Осторожно, женское фэнтези. Книга 2
Шрифт:
— Доброе утро, Элизабет, — поклонился легко и вновь обернулся к отцу. — Приношу свои извинения за то, что не смог сразу уделить вам должного внимания. Работа — думаю, вы понимаете. Но сейчас я уже свободен и, если вы не против, хотел бы пригласить вас на обед. Вас с дочерью, конечно же.
— Обед? — переспросил отец. Его лицо, мгновение назад такое живое, внезапно закаменело, а глаза подернулись пленкой прозрачного льда. Рука потянулась к карману за часами, беззвучно открылась крышка. — Девять пятьдесят, — отчеканил ровный, как у автомата, голос. — Несколько
— Простите, — ничуть не смутился ректор. — Мой рабочий день начинается рано, порой теряю счет времени. Тогда завтрак? Или просто кофе?
— Просто кофе вы меня угощали полчаса назад, — так же холодно напомнил отец. — Тогда же я сказал, что у меня есть лишь три часа, которые я желал бы провести с дочерью. Был уверен, вы меня поняли.
— Я вас понял, лорд Арчибальд, — ответил Оливер, не теряя самообладания. Обычно подобный тон первого помощника лорда-канцлера заставлял людей спешно прощаться, а то и сбегать без прощания, но ректор даже улыбнулся: — Простите эту маленькую уловку. У меня не так много развлечений здесь, надеялся, удастся приобщиться к приятной беседе в приятном обществе. Хитрость не удалась, так что не стану более отнимать у вас драгоценное время.
— Уж сделайте милость, — проворчал отец, недовольный, очевидно, тем, что и его уловки не оказали должного эффекта.
— Всего доброго, — раскланялся милорд Райхон. И бросил вскользь: — Думаю, для вас сегодня не будет неотложных заданий, Элизабет. Отдыхайте.
— Каков наглец! — лорд Аштон смотрел ему вслед чуть ли не с восхищением. — Ты слышала — хотел развлечься за наш счет? И улыбается опять. Я и не знал, что он это умеет.
— У человека хорошее настроение, — отмахнулась я. — А ты, и правда, всего на три часа?
— Увы, — вздохнул он виновато. Каменная маска слетела с лица, стоило нам снова остаться наедине. — Но надеюсь, мы все-таки успеем поговорить. — И уточнил веско: — Обо всем.
Делать было нечего, и я ему рассказала. Все, как он и хотел.
Не упомянула только об искажениях реальности. И о пропавших студентах. И о том, что Джереми Адамс пытался перерезать мне горло до того, как проделал это с собой. Ну, и еще некоторые вещи утаила.
Небо хмурилось, морщилось тучами, грозило разразиться дождем, но сдерживалось пока, позволяя нам побродить по аллейкам академгородка. После кабинетной работы, отцу даже по такой погоде прогулки были в радость. А я уже радовалась тому, что он здесь.
Главное было — не дать ему понять, что от него что-то скрывают. Поэтому начала издалека, то бишь с начала. В подробностях поведала о перипетиях своего перевода на целительский. Об устроенной мне Оливером «проверке», естественно, умолчала, но первый разговор с леди Пенелопой и показательную сборку мозгов живописала в красках. О лечебнице рассказывала с искренним энтузиазмом. О работе докторов, обходах и осмотрах. О сверхсовременной лаборатории. О нестрашном морге и мерзостном хобби доктора Кленси.
О раненном эльфе.
На эпизод с операцией лорда Эрентвилля я возлагала особые надежды. Отец ищет,
Но задумка успехом не увенчалась. Находчивость Грина и способ проведения операции родителя, кажется, впечатлили, а сама история оставила равнодушным. Во-первых, о происшествии он уже знал, во-вторых, как заметил вскользь: проблемы эльфов — это проблемы эльфов, и делать их своими опасно для психики. Немного пообщавшись с длинноухими, я была полностью согласна с данным тезисом.
Заговорив об эльфах нельзя было не вспомнить единорога. Об этом я рассказала бы в любом случае и именно так, с гордостью и непритворной радостью. А после озадаченно морщила лоб, стараясь сообразить, показалось мне, что отца мои прогулки к единорогу удивили, или нет. Причем так удивили, что спрашивать об этом было неудобно, но заставило задуматься, какого же мнения первый помощник канцлера о собственной дочери. В академии учат, а не блюдут мораль студентов, как сообщил мне однажды милорд Райхон. А папенька сам в этой же академии учился, и с моралью, если мне все же не показалось, у него было не очень.
Впрочем, я недолго над этим раздумывала.
Сказала о единороге — как не похвастать и личным знакомством с послом и его дочерью? Тем паче, к происшествию на «Крылатом» нужно перейти как-то ненавязчиво…
— Она тебе не нравится? — перебил рассказ мой во всех смыслах замечательный отец. — Леди Каролайн?
— Она странная, — не нашла я лучшего объяснения. — Пытаешься воспринимать ее как человека, как девушку и свою ровесницу, а натыкаешься на эльфийские заморочки.
— Но она же не совсем человек. Да и не твоя ровесница, — отец подсчитал что-то в уме, загибая пальцы. — Каролайн родилась за год до того, как я закончил академию. Сейчас ей тридцать один.
— Шутишь? Она же… Она только на пятом курсе учится, на артефактора.
— А куда ей торопиться? — хитро усмехнулся отец. — Мне бы век продлили, тоже, может быть, еще парочку специальностей получил бы.
О таком я не думала. Действительно, почему бы нет?
— А ты не знаешь… — я собиралась спросить, не в курсе ли он, какую специальность леди Каролайн уже освоила, но неожиданно задала другой вопрос: — Не знаешь, где ее мать?
— Понятия не имею, — ответил отец, неприязненно морщась. — Ветреная была девица. Иллюзионистка… Мы же не будем сплетничать?
— Будем, — закивала я. Заодно отвлечемся от обсуждения моей персоны.
— Некрасивая история, — он снова поморщился. — Девица поспорила с подружками, что сумеет окрутить эльфа. Понятия не имею, чего она хотела добиться, но добилась того, что провела с ним ночь и забеременела. Полагаю, не случайно. Возможно, думала, что он на ней женится. Он не женился. Но от ребенка избавиться не позволил. В результате эта горе-мамаша родила девочку, получила от ее отца солидную денежную компенсацию и уехала, бросив учебу.