Осторожно! Маша!
Шрифт:
– Ты опять начинаешь заниматься ерундой?
– Нет.
– Тогда что это?
– недолго думая, показываю ему фигу.
– Это означает фиг тебе, а не моя грудь. Никакого секса. И кстати, это тебе за сучку малолетнюю.
– А тебе не говорили, что так нельзя себя вести со взрослыми дядями? Это может закончиться весьма печально.
– Например?
– Например, я заклею тебе скотчем рот, прикую тебя к кровати и изнасилую.
– Так я сама захочу, это будет не изнасилованием. Но тебе все равно ничего не светит, ты наказан. Будешь-таки
Встаю с Сашиных коленей и иду к мольберту.
– Твое счастье, Маша, что я добрый дядя, а ты девственница, иначе бы точно трахнул не спросив.
– Это твое счастье, тугодум. Где ты еще такую встретишь?
– И не говори, я кажется начал осознавать свое счастье.
– Наконец-то. А теперь не отвлекайте меня, Александр Вадимович. Мне надо дорисовать ваш портрет. А потом отвезешь меня домой.
– Хорошо, Машка-обломашка.
– Конечно, хорошо, Сашуля -не одна ногуля.
На удивление последующие дни Маша действительно держала свое слово-никакого секса, более того, перестала меня провоцировать и надевать дурацкую повязку. Ну просто идеальная девушка, разве что поскорее уже хочется сделать из нее не девушку. Все-таки тяжело, когда она постоянно крутится под боком. Вообще пора прекратить видеться каждый день, это уже становится чем-то ненормальным. Хотя с другой стороны мне самому нравится забирать ее с учебы, а после смотреть, как она вырисовывает мой портрет. Вот и сейчас, закусив губу что-то там малюет. Волосы распущены, косметики минимум, но хороша гадючка, о чем несомненно знает.
– Сашенька, прекрати на меня пялиться, а то глазки выкатятся как у пти-брабансона.
– У кого?
– Это собачки такие.
– Закройте рот, Мария Сергеевна, и рисуйте дальше.
Ну Маша была бы не Машей, если бы сделала то, о чем ее просят. Кладет карандаш и идет ко мне.
– Саш, а можно я тебя кое о чем попрошу?
– Подарок на восемнадцатилетие? Спешу тебя огорчить, я придумаю его сам.
– Нет, не об этом, но спасибо, что помнишь о моем совершеннолетии.
– Ну так что?
– садится рядом со мной и начинает гладить меня по плечу.
– О Боже, Маш, что там случилось, что ты такая милая?
– Только не злись. Ксюша больше не может прикрывать меня перед папой. Сегодня, примерно через пару часиков, она скажет, что я встречаюсь с парнем. Вот…
– И?
– И придется познакомиться с родителями.
– Ну примерно такого я и ожидал. Хорошо. Когда?
– Завтра.
– Ни хрена себе, даже не дашь мне время помучаться.
– Не смешно. Я итак боюсь. Очень боюсь.
– Ну наконец-то, хоть чего-то ты боишься, а я думал не доживу до этого момента. Да ладно, Маш, не переживай, у тебя же нормальные родители.
– Да, но папа вряд ли смирится, что я выросла и могу с кем-то... ну того… В общем ты понял. Поэтому у меня просьба, можно я скажу, что мы скоро поженимся, чтобы он хоть чуточку успокоился и дал мне возможность нормально
– Ой, Машка, ну рассмешишь кого хочешь. Хорошо, если что скоро поженимся.
– Ты только не подумай, что я это специально говорю, чтобы ты потом не отвертелся, мне это все пока точно не надо, ну лет до двадцати точно. А потом ты и сам предложишь. Вот.
– Я говорил тебе, что ты гениальна?
– Да. И еще мы встречаемся три месяца, ты не куришь и не имеешь никаких других вредных привычек, хорошо?
– с мольбой в глазах смотрит на меня Маша.
– Хорошо, Маша.
– А чего ты так быстро согласился на все?
– Даже не знаю.
– А я знаю. Просто ты безумно в меня влюблен, а влюбленные мужчины не могут отказывать.
– Ну пусть будет так.
– А знаешь, ты оказывается похож на моего папу, он такой же нехороший человек.
– В смысле?
– В прямом. Как и ты не может признавать вслух очевидные вещи. Он до сих пор признается Ксюше в любви только по праздникам, вот что!
– смеюсь в голос.
– Интересная у тебя семья, ничего не скажешь. Ну ты договоришься, и я тебе вообще этого никогда не скажу, разве, что на восьмое марта раз в пять лет.
– Точно похож. Ну ладно, я типа сейчас милая и не буду тебе дерзить. Завтра в обед ты приходишь ко мне, договорились?
– Договорились. Все, давай я тебя отвезу и надо заскочить в аптеку.
– Зачем?
– За валерьянкой с корвалолом.
– Дурак!
Забавно, но я никогда не знакомился с родителями своих девушек, а было у меня их достаточно. Не видел никогда в этом надобности, а сейчас пришел мой час, видимо расплата за прошлые грехи. Сам себе усмехаюсь, поправляя галстук. Нет, все-таки галстук мне не идет, перебор. Снимаю пиджак и удавку с шеи, оставаясь в обычной белой рубашке. Так лучше, к чему этот выпендреж, в конце концов не на парад иду. Сажусь в машину и заезжаю в цветочный, тут уж надо держать марку. Купил один букет, наверное, Машиной мачехе, хрен разберешь кому и что надо дарить. Подъезжаю к Машиному дому и ставлю машину около ворот. Невестушка моя видимо караулила меня издалека, так как сразу вылетела за ворота.
– Привет, -хватает меня за руку и забирает цветы. – Пойдем скорее.
– Маш, прекрати вибрировать, все будет нормально.
– Хорошо, если так.
Маша ведет меня к дому, и мы заходим внутрь. Сложно сказать, как я представлял Машиных родителей, в принципе, как угодно, главное не так. Смотря на них, я четко понял одну вещь- мне полный, безоговорочный пи*дец.
Глава 22
Как там говорят, перед смертью проносится вся жизнь? Не знаю, что там у кого проносится, у меня сейчас разве что пропоносится все...от страха. Картина маслом: у всех открыты рты, хоть птице залетай. Смотрю то на Ксюшу, то на муженька ее, твою мать, стало быть на папашу Машиного. Б*я, ну попал, так попал.