Осторожно: блондинка!

Хрусталева Ирина

Лариса хотела было сказать, что сию минуту уходит, но трубка запищала короткими гудками.

– Ну вот, несет нелегкая, – недовольно проворчала Лариса.

– Кто это? – поинтересовалась Наташа.

– Ведьма на помеле, Жанка – благоверная моего отца.

– Что ей у тебя понадобилось?

– Кто ее знает? Последнее время вообще зачастила к нам. Все старается наладить контакты, неизвестно только зачем.

– За что ты ее так не любишь, Ларис? Вроде ничего баба, и отца твоего любит.

– А за что я ее любить должна,

ты мне не скажешь? Я до сих пор не могу забыть, какие она отцу истерики по телефону устраивала, когда он к нам с матерью приезжал. Правда, потом поутихла, видно, отец на место поставил. А если узнавала, что он мне какую шмотку купил, так с него потом в три раза больше требовала. Мою мать старухой называла, представляешь, стерва. Ой, Натка, не хочу я всего вспоминать, противно. А последний год, так прямо шоколадная девочка, а не мачеха, чтоб ее разорвало. Только ради отца и терплю ее визиты, любит он ее, я это вижу. Давай по-быстрому все в кабинете уберем, а то у нее есть наглая привычка везде свой нос сунуть. Ходит по квартире, вроде просто так, а сама вынюхивает, что здесь из новых вещей появилось.

– А на вид – прямо ангел во плоти, – усмехнулась Наташа.

– Да, Наташ, что правда, то правда. Внешностью ее природа наградила, дай бог каждому, а внутри гремучая змея живет, – процедила сквозь зубы Лариса.

– Может, это просто ревность в тебе говорит, Ларис?

– Ревность здесь абсолютно ни при чем, Наташенька. Просто я ее чувствую. Вот сама сейчас увидишь, она будет улыбаться, а в глазах – ненависть. Мне иногда хочется в рот ей заглянуть, я почему-то уверена, что у нее раздвоенный, как у змеи, язык, и с него капает чистый яд.

– А что ты ей насчет Канар ляпнула?

– Ой, да ну, – махнула Лариса рукой. – У меня прямо нервный приступ начинается, когда мне задают глупые вопросы. Звонит и спрашивает: ты дома? Ну не дура ли? Где я, интересно, могу быть, если она набирает мой номер и слышит мой голос? Только на Канарах. Наташ, давай быстренько перекусим, а то когда эта гюрза в квартиру войдет, мой аппетит как корова языком слижет, я уже знаю.

– Ты раньше мне никогда не говорила, что так ее ненавидишь. Я, конечно, знала, что вы не ладите, но чтобы до такой степени, даже не предполагала, – покачала Наташа головой.

– Ты же меня знаешь, не люблю мусор из дома выносить, а это наше семейное дело. И потом, дорогая подружка, в последнее время мы с тобой так редко видимся, что, когда наконец встречаемся, хватает более приятных разговоров.

Подружки уже подзаправились, убрали в кабинете следы своей преступной деятельности и уже спокойно пили кофе. И тут раздался звонок в дверь.

– Видала, сколько времени прошло? – многозначительно взглянув на подругу, сказала Лариса. – А по телефону сказала, что случайно оказалась рядом с домом, поэтому, мол, решила заскочить. Видно, что-то ей от меня понадобилось, раз решила в гости пожаловать.

Прежде чем открыть

дверь Лариса посмотрела в глазок и, тяжело вздохнув, щелкнула замком. На пороге стояла ослепительно красивая молодая дама и очаровательно улыбалась.

– Здравствуй, моя дорогая, вот я и приехала, – заворковала Жанна.

«Тебя никто не ждал, а ты приперлась, черт побери!» – про себя чертыхнулась Лариса и кисло улыбнулась.

– Проходи, раз приехала, не выгонять же.

– Ларочка, ты, как всегда, в своем репертуаре. Ну что я тебе сделала такого плохого, что ты все время пытаешься со мной поссориться? Неужели ты хочешь сделать своему отцу больно? Он одинаково любит нас обеих, поэтому не думаю, что ему будет приятно узнать, что ты опять пытаешься меня унизить.

Произнеся эти слова томным голосом, Жанна прошла в гостиную и уселась в кресло, закинув ногу на ногу. Это была очень красивая женщина. Правда, половина этой красоты была искусственной, например, ее шикарный силиконовый бюст. Однако впечатление от этого ничуть не страдало, а даже наоборот.

– Я смотрю, ты поменяла прическу и цвет волос, моя милая? – ехидно улыбнулась Жанна. – Ничего, ничего, тебе это к лицу, довольно миленько получилось. А то ходила с непонятным вороньим гнездом на голове.

– Это у тебя гнездо, а у меня волосы. Они, по крайней мере, мои собственные, не то что у некоторых наращенные в салоне, – ощетинилась Лариса.

– Ну-ну, не ерепенься, я же не чужой тебе человек. Говорю то, что есть на самом деле. Я всегда завидовала твоим волосам и не скрывала этого, советовала тебе, какую прическу лучше сделать. Но ты никогда не хотела меня слушать. Теперь, наконец, сама догадалась, что пора привести голову в порядок. Могу смело сказать, у тебя это недурно получилось, цвет почти натуральный и форма идеальная.

Жанна поднялась с кресла и, как она обычно это делала, начала прохаживаться по квартире, изредка останавливаясь, чтобы взять в руки какую-нибудь безделушку. Она вертела ее в руках и делала вид, что очень занята созерцанием.

– Может, ты скажешь мне, зачем пожаловала? – не выдержала Лариса.

Жанна осторожно поставила фарфоровую фигурку на комод и взяла другую.

– К тебе утром приезжал отец? – не поворачиваясь к Ларисе, спросила она.

– Да, приезжал прямо из аэропорта. А что?

– О чем вы говорили?

– Тебе-то какая разница?

– Мне, моя милая, нет никакой разницы, если это касается конкретно тебя. А вот то, что касается моего мужа… – и Жанна, повернувшись, уставилась на Ларису своими холодными глазами.

– Не понимаю, ты это о чем? – удивленно разведя руками, спросила Лариса.

– Неужели не в курсе последних событий?

– Это ты про убийство папиного сотрудника?

– Именно.

– А я-то здесь при чем? – запыхтела девушка.

– А где Сергей? – пропустив мимо ушей возмущение Ларисы, продолжала Жанна.