Остров Блаженных
Шрифт:
Голос Корнилова. Обычный его голос. Анатолий ощупал лицо. Противогаз был на месте, а кровь во рту – его собственной. Болела челюсть. Юрий его ударил, и это оказалось действительно лучшим способом от избавиться от иллюзий, рассылаемых Сфумато. Исчезла кирпичная стена, ворота и существа в голубых комбинезонах. Позади и впереди был только лес и… никакой синевы.
– Бей, чего уж там, если договаривались, – пролепетал Толик деревянным языком.
– Опять гудит, – сидевший на земле Вездеход поднял голову. – Гудит. Только уже сверху.
И тут в
– Автожир! – завопил Корнилов, отчаянно махая руками. – Это за нами! Автожир! Эй, мы здесь!
Люди в кабине не слышали Юрия, а если и слышали, то повели себя очень странно. Вместо того чтобы искать место для приземления, гироплан резко взмыл вверх, сделал круг, начал снижаться, а затем опять устремился к облакам. Очередной маневр окончательно поставил Корнилова и его друзей в тупик. Пилот зачем-то направил свою винтокрылую машину в сторону, противоположную Жуковке. Затем опять развернулся. Винт, расположенный сзади кабины, перестал вращаться. Распахнулась задняя дверца. Человек, державший в руках тяжелый пулемет, свесил вниз ноги и начал палить в воздух. Потом что-то прокричал и спрыгнул прямо на кроны деревьев. Первым упал пулемет. Его хозяин рухнул прямо на торчавшие вверх сошки, которые пробили его тело насквозь.
Подъемный винт летательной машины замедлил свои обороты, и гироплан начал опускаться. Человек, оставшийся в кабине, явно утратил контроль над машиной. Автожир рухнул прямо на деревья и, ломая ветки, ударился колесами о землю. Подъемный его винт продолжал медленно вращаться.
Корнилов, Томский и Носов бросились к гироплану и увидели, что пилот не двигается. Он сидел, уронив голову на приборную панель, и все еще сжимал руками рычаги управления.
Юрий распахнул дверцу, потряс пилота за плечо.
– Мужик, мужик, ты живой?
Пилот поднял голову.
– Корнилов?
– Я, это я, Серега! Что с тобой? Мы уж, грешным делом подумали, что на гироплане пьяный выкаблучивается.
– Трезвый я. Не знаю, что случилось. Как к лесу подлетел… Почему-то стемнело так, что хоть глаз коли. Пробовал идти по приборам, но они словно с ума сошли. Дальше… Меня вроде как выбросило из кабины. Я упал. Ударился. До сих пор в ушах гудит. Что с моим пулеметчиком?
– Мертв. Самоубийство. Ты никуда ты не падал. А вот машину чуть было не угробил. Вывози нас отсюда!
– Да-да. За этим и здесь, – Хорошев выпрямился в кресле и вдруг застонал. – Проклятье. Голову поворачивать больно. Я… Я сейчас. Отдохну маленько и… Ой!
– Ничего. Сиди и не дергайся. Гироплан поведу я, – Корнилов обернулся к Толику и Носову. – Быстро забирайтесь назад! Мы взлетаем.
Юрий сел рядом с Хорошевым, который продолжать тихо постанывать. Положил руку на рычаг управления подъемным винтом, нажал кнопку, увеличивая обороты, и начал поднимать рычаг. Машина вздрогнула и нехотя оторвалась от земли.
В это мгновение Корнилов почувствовал, как сжимается вокруг черепа
Теперь Корнилов боялся только одного – поддаться усталости и уснуть. Глаза слипались, а голова наливалась тяжестью. Правда, тяжесть эта была приятной и не имела ничего общего со свинцовым балластом, которым наполняло мозг Сфумато.
– Кстати, Хорошев, можешь познакомиться. Это наши гости из Метро, Анатолий Томский и Николай Носов по кличке Вездеход. Прошу любить и жаловать.
– Очень приятно.
– Что нового в Жуковке?
– Порядок. Можешь взглянуть вниз. Наши раненых подбирают. Коробцовской армии больше не существует. Что с самим Русланом Ашотовичем – пока не знаю.
– Коньки отбросил Руслан Ашотович…
– Слышь, Юра, а ты не пробовал расстрелять Сфумато сверху? – вдруг спросил Томский. – Ну, или гранатами забросать.
– Сам видел, что из этого получается. Хотя мысль интересная… Гранаты, говоришь?
– Можно и бомбу, – заметил полковник. – У Садыкова имелся кое-какой запасец. Если потребуется, то в нашем арсенале что-нибудь, да отыщется. Надо будет со спецами переговорить.
– Неужели и бомба есть? – с восхищением воскликнул Толик. – Ну вы даете!
– Займись этим вопросом, Сергей, – попросил Корнилов. – Хватит терпеть излучатель под боком. У нас, Толян, не только бомбы есть, но и отличные душевые… Вот прилетим, примем душ и сразу на боковую.
– Нет! Пока не увижу Хилу, никаких боковых! – возразил Анатолий. – Это вы победу празднуете, а мне до победы еще далеко.
– Увидишь, увидишь.
Гироплан пролетел над стеной. Их ждали. Корнилов увидел бегущих к ангару техников и начал снижаться. Раздвинулись сегменты крыши. Юрий выключил маршевый, опустил вниз рычаг вертикального полета.
После приземления полковник Хорошев тут же вступил в переговоры с техниками, которые, получив свою игрушку в несколько потрепанном виде, стали ахать и охать, а Корнилов повел Томского и Вездехода к Хиле, по пути объясняя назначение зданий и сооружений. Гостям так часто приходилось вертеть головами по сторонам, что у них быстро заболели шеи. Однако самое главное зрелище ждало их впереди.
Увидев Пирамиду, Анатолий и Николай, одновременно ахнули и в течение нескольких минут созерцали символ рублевского могущества. Чтобы сдвинуть их с места, Юрию потребовалось приложить определенные усилия.