Остаться незамеченной

Рюмина Светлана

– Что у тебя там? – нервно спросил он.

Он отодвинул её руки и вытащил из бокового кармана кинжал. Сам кинжал был в крови, он воткнулся ей в бок.

– Зачем ты носишь это с собой?

– Я… просто…

– У нас запрещено ходить с оружием без надобности!

Селеста уставилась на него, такое ощущение, что она сама не знала, откуда у неё этот кинжал. Доминик достал из рюкзака запасную футболку, оторвал от неё ткань и перевязал ногу девушки.

– Тебя ждёт наказание за нарушение этого правила. Возможно, даже исключат. – Он резко пошёл к Севиру, потом развернулся и вернулся к ней. – Зачем ты носишь его с собой? Тебе кто-то угрожает?

Или же ты сама решила кого-то ранить?

– Я не знала, – начала говорить Селеста.

– Ладно, не сейчас, – он перебил её. – Ворон, проводи её до медпункта.

– Нет! – Все уставились на неё. – Я пойду с Бланш, она тоже уже закончила.

– Хорошо.

Доминик вытер нож тряпкой и положил его рядом со своим рюкзаком. Селеста облокотилась на Бланш, и они вместе вышли.

Диалог Футуре и Селесты звучит у меня в голове:

«– А мне предсказал, что на меня наорет Доминик на втором занятии. Ну предупреждён – значит вооружён.

– Именно из-за этого на тебя и наорут».

У Селесты с собой был кинжал, я не видела его у неё раньше. Ворон коллекционирует кинжалы, как сказал Андрэ, и она пришла сюда с ним. Я оглянулась на Ворона. Он стоял позади и ухмылялся. Его глаза встретились с моими, и с губ студента исчезла улыбка. Он наклонил голову слегка вправо, как бы лучше разглядывая меня, и сузил глаза. От этого у меня по коже поползли мурашки. Взгляд как у маньяка. Теперь он изучает меня. Сначала была Селеста, а теперь его жертва я. Хотя, возможно, я себя накручиваю. Я отвернулась, но не перестала ощущать на себе его взгляд. Я подняла глаза на Севира.

– Чего ты уставилась на меня как баран на новые ворота? Оглохла, что ли, или опять склероз? На середину, я сказал!

В зале раздался смех. Что? Севир? Нет, Доминик должен был вызвать меня, но не этот псих. Я посмотрела на Доминика, и наши взгляды встретились. Он знает, о чём я сейчас думаю; на моём лице написано: «Это должен был быть ты!» Но ему всё равно, его глаза ничего не выражают. Почему он стал так холоден?

Я подошла к Севиру и встала в оборонительную позу, в которой стоял Ворон. Невольно я посмотрела на парня в чёрном, в это время Севир нанёс удар слева и попал мне по уху. Я отшатнулась и схватилась за повреждённое место. Следом он хотел ударить меня в челюсть, но я видела это движение словно в замедленной съёмке, поэтому легко увернулась. При помощи абсолютного зрения я могу не только видеть далеко или в темноте, но и улавливать начало любого движения, если же, конечно, обращаю внимание на этот предмет или человека. Севир подошёл ближе и хотел нанести прямой удар с шагом, но я увернулась, и его рука пролетела мимо. Он целился правой кроссовкой в челюсть, но я успела нагнуться. Севир сразу же решил ударить стопой по моим коленям, но я перепрыгнула его ногу. На его лице отобразилось удивление. Его удары стали жёстче и напористей, но я всё время ловко уворачивалась. Я отвлеклась, и он попал по мне слева и усадил на землю, но я быстро встала. Он оббежал меня сзади, но я присела, и он не смог толкнуть меня. Затем я быстро вскочила, и он успел схватить меня за талию. Севир поднял меня в воздух, перевернул и ударил об пол. Холодная плитка врезалась в мои лопатки; воздух вырвался из моей грудной клетки; следом я ударилась головой и сразу зажмурилась от света яркой лампы.

– Неплохо, – раздался голос Доминика. – Это лучший результат, который мы сегодня видели.

– Вставай, чего разлеглась? – нервно потребовал Севир.

Но я совсем не хотела

вставать. У меня болело всё: ноги от утреннего бега; руки от тренировки по ударам; голова, которая стукнулась о плитку; и другие части тела от побоев Севира. Он разбил мне бровь, и я чувствую, как кровь бежит по моему виску. Я слышу приближающиеся ко мне шаги, и вскоре в моём поле зрения появляется Доминик. Он берёт меня под мышки и поднимает на ноги. В его глазах отразилось беспокойство. Он всматривается в мои глаза, пытаясь понять, как я себя чувствую. Но я отталкиваю его.

– Я в порядке, – резко проговорила я.

Я злюсь на него. Он оставил мне эти шрамы. Он позволил Севиру забрать меня. Ко мне подошёл Нил и увёл меня к остальным ребятам. Следом Доминик вызвал Андрэ, а затем и остальных. За боем я уже не следила. Доминик, как и Агата, периодически что-то записывал в ту тетрадь.

Вскоре после дополнительных тренировок на удары нас отпустили. Я всё ещё думала о кинжале и Вороне. После душа в общежитие я пошла ужинать в столовую, а затем вернулась обратно в «убежище» № 5. Внизу никого не было, или мне так только показалось…

– Вивьен?

Я обернулась и увидела Ворона. Он сидел на диване, прямо передо мной, корпус его тела наклонён вперёд, а в его руке кинжал с красной рукояткой, на которой что-то написано. Он ловко подкидывал его в руке. Сам он сосредоточен, но его руки расслаблены. Его глаза пожирали меня.

– Чего тебе? – резче, чем обычно, сказала я.

– Я заметил, что ты на меня странно реагируешь. У нас с тобой всё хорошо?

– Нет никаких «нас». Ты отдельно, и я отдельно.

– Чего это мы такие злые?

– Это ты подкинул кинжал Селесте, не так ли?

– Мы с тобой похожи.

Я недоумевающе посмотрела на него. Он даже не стал отрицать свою подлость, а теперь ещё и утверждал, что я такая же, как он.

– Мы здесь оба играем в нечестную игру, не так ли? – продолжил он.

Он словно бросил мой же вопрос обратно мне. Он понял, что задел меня, и на его лице появилась ухмылка.

– Я не понимаю, о чём ты.

– Ты девушка с амнезией, а я парень без прошлого. И мы оба играем с ними в игру. Мы знаем всё о них, а они о нас ничего.

Что он имеет в виду? Он намекает мне, что я придумала амнезию?

– Тот кинжал был твой! – решила я вернуть наш разговор к истокам.

– Селеста? – он фыркнул. – Забудь про неё. Она всё равно не хочет быть здесь. Я просто помог ей, – он улыбнулся, но его улыбка лукава.

Что он сейчас делает? Играет с моим разумом? Ну уж нет!

– Куда ты ходишь ночью?

Он резко перестал крутить кинжал в руке, ухмылка сошла с его лица, а его глаза стали холодными. Он смотрел серьёзно. Его взгляд не стал пустым, но с лица исчезла маска хитрости, и от этого оно стало незнакомым. Мне стало жутко, но он быстро оттаял. Кинжал опять закрутился в его руке, а в глаза вернулась искра. Он продумал новый ход. В отличие от Доминика, у него есть слабые места.

– Хочешь, покажу? – сладко проговорил он.

Конечно, он не покажет мне, куда ходит ночью. В лучшем случае отведёт в какое-нибудь красивое место, а в худшем – столкнёт в пропасть, дабы избавиться от свидетеля. Идти куда-нибудь с таким психопатом мне совсем не хочется.

– Может быть, в другой раз, – язвительно проговорила я и уже собралась уходить.

– Жаль, я бы мог рассказать про Германа по дороге.

Эта фраза заставила меня остановиться и вновь обернуться на него.

– Откуда ты узнал?