Останемся врагами
Шрифт:
Глава 16. Глеб
С каждым днем становилось лишь хуже, узел затягивался, и на каждом шагу были разбросаны снаряды. Передвигался, словно по минному полю, норовя то и дело сделать неверный шаг и остаться калекой. Очередное происшествие выбивало почву из-под ног, но я старался не опускать руки, понимая, что, возможно, самое мерзкое еще впереди. Мало мне было проблем с Алинкой, так теперь еще и труп. Хотя, по-хорошему, с этим должен разбираться полковник.
Он, кстати, и примчался быстро, не забыв, правда, прихватить своего сыночка. Этот-то гусь, чего тут забыл я никак не мог понять. Наблюдал за ним и готов был зубами скрипеть от злости. Кузнецова
– Дашка испереживалась вся, где Глеба носят черти, весь мозг ложкой чайной расковыряла.
– А что отец не сказал, в какие дали меня отправил?!
– хмыкнул я, желая поскорее очутиться дома.
– Сказал, только, думаешь, она поверила?! Нет, конечно. Психовать начала, орала, грозила отменой свадьбы.
– Так и отменила бы, чего уж, - пожал я плечами, процедив сквозь зубы.
Вот уж счастье-то было, в самом деле. Я б даже не расстроился, получив подобное известие. Алинка только смотрела волчонком, поджимая губы, а я сделать ничего не мог. Глянул на нее с тоской, подмигнув украдкой, поговорить бы с ней, да как?! Оползневы, как коршуны кружили рядом. Даже на мгновение мысль закралась, что подозревают они нас в чем-то, а потом рукой махнул: да и хер с ним. Пусть, меньше объяснений будет.
– Ты не замерзла?
– на исходе второго часа следственных мероприятий подошел к Алинке, проигнорировав любопытные взгляды Оползнева-младшего. Он сидел в отцовской тачке и носа не казал с приездом оперативников.
– Нет, устала просто, - произнесла она с грустью. В голосе послышалась тоска, будто бы эта встреча была последней. Не выдержал, плюнул на все и обнял ее за плечи, прошептав горячо на ухо:
– Не глупи, я не отказываюсь от того, что было ночью. И не считай себя виноватой перед этим оболтусом, поняла. Я что-нибудь придумаю.
Поймав взгляд Славки: ядовитый, злой, словно он желал мне сгинуть, я только усмехнулся. Четкое осознание пришло, что Кузнецова не чужая мне и быть отдельно от нее я не хочу. Вот нравится обнимать ее, оберегать и плевать кто и что подумает.
– Он все понял, да?
– шмыгнув носом, произнесла Алинка, видимо, намекая на Славку.
– Не думай об этом. Это сейчас не имеет никакого значения.
Я еще многое хотел сказать, но Михалыч взмахнул рукой, подзывая к себе. Алинка тоже поплелась следом, все-таки она проходила практику и ей это могло пригодиться в дальнейшем. Труп увезли, бояться было нечего, да и она, кажется, предпочитала находиться в окружении служивых, чем один на один со Славой.
Проведя в этой деревушке еще несколько часов, мы все-таки готовы были наконец-то отправиться восвояси. Девушка была вынуждена поехать с Оползневыми, а меня ребята подбросили до моей тачки, взяв в итоге на буксир.
Заявившись домой, я почти тут же растянулся на диване, так и не сняв куртку, только ботинки сбросил в коридоре. Закинул руку за голову и принялся таращиться в потолок. В голове сменялись картинки прошедших суток, и улыбка как-то сама собой возникла на губах. Смех, взгляд, вкус Алинкиных губ… все это так было свежо в воспоминаниях, что даже в член в штанах напомнил о себе. Черт, я хотел ее снова и снова. Даже на расстоянии готов был взорваться,
Потянулся за мобильником, набрал ее номер, упрямо слушая безразличные гудки.
Считал секунды, как озабоченный кретин, а когда голос услышал ее даже сразу и не сообразил, что вообще происходит.
– Не разбудил, - прошептал в трубку, будто кто-то мог посторонний услышать.
– Нет, Глеб, - нежный голосок стал лучшей мелодией, кажется, для меня.
Хотелось улыбаться и одновременно отвесить себе леща. Господи, Глеб, не растекайся только лужицей. А то становишься похож на дебила влюбленного.
– Хочу тебя увидеть, - зачем-то ляпнул, кажется, окончательно прощаясь со своей крышей.
– Завтра?
– робко поинтересовалась Алина.
– Я не дотерплю, - уверенно заявил в ответ, поморщившись.
Черт стояк, конечно, беспокоил, но с этим как-то можно было бороться еще, а вот тот винегрет, что творился внутри, начинал пугать не на шутку. Из-за ненависти творятся глупости, а еще из-за любви. А вот последнее меня, кажется, пугало. Потому что, да блядь, как бы я ни старался держат марку, а себе мог признаться честно, что еще никогда никого не любил. Были привязанности, влюбленности, но все ограничивалось постелью. С той же Дашкой не было настоящих чувств, возможно, тяга, эмоции, химия, но сейчас, в эту секунду я на сто процентов мог заверить самого себя, что нет, никогда я не питал к ней любви.
– Лавров, - фыркнула Алинка, хихикнув.
– У меня сестрица дома и так допрос устроила не слабый, в общем, промывка мозгов мне завтра обеспечена.
– Хочешь я приеду к тебе? – выдал неожиданно, а внутренний демон аж присвистнул, но одновременно ощутил себя чертовски легко.
– С ума сошел?! Ты как себе это представляешь вообще?! Да Таньку удар хватит. Она ж тебя из тысячи узнает даже со спины и в темноте. Нет уж, хватит мне приключений.
– Ну как знаешь, - улыбнулся я, сам уже понимая, что готов воплотить в жизнь свои слова. И пусть Алинка ругается, топает ногами и грозит сестрицей, но лучше получить разок по яйцам, чем лежа в холодной постели ломать голову, мечтая о девушке, которая не принадлежит мне. А я хотел, чтобы она была моей. И хрен с обстоятельствами. Переживем. Обязательно.
Порадовавшись своим мыслям, которые, пожалуй, в первый раз были направлены на созидание, я поднялся с дивана и потопал в душ. Заранее уже зная, куда отправлюсь после.
Прохладные капли воды напоминали иголки. Они впивались в кожу, заставляя тяжело дышать, но зато с каждой секундой туман в голове рассеивался. Я только усмехался про себя, удивляясь собственному идиотизму. Проблемы росли, как грибы после дождя, а я мало того, что не пытался их решить, кажется, только новые себе создавал. Вот, по-хорошему, сидеть бы ровно на пятой точке, а я, что собираюсь делать?! Рвануть к Алинке и, похоже, ничто не способно меня остановить.
Выскочил из душа, вытерся полотенцем, даже прошелся по квартире, кажется, теперь точно знал, сколько шагов от окна до противоположной стены, и, наверное, стоило как-то остудить пыл свой, да вот никакие уговоры не действовали. В первый раз в жизни странные ощущение такие были внутри, какой-то подъем, воодушевление, желание улыбаться в тридцать два зуба, как идиот.
Глянул на часы, подумав позвонить Дашке, ведь наверняка в курсе, что я уже дома, Славка-то доложить успел, но поймал себя на том, что слышать ее не хочу. Опротивело все до тошноты. Отгородиться бы от всех и вся, пропасть на пару суток, отключив мобильный к чертовой матери.