Остров Голубых Дельфинов
Шрифт:
Он был гораздо крупнее сородичей, с более густым мехом и жёлтыми глазами. Своей изящной походкой пёс тоже напоминал Ронту. Я решила наделать ловушек и весной поймать его.
Теперь, когда я лишилась Ронту, дикие собаки стали часто забредать на мыс, и в первый же погожий день я расставила за оградой свои ловушки, положив в виде приманки рыбу. Несколько собак сразу же попалось, однако желтоглазой среди них не было, и я, побоявшись иметь с ними дело, вынуждена была отпустить их всех.
Я наделала новых ловушек и опять расставила их, но собаки больше не притрагивались к рыбе, хотя подходили очень близко. Поймалась только рыжая лисичка, которая тяпнула меня за палец,
В ловушку пёс не шёл, и, когда я уже готова была отказаться от мысли поймать его, я вдруг вспомнила про толуэйк, растение, с помощью которого мы иногда ловили рыбу в заводях. Вообще-то толуэйк не отрава, однако, если бросить его в воду, рыба переворачивается кверху брюхом и всплывает.
Я отправилась на дальний конец острова, где рос толуэйк, и выкопала несколько растений. Потом накрошила их в родник, к которому приходили на водопой дикие собаки, и засела в кустах ждать. Стая появилась у источника только к вечеру, уже в сумерках. Собаки налакались воды, но с ними ничего не произошло – во всяком случае, ничего особенного. Порезвившись в своё удовольствие, они преспокойно затрусили прочь.
Тогда я вспомнила про ксучал. Это зелье – из смеси толчёных ракушек с табаком – любили некоторые мужчины нашего племени. Я приготовила большую миску зелья, развела его водой и вылила в родник. Потом снова засела в кустах и принялась ждать. Собаки опять пришли ближе к вечеру. Сначала они понюхали воду и попятились от родника, затем переглянулись между собой и в конце концов начали пить. Вскоре ноги у них стали заплетаться, и вдруг все собаки повалились на землю и уснули.
В общей сложности около источника лежало девять собак. Из-за тусклого света отыскать среди них пса, которого я хотела забрать домой, было нелегко, но я всё же нашла его. Он храпел, как после сытного обеда. Я взяла его на руки и побежала вдоль прибрежных скал, боясь, что он проснётся раньше времени.
Дома я протащила пса через лаз под оградой, привязала его ремнём во дворе и поставила рядом еду и пресную воду. Вскоре он очнулся и, вскочив на ноги, принялся грызть ремень. Пока я готовила ужин, пёс с воем носился по двору. Вой продолжался всю ночь, однако, когда я на рассвете вышла из хижины, пёс спал.
Поглядывая на спящего у ограды пса, я перебирала в голове разные имена, прикидывала, как они звучат и какое ему больше подходит. Наконец, поскольку пёс очень напоминал своего отца, я остановилась на имени Ронту-Ару, что значит Сын Ронту.
Ронту-Ару быстро подружился со мной. Он был ниже отца ростом, но унаследовал его мохнатую шубу и жёлтые глаза. Часто, пока он гонял на косе чаек или облаивал с рифа каланов, я забывала, что это не Ронту.
В то лето у нас было много чудесных минут, когда мы рыбачили или ходили на лодке к Высокому утёсу, однако мне всё чаще вспоминались Туток и моя сестра Юлейп. Иногда я слышала их голоса в шуме ветра, особенно же часто – в ласковом плеске волн о борт каноэ.
Глава 27
После лютых зимних ураганов наступил период полного безветрия. Воздух настолько отяжелел, что стало невозможно дышать, палящее солнце превратило море в своё подобие: от его яркости слепило глаза.
В последний день этого пекла я вывела
Подведя каноэ к отмели, я вытащила его на сушу; влажный песок исходил паром от зноя. В начале каждой весны я приводила сюда лодку, чтобы замазать образовавшиеся за зиму щели свежей смолой. Я проработала целое утро, делая небольшие передышки для купания в море. Когда солнце взобралось высоко, я перевернула каноэ, залезла под него и уснула в тени.
Долго проспать не удалось. Меня разбудил какой-то грохот, который я сначала приняла за раскаты грома, однако когда я выглянула из-под лодки, то убедилась, что на небе ни облачка. Между тем грозовые раскаты не только не прекращались, но становились всё громче и громче. Они доносились с юга и, казалось, шли откуда-то издалека.
Вскочив на ноги, я прежде всего обратила внимание на светлую полосу обнажившегося песка с южной стороны косы. Сколько себя помню, такого сильного отлива на острове никогда не было. На ослепительный свет дня вылезли из-под воды скалы и рифы, о существовании которых я даже не подозревала. Я словно попала в другое место. Заснула – и проснулась на чужом острове.
Воздух вокруг вдруг резко уплотнился. Послышался странный звук, словно гигантский зверь втягивал воздух между плотно сжатыми зубами. Гром среди ясного неба приблизился вплотную и совершенно оглушал меня. И вот вдалеке, более чем в лиге от оголившегося морского дна с его светлым песком, подводными скалами и рифами, замаячил надвигающийся на остров огромный белый гребень.
Он медленно продвигался вперёд, словно паря между небом и морем, но я поняла, что это наступает само море. Сорвав с глаз заслонки, я в ужасе кинулась бежать по косе. Я спотыкалась, падала, вскакивала и бежала дальше. Когда о берег ударилась первая волна, земля подо мной заходила ходуном. Меня окатило градом брызг вперемешку с водорослями и мелкими рыбёшками.
Будь у меня больше времени, я бы могла, следуя за изгибом косы, добежать до Коралловой бухты и оттуда подняться по тропе на плато. Но я не успевала. Вода уже бурлила у меня под ногами, кидая из сторону в сторону. Прямо передо мной возвышался скалистый берег острова, и, хотя он был ужасно скользкий от облепившего его морского мха, мне удалось нащупать опору сначала для рук, а потом и для ног. Так постепенно, по одному шагу, я подтягивала тело всё выше и выше.
Внизу с рёвом прокатился, направляясь к Коралловой бухте, гигантский вал.
На некоторое время воцарилась полнейшая тишина. Затем море устремилось вспять. Оно узкими, длинными потоками пыталось вернуться на прежнее место. Навстречу ему с юга надвигался новый колоссальный вал. Может быть, даже больше первого. Я подняла глаза вверх. Дальше утёс был совершенно отвесный. Взобраться выше было невозможно.
Я стояла на узеньком карнизе, лицом к скале, засунув одну руку в глубокую расселину. Через плечо мне был виден надвигающийся вал. Он шёл очень медленно, преодолевая сопротивление откатившейся волны. Я было решила, что он не дойдёт сюда, потому что оба встречных потока вдруг столкнулись за пределами косы. Первая волна стремилась соединиться с морем, тогда как вторая пробивалась в противоположном направлении, к острову.