, продолжавшего спокойно и ровно дышать.
– Хотя правы они были все-таки в одном, – Эдвард процедил сквозь зубы, подбирая с земли нож и подходя к Пионеру, – Ты отсюда вырвешься. Раз ты материален здесь, то больше не связан со своим лагерем… – не без удовольствия наступив Пионеру на сломанную ногу, заставив того взвыть от боли, – А значит, умерев здесь, воскреснуть уже не сможешь.
Подтянув Пионера за воротник, отработанным движением воткнул лезвие ему в небо, загоняя далеко в мозг. Тот даже захрипеть не смог, только мелко задергался, когда Эдвард чуть прокрутил рукоятку прежде, чем выдернуть обратно.
– Мы еще встретимся… на том берегу, – тихо пообещал, глядя в закатившиеся глаза. После этого, поднял тело двумя руками и швырнул в центр поляны. Тут же раздался треск ломающихся веток, и все рухнуло в яму примерно метровой глубины, утыканной заточенными ветками и кольями. Тут же забыв о Пионере, подобрал нож и кинулся к Славе. Одним движением перерезав удерживавшую ее веревку, подхватил на руки и принялся развязывать путы на руках и ногах.
– Все в порядке, ничего больше не бойся… все хорошо, – только и повторял, разматывая веревки, пока девушка смотрела на него круглыми от страха глазами. Только сейчас она уже боялась не Пионера, это видно по ее взгляду, и он ранил, гораздо сильнее, чем любой нож. Сняв с себя рубашку, сразу же повесил ее на плечи девушки, – Надень хотя бы это…
Девушка была не в себе, пребывая в состоянии шока после произошедшего, с трудом реагируя на происходящее вокруг. И в этом Эдвард сейчас винил себя, ведь только из-за него приходилось страдать людям вокруг, которые сами ни в чем не провинились.
– Эд… – наконец, тихим голосом спросила Славя, пока возился с ней, растирая затекшие руки и восстанавливая в них кровообращение, – Эд… Ты убил его?
– Да, – спокойно кивнул он в ответ, – Ты же все видела, зачем еще об этом спрашивать? Он угрожал тебе, а этого вполне достаточно, на мой взгляд, чтобы с ним покончить, – он улыбнулся, видя, как Славя неуверенно пытается застегнуть пуговицы затекшими руками, и сам принялся ей в этом помогать, – Прости, что пришлось это увидеть… Я испугался за тебя…