Остап Бендер и Воронцовский дворец
Шрифт:
— Чаю?
— Не до чая. Первый вопрос к вам, Зоя, считаете ли вы меня причастным к обыску в вашем доме?
— Вначале я так и думала, Остап Ибрагимович, — не — весело ответила Зоя. — Но подумав, я пришла к выводу, что вы к этому отношения не имеете.
— Спасибо. Именно это я и хотел от вас услышать. Вопросов больше не имею, — опустился Остап в кресло, стоящее в углу гостиной под развесистой пальмой.
Зоя Алексеевна помолчала и вновь проговорила:
— Так думать у меня нет оснований, капитан Бендер. С таким же поводом я
— Верно, Зоя, так. Хорошо, что вы здраво разобрались в этом неприятном деле. Поэтому и говорю, вопросов больше не имею.
— Поскольку так, то расскажите, пожалуйста, каким это образом у кавалера Анфисы оказались пачки денег с затонувшего парохода «Святитель»? Ведь всё с этого и началось ведь?
— А откуда вам известно о денежных делах «Святителя»?
— Мне рассказала Анфиса, когда нас отпустили из прокуратуры, Остап Ибрагимович.
— А-а, понятно. Слушайте, Зоенька, слушайте… — и Остап рассказал весьма художественно молодой вдовушке, которой он явно симпатизировал, всё подробно о своей подводной экспедиций.
Зоя слушала Бендера широко раскрыв глаза, восхищаясь его смелостью. Особенно, когда он увидел своего двойника и выбросился опрометчиво на поверхность. Когда кончил, Зоя, качая испуганно головой, сказала:
— Ведь вы могли погибнуть. Ну, а болезнь прошла?
— Да, пришлось поваляться в больнице больше месяца, — вздохнул Остап. — Эта болезнь кессонной называется. Выбила меня из моих важных планов.
— Еще вопрос, Остап Ибрагимович… — замялась Зоя Алексеевна. — Анфиса вас правела ко мне с какой целью? Как я понимаю.
— Вы правильно понимаете, Зоенька, — перебил её Бендер. — С целью посмотреть на банковские упаковочные мешки. Хотел убедиться были ли другие какие банковские ценности на катере, но которые остались по какой-то причине на берегу. — Остап помолчал, глядя на женщину. Затем улыбнулся, как он умел улыбаться дамам, промолвил: — А когда познакомился с вами ближе, то…
— Ну договаривайте, договаривайте? — улыбнулась и Зоя, видя, что «капитан» замялся.
И Остап выговорил:
— Разрешите мне вас называть, Зосей?
— Отчего же нет, пожалуйста.
— Понравились вы мне, Зосенька. Милая Зося Алексеевна. Было бы золото в вашем доме, не было бы его, но уверяю вас, мы бы с вами остались друзьями.
— Это мило, очень мило, слышать от вас такие слова. Всё же, может быть, чаю?
— Давайте попьем чего-нибудь покрепче, Зосенька. Так как следователь заверил меня, что никакого уголовного дела прокуратура не будет заводить по отношению к вам и к той же Анфисе. Ну и по случаю узнанного важного.
— Что вы имеете ввиду важного из того, что узнали? Зоя Алексеевна начала хозяйничать сама, поскольку Серафима Карповна ушла уже домой. Накрывая стол, она ожидала, когда Бендер ответит на её вопрос.
— Если откровенно, — начал он. — То по случаю моего очередного поражения, Зосенька, — засмеялся над самим собой Остап.
— У
— Врать не стану, и не одно. Но об этом как-нибудь в другой раз, Зосенька. На досуге…
В этот вечер Остап долго гостил у своей подельницы, если можно так сказать. Которая и не подозревала какой клад был спрятан её покойным мужем в подвале.
Но на ночь Бендер у молодой вдовушки не остался. Так как и на сближение его не потянуло, да и она после пережитого не проявляла к этому желание.
Покидая дом, Бендер вспомнил свое былое посещение чертога мадам Грицацуевой, сказал:
— Меня призывают очень важные дела, Зося. Завтра утром я уезжаю в Крым.
— В Крым?! — воскликнула с неподдельным удивлением Зоя Алексеевна. — Снова подводная экспедиция? — всплеснула руками женщина.
— Нет, Зосенька, дело совсем другого плана. Не извольте беспокоиться, — заверил её улыбаясь Остап.
— Так может быть… — запнулась Зоя, молитвенно сложила руки на груди.
— Что может быть?
— Может, вы возьмете меня с собой? Чтобы я немного оторвалась от этого, — совсем тихо произнесла Зоя Алексеевна.
— Отчего, от этого?
— И от смерти мужа и от этого чертового золота, — уже с сердцем сказала она. — И от дома. До свидания, Остап Ибрагимович, — хлопнула на прощанье дверью вконец расстроенная Зоя.
— До свидания, Зосенька… Да вы с характером, как я погляжу, милая, проговорил он последнюю фразу сам себе.
Проходя мимо собачьей будк, и Остап остановился и со вздохом посмотрел на джутовую банковскую упаковку, на её крыше. И, выразив мысленно упрек самому себе, зашагал со двора.
А Зоя Алексеевна стояла в комнате у окна и слезливыми глазами смотрела ему вслед. И когда он уже скрылся за воротами упала в спальне на вдовью постель и разрыдалась. И так громко, что если бы в это время кто-нибудь проходил под стеной дома, которая ограждала спальню, то несомненно услышал бы горький плач одинокой несчастной женщины.
А Бендер, придя к своим компаньонам, сказал:
— Следствие закончено, разрешение на выезд нами получено, — и скупо рассказал, что им было узнано. А потом скомандовал:
— Готовьте автомобиль, Адам Казимирович, выезжаем завтра утром, — и не раздеваясь повалился ничком на свою постель.
— Что-то нехорошее получилось у нашего командора, — шепнул Козлевичу Балаганов.
— Наверное, невестушка дала Остапу Ибрагимовичу поворот от ворот, братец Шура, — предположил Адам, и вышел из комнаты готовить автомобиль к дороге.
Но готовить машину было незачем, так как она в руках старательного непревзойденного автомеханика Козлевича была всегда в боевой готовности для любого длинного переезда. Но приказ командора Бендера для него был законом и перед сном он решил еще раз внимательно осмотреть автомобиль, уровень масла, заправку, чтобы утром доложить по обыкновению: