Оставьте тело вне войны

Шемякин Сергей Анатольевич

Бойцы дружно начали закрашивать немецкие кресты, и сделав трафарет, наносить красные звёзды.

— Комбат, это что они делают, — спросил один политработник у Михайлова.

— Вместо крестов рисуют звёзды! — пояснил подполковнику комбат.

— Это я вижу, мне непонятно, зачем?

— Чтобы использовать исправную вражескую технику по назначению.

— Так вы что, собираетесь использовать эти танки?

— Конечно, для того их и захватывали и люди при этом рисковали жизнями.

— Кто вам позволил использовать трофейную технику для нужд батальона?

— Я ни у кого разрешения не спрашивал и не собираюсь спрашивать! Пусть немецкое железо укрепляет Советскую власть и мощь Красной Армии! Вы, не знаю из каких соображений, не желаете понимать простых вещёй. Я экономлю Родине огромные деньги, беря трофейный танк в эксплуатацию. Это значит, что промышленности не нужно будет тратить средства на производство лишнего танка или тягача. Пусть из него не получится хороший русский танк,

но из него получится прекрасный тягач, бульдозер, скрепер и прочие машины. Экономика должна быть экономной! Вот загляните в кузов этой машины, что там лежит?

— Немецкие пулемёты с боезапасом.

— Каждый патрон стоит рубль. Выпустив полторы тысячи немецких патронов во врага, я сэкономлю Родине полторы тысячи рублей. Немецкие пули должны лететь в немецких солдат. Чем больше мы отберём у врага вооружения, тем ему будет труднее восполнить потери. Для производства вооружений нужны запасы сырья, производственные предприятия и время. Теряя вооружение, враг слабеет с каждым днём.

— Вы не понимаете политику партии. Мы с вами будем об этом разговаривать в другом месте.

— Это с вами, товарищ подполковник будут говорить в другом месте, — коснулся его плеча особист. — И будут разбираться, почему у вас искажённое представление о политике партии, и почему вы желаете ослабить мощь Рабоче-крестьянской Красной Армии.

Четыре фразы комбата Михайлова попали во все газеты:

"Пусть немецкое железо укрепляет Светскую власть и мощь Красной Армии!" "Теряя вооружение — враг слабеет с каждым днём!" "Немецкие пули должны лететь в немецких солдат!" "Экономика должна быть экономной!"

В общем, испортив настроение, политработники уехали. Хорошо, что это было в узком кругу. Глеб не вмешивался. Борис отбивался от придурка (или врага?) вполне грамотно. Работы начались. Люди работали с настроением. Всех сфотографировали, всех расспросили. Истребители поболтавшись в воздухе, вернулись на аэродром. Вражеская авиация удар не нанесла. Видно силы Люфтваффе на Юго-Западном фронте были уже не те.

Через два часа приехал Заремба, и грабёж колонны приобрёл глобальный размах. Он привёз десять пустых бочек под бензин. Танки вытаскивали с дороги и устанавливали в рядок. Полностью сгоревшие — отдельно. Бензин сливали, вооружение и прицелы снимали, снаряды перегружали. А сколько добра оставалось под бронёй? И комбата и Зарембу душила жаба. Оба понимали, что если не выставят часового или в течение одного — двух дней это добро не заберут, то половину растащат на разные нужды. С точки зрения ремонтника, танк — это куча запчастей. Маленький склад редукторов, электродвигателей, моторов, проводов, трубок, шестерёнок, болтов, гаек и прочего дефицитного добра. Единственное, что ремонтника не интересует — это броня. К обеду добрались до подбитой автомобильной техники. Нашёлся вполне работоспособный грузовик, хоть и с посечёнными осколками бортами, но на ходу. Заремба был на седьмом небе от счастья. Да и комбат тоже обрадовался. Будет куда добро складывать. Проехали дальше по дороге, нашли ещё две брошенных машины. Одна из них автокран. Глебу, значит, не померещилось. Отбуксировали пока в общую кучу, но с твердым желанием перегнать в батальон. Предполагалось в обязательном порядке отремонтировать. Кран нужен был как воздух, особенно в полевых условиях.

Встала проблема похорон немецких солдат. Похоронной команды в дивизии не было. Бойцы складывали пока тела в рядочек, и тех, кого вытащили из танков, и тех, кто лежал рядом. Документы забирали, чтобы потом передать особисту. Убитых набралось много, около двухсот человек. Глеб подсказал комбату договориться с местными о могиле и захоронении. Заплатить, или дать что-нибудь. За десять пар немецких сапог, четыре мужичка взялись за это дело. Выкопали братскую могилу и телегой свозили туда тела. Договаривался Заремба. За местными никто не следил, поэтому к их рукам разной мелочёвки прилипло много. Селяне были довольны, щёлкая новой зажигалкой или украдкой посматривая на снятые часы. Оружие из танков всё грузили в грузовик, не считая, гранаты, пистолеты, автоматы, пулемёты и боекомплект к ним. Возле транспортной колонны взяли три десятка карабинов. Попался 50 миллиметровый миномёт, но без запаса мин.

В воздухе всё время кружились наши разведчики. С пятнадцати часов началось. Советские бомбардировщики налетали волна за волной. Точнее группами около тридцати самолётов. Группы сменялись. Одна, отбомбившись, уходила, вторая её заменяла. Все шли под прикрытием истребителей. Облако истребителей висело в районе границы, ожидая подхода немецких самолётов. Юго-западный фронт подтянул почти все силы. Совместно с самолётами ударила крупнокалиберная артиллерия. Снарядов не жалели. Подвезли по три боекомплекта. С учетом того, что ширина немецкого прорыва составляла меньше двадцати километров, то пушки доставали до любой точки. Артиллерийская подготовка длилась два часа. На каждый артиллерийский полк было выделено по самолёту корректировщику. Установлены рации и во вторую кабину посажен артиллерийский офицер. У-2 упрямо кружили над целями, не опускаясь ниже тысячи метров. В первую очередь выявлялись артиллерийские и противотанковые батареи. На немецких противотанкистов "чайки"

организовали настоящую охоту, расчищая пути для будущих танковых ударов. Вражеские зенитки истребители подавили ещё час назад, и если такая появлялась вновь, то стреляла она не больше двух минут. Борис включил рацию в немецком танке. По всему диапазону слышались истошные вопли. Глеб перевёл ему несколько фраз. Это было отчаяние и паника.

Германская авиация не бросила свою танковую группу на произвол судьбы. Отдан был приказ об уничтожении постов ВНОС на ряде направлений. И по поступившему приказу диверсанты напали на девять постов. Хорошо командарм своевременно провёл усиление их охраны. Вырезать удалось только три поста. На одном, девчонка, дежурившая в звуковой яме, засекла немцев и начала отстреливаться из нагана, дав возможность остальным подготовиться к схватке. Она же и сообщила первой по телефону о нападении. Всё посты были оповещены, и немцам не удалось воспользоваться неожиданность. Хотя три поста были уничтожены вместе с охраной и средствами связи. В образовавшийся коридор пошли немецкие бомбардировщики, их обнаружили уже на подходе к котлу окружения. Пока их не сбили истребители, они успели разбомбить два гаубичных полка и ударили по стыку частей севернее Бишива. Туда же нанес свой удар Клейст. Вражеские бомбардировщики сбили все, ни один не ушёл, а на месте немецкой атаки сосредоточила огонь вся артиллерия, которая смогла туда дотянуться. Обратно откатывались разрозненные подразделения немцев. Многочисленные попытки прорыва немецкой авиации по кратчайшему направлению, пресекались, как только немцы пересекали границу. Для отвлечения сил от гибнущей группировки, немцами были проведены две плохо подготовленные атаки большими силами в районе Краковца и Устилуга. Эти атаки успеха не принесли. В семнадцать часов колонны советских танковых дивизий начали наступление, разрезая котёл на несколько частей. Тридцать вторая дивизия выбила немцев из Зубкова и двинулась на Романовку и Тортаков. Через полтора часа оба населённых пункта были взяты. Продвигаясь в направлении на север, дивизия взяла населённый пункт Копытов, Бобятин, потеряв шестнадцать танков, и замкнула кольцо в районе Роятина, соединившись с частями пятой армии. Пробитый коридор начали заполнять пехотные части, идущие следом.

Надо отметить, что командующему пятой армии генерал-майору Потапову пришлось поработать гораздо больше, чем командарму шестой армии Музыченко. И действовал он гораздо жёстче. Части пятой армии стояли гораздо дальше от границы, разбросанные вплоть до Шепетовки. И перебросить их в короткие сроки к границе было просто непосильной задачей. Основной проблемой стало отсутствие автотранспорта. По приказу Потапова организовали специальные вооружённые команды, с техническими специалистами и практически изъяли весь транспорт по мобилизационному плану и сверх него. Очистив область от грузовиков. Водители вместе с машинами призывались в армию на шесть месяцев. Реквизировать машины продолжали даже с началом боевых действий. Руководители всех партийных и советских органов просто игнорировались. Для острастки двух секретарей райкомов пытавшихся воспрепятствовать военным, арестовало НКВД, выпустив после начала войны. Аналогичную вещь Потапов проделал и с железной дорогой. По ней перевозились только военные грузы. Пассажирские перевозки были остановлены, в пассажирских вагонах он перебрасывал стрелковые дивизии. Деятельность командарма увенчалась успехом. Он сумел создать пять армейских автомобильных батальонов, посадить на автотранспорт мотопехоту, организовать снабжение. В первую очередь боеприпасами. Единственный артиллерийский склад находился в Ковеле, и в приграничных частях элементарно не хватало снарядов, которые не на чем было подвезти. Начиная с девятнадцатого июня, командарму удалось подтянуть имеющиеся части к границе. За три дня в армии отремонтировали около семидесяти танков, снимая запчасти с других. С танками пятой армии тоже не повезло. За неделю до войны в сорок первой дивизии получили тридцать один КВ-2 со 152 — миллиметровой пушкой, для которой отсутствовали бронебойные снаряды. Экипажей не было, технического персонала для обслуживания тоже. Мертвое железо, которое, отбуксировав и закопав, использовали в качестве дополнительных дотов. Основным танком в армии Потапова был танк Т-26 с двадцати миллиметровой бронёй и сорока пяти миллиметровой пушкой. Он уступал и немецкой тройке и четвёрке, как по толщине брони, так и по калибру орудия. Но всё равно это был танк, способный поразить вражеские машины. Когда Хранитель сообщил о некачественных бронебойных снарядах, танкистам и артиллеристам заменили весь боезапас. Но если в шестой армии это делали не спеша, поскольку основной танковый калибр был другим, то в пятой это был аврал. Но успели.

По плану командармов с севера по окружённой группировке Клейста должна была наносить удар девятнадцатая танковая дивизия, усиленная двумя батальонами из сорок первой. Дивизия была переброшена по железной дороге из-под Ровно. В ней числилось 163 танка, перевезти удалось сто двадцать, остальные были неисправны и ремонту вне завода не подлежали. Танки уже изношенные, но годные для войны. В двух батальонах, приданных дивизии, насчитывалось ещё пятьдесят восемь танков. Итого ударный кулак представлял значительные силы в сто восемьдесят танков.