Остров битвы
Шрифт:
— Но, лорд Каррал, — начала леди Беатрис, не зная, как возразить. — Оборона Острова в надежных руках, а вы, позвольте заметить, недостаточно хорошо себя чувствуете, чтобы быть воином. Чего вы добиваетесь?
— Чего добиваюсь? Я хочу показать людям, рискующим своей жизнью ради моего маленького государства, что готов встать в их ряды и, если нужно, умереть рядом с ними; хочу дать понять, не ценю свою жизнь выше их жизней. Больше я ничего не добиваюсь.
Волнение в голосе слепого менестреля застало всех врасплох, и на минуту воцарилась
Кел собрался что-то сказать, но Тувр Эстенфорд опередил его.
— Это достаточное основание, — сказал старый воин. — Пусть идет.
Когда лорд Каррал ступил на дорожку, служанка отпустила его руку.
Менестрель очертил тростью небольшой полукруг, чтобы измерить ширину тропинки.
— Лорд Каррал…
Голос леди Ллин нельзя было спутать ни с чьим другим. Теплота интонации тронула старика.
— Миледи, — ответил Каррал, слегка поклонившись.
Девушка подала ему руку, и слепой менестрель поднес ее к губам.
Какая мягкая кожа… Ему тут же вспомнились ожоговые рубцы на ее лице. Как ужасно, что такое несчастье случилось именно с ней!
— Давайте присядем. Здесь есть небольшой столик и напитки. Не возьмете ли мою руку?
С удовольствием; не важно, нуждается он в ней или нет.
Ллин шла рядом, и запах ее духов смешивался с ароматом лаванды в саду. Девушка подвела лорда к стулу. Поблизости звучала музыка бегущего ручейка.
— Чай? — предложила леди Ллин.
— Спасибо.
Каррал чувствовал неловкость. Приходил ли сюда кто-нибудь, кроме слуг? Интересно, где балкон, с которого он привык общаться с девушкой.
Слева, догадался лорд.
— Правда, что вы собираетесь сопровождать Кела в походе на Остров Битвы?
— Да, правда.
Девушка промолчала. Лорд услышал, как задребезжала чашка, когда Ллин поставила ее на блюдце.
Каррал ждал, пока она заговорит, но девушка молчала.
— Если я собираюсь управлять Островом, необходимо заслужить уважение как моих подчиненных, так и воинов, которые будут сражаться за меня. Не удастся достичь этого, отсиживаясь в безопасности.
— Вы стали бы не первым правителем, который предоставляет возможность воевать другим.
— Верно, но разве подобных людей уважают?
— Некоторых — да, поскольку они правили мудро.
— Я вообще не правил, поэтому не могу требовать уважения.
Девушка снова взяла чашку. По саду пронесся легкий ветерок, шелестя ветвями деревьев.
— Вы сделали благородный выбор, однако неверный. В былые времена такие решения делали из людей героев, которыми восхищались даже враги, хотя некоторые из храбрецов не доживали до этого знаменательного события, чтобы насладиться им в полной мере.
Лорд чувствовал на себе ее взгляд.
— Вы ведь будете идти позади войска, Каррал? — обратилась Ллин к лорду, словно он был ее близким другом. — Обещайте не рисковать.
— Хорошо, я пойду в конце колонны… Ллин. Я не хочу, чтобы
Они снова замолчали.
— Кел подобрал мне доспехи.
— Что ж, замечательно.
— Я буду глупо в них выглядеть. Я отказался взять меч. Зачем мне оружие?
— Только ради полноты внешнего облика.
— Слепых не очень впечатляет полнота внешнего облика, — ответил лорд.
Девушка засмеялась, и это на мгновение сняло напряжение.
— Теперь, когда я попал в ваш сад, Ллин, мне кажется, что он уже мне знаком… по вашему описанию. — Лорд показал рукой в сторону журчащей воды. — Вот здесь небольшой пруд с водяными лилиями. У воды свой язык, как вы сказали, хотя деревья тоже по-своему говорят. Я говорил, что могу определить разновидность дерева по шуму ветра в его ветвях?
— Теперь мне кажется, что вы дразните меня, Каррал, — сказала девушка, лишь на мгновение запнувшись, прежде чем произнести его имя.
— О нет, нет. Мы сидим под сливой, ведь так?
— И правда! Как вы узнали?
— Закройте глаза.
— Готово.
— Теперь слушайте. Ветки сливы очень жесткие, поэтому на листья приходится вся сила ветра. Это придает шелесту особое звучание, будто листья трепещут, как струны фаэльской лютни. Если встать под каштаном, то можно заметить, что его листья движутся медленнее. Они крупнее, и их звук отчетливее. Плакучую иву спутать нельзя ни с чем. Она шепчет. Кажется, что покачивание веток и шелест листьев можно порой понять. При сильном ветре, разумеется, звуки меняются. Кроме того, у более крупных деревьев голоса громче и богаче. Но если вы будете их слушать, то вскоре станете узнавать голоса деревьев вашего сада.
Лорд протянул руку и нащупал чашку, хотя, пока он говорил, чай в ней уже остыл.
— Вы единственный, кого я знаю, кто способен определить название дерева по его звучанию. Вот устыдились бы те тети и кузины, которые так гордятся своими знаниями в области садоводства! Как вы этому научились?
— Слушая. Поразительно, сколько можно всего узнать, внимательно прислушавшись. Для меня загадка, как люди, которым приходится все время говорить, вообще что-то знают. Однажды я написал песню, попытавшись отобразить звуки различных деревьев.
— О, я бы с удовольствием ее послушала, — сразу сказала девушка. — Послать за моей лютней?
— Я уже много дней не играл, и пальцы потеряли гибкость.
Лорд почувствовал, как Ллин накрыла его руку своей изящной, теплой ладонью.
— Вы не должны бросать музыку. Это ваш дар. Дар слышать и создавать красоту. Это как родить ребенка: нужно всю душу вложить в его воспитание. Меньшего быть не должно.
— Если бы только я сделал больше в воспитании моего ребенка, Ллин. Возможно, она была бы сейчас жива. Но я отказался от всего ради музыки. А теперь попытаюсь исправить сделанное. Пусть другие играют на лютне. Я свое отыграл.