Останься со мной
Шрифт:
Я покачала головой несмотря на то, что задремала уже на половине его монолога.
— Прекрасно. Стэнли проводит Вас до медпункта, прежде чем отвести в Вашу комнату. — Линч закрыл папку и сунул ее в ящик стола, пока я сидела как в тумане. — Мисс Джетт, если Вы пропустите сеанс терапии, Вас отправят в одиночную камеру. Если Вы создадите какие-либо проблемы, Вас отправят в одиночную камеру. Если Вы…
Из меня вырвался чрезмерный вздох.
— Я поняла. Одиночная камера.
— Это Ваш единственный шанс. Если Вы не сможете вести себя достойно, то Вы будете вынуждены покинуть
Я уставилась на него, позволяя словам проникнуть в мой мозг, в то время как он не открывал от меня взгляда.
— Нет, сэр.
Линч кивнул.
— Стэнли, она в Вашем распоряжении.
Я последовала за Стэнли к медпункту, и единственными звуками в пустых коридорах были стук каблуков моих армейских ботинок по мрамору и звяканье ключей на поясе Стэнли. Я снова и снова размышляла о том, стоит ли попытаться расположить его к себе с помощью непринужденной беседы и обаяния, но в тот момент, когда я открыла рот, мы уже пришли.
Огромная стерильная комната ослепляла. Все стены были белоснежными в свете люминесцентных ламп. Три больничные койки с такими же свежими белыми постельными принадлежностями стояли в ряд, каждая из них была отгорожена тонкой белой занавеской. У стен стояли белые аппараты с кучей кнопок, вместе с различными проволочными корзинами, наполненными синими перчатками разного размера. Запах дезинфицирующего средства для рук чуть ли не сбил меня с ног.
— Тебе нужно воспользоваться уборной, прежде чем мы начнем? — спросила темнокожая женщина, выходя из другой двери сбоку. Стэнли уже ушел и закрыл за собой дверь, но я была уверена, что он не уйдет слишком далеко, возможно, он сейчас за дверью, ожидает меня, как хороший сторожевой пес.
— Уборной? — спросила я, поворачиваясь к ней лицом. — А, точно. Вы, ребята, так это здесь называете… нет, я в порядке.
— Тогда приступим к делу. Сними штаны и нижнее белье и ложись на стол. Я подожду за занавеской, пока ты не будешь готова.
Когда с цитологическим мазком, отпечатками пальцев и анализом крови было покончено, я почувствовала себя осквернённой всеми возможными способами.
Медсестра объяснила, что все это стандартный осмотр на наличие венерических заболеваний, физических отклонений и инвалидности, пока просматривала мою историю болезни. Мы обсудили мою половую жизнь, которую я больше не контролировала. С этого момента это была исключительно прерогатива медсестры.
Как я и подозревала, Стэнли встретил меня прямо за дверью. Мы поднялись по изогнутой мраморной лестнице с черными железными перилами и прошли по коридору, покрытому такими же досками и рейками, прежде чем свернуть за угол.
— Аудитории находятся на третьем этаже, комнаты — на втором. В твоей спальне есть карта, — мы снова повернули налево. — Вот общественная душевая, а столовая расположена прямо и направо, — сказал он, объясняя движением руки. — Ты будешь жить в четвертом крыле, разделяя эту ванную с третьим.
— Общая ванная? Типа оба пола пользуются одними и теми же удобствами?
— Мы гендерно нейтральны и не допускаем дискриминации. Ты привыкнешь к этому.
Он
— Сегодня у тебя нет занятий. Ознакомься со справочником. Ужин в столовой в пять тридцать вечера, а комендантский час — в восемь тридцать. Двери автоматически запираются ровно в восемь сорок пять. Если тебе нужно воспользоваться туалетом ночью, в комнате есть звонок. Охранник проводит тебя.
Стэнли снял с пояса связку ключей и открыл дверь, прежде чем войти. После тщательного осмотра комнаты он пригласил меня внутрь.
— Все будет хорошо, — добавил он, точно прочитав язык моего тела.
Дверь захлопнулась за ним, а я продолжила стоять в своей новой тюрьме.
Стены комнаты были серо-голубыми, как в коридоре, по которому мы только что шли. Я не ожидала такого, хотя на самом деле и не знала, чего ожидать. Во время полета, я представляла белую комнату с мягкими стенами. У левой стены стояла двуспальная кровать без изголовья с единственной серой простыней и подушкой поверх тонкого матраса, а у параллельной стены стоял пустой письменный стол с единственным в комнате черным металлическим стулом. Я подошла к маленькому окну с решеткой, в другом конце комнаты, чтобы увидеть задний двор университета. Ничего, кроме редкого леса и кирпичной стены вдалеке.
Мой чемодан ждал меня у двери, но распаковывать его не хотелось. В любом случае, комода в комнате не было, только тележка на колесиках под кроватью. Я села на кровать и пробежала пальцами по тонкой простыне. Сколько людей спало в этой комнате до меня? Над единственной дверью в комнате висели часы, которые показывали 15:16. Я легла на кровать, сложила руки за голову и уставилась в потолок, размышляя о том, что же привело меня в эту дыру.
«Я. Это сделала я сама».
Я устраивала множество драк в школе, и посещала кабинет директора чаще, чем занятия. В тот день, когда я подожгла машину директора Томсона, меня исключили из школы и арестовали. После бесчисленных часов общественных работ и терапии, я закончила школу с отличным средним баллом по программе домашнего обучения. Я забила свой собственный гвоздь в крышку гроба, когда протаранила дверь гаража БМВ Дианы. Мой отец договорился с судьей и предложил отправить меня сюда, чтобы я смогла получить высшее образование вместо того, чтобы лежать в психиатрической больнице.
Я была умной, но это было свойственно большинству социопатов. Судья хотел сделать из меня пример для других, но я не была дурой. Никто никогда не делал ничего по доброте душевной. Единственная причина, по которой он согласился, заключалась в том, чтобы добавить еще одну историю успеха в свое резюме за счет моего отца. Я полагаю, это было лучше, чем психиатрическая лечебница.
Я схватила справочник рядом с собой и подняла над головой, прежде чем открыть первую страницу, как вдруг в дверь постучали.