Остров Мертвецов

Валенти Сюзанна

Фокс с проклятием упал на колени, снимая ее, чтобы посмотреть, а плечо Чейза прижалось к моему, когда мы склонились над ним, чтобы рассмотреть. Символ «Арлекинов» смотрел на нас в ответ, череп, казалось, насмехался надо мной из-под своей шутовской шляпы, и на несколько долгих секунд мой мир показался мне удручающе маленьким. Я вспомнил тот день, когда сделал свою собственную татуировку на внутренней стороне запястья, клеймящую меня, делающую меня собственностью Лютера и навсегда частью этой Команды до мозга костей.

Я больше не мог этого выносить. Всего этого было чертовски много, и мне просто нужно было убраться нахуй отсюда.

Я прошел мимо нее, прошел по

коридору и толкнул дверь в гараж.

— Джей-Джей! — крикнула мне вслед Роуг, но я не остановился, сбежал вниз и сел в свою машину.

Моя голова была затуманена гневом, ревностью и сожалением. Я больше не знал, как реагировать на все это дерьмо. Я даже не хотел возвращаться в прошлое и убегать в горы с Роуг и ребятами. Я просто хотел, чтобы настоящее не выглядело так чертовски хуево. Я хотел жизнь, в которой я мог бы быть с ней, не теряя свою семью. Жизнь, в которой мне не пришлось бы склонять голову перед Фоксом из-за Роуг и клятв, которые я дал как «Арлекин». Жизнь, в которой Чейз не смотрел бы на меня так, будто я собираюсь разрушить нашу семью. Потому что в глубине души я знал, что он прав. Что если я не остановлюсь, моя связь с Роуг разрушит наши жизни. И, возможно, теперь мне придется остановиться. Возможно, теперь мне придется проглотить свою любовь к ней и наблюдать, как Фокс предъявляет на нее свои права, а она позволяет ему это из-за какой-то сделки, которую заключила с Лютером. Или, может быть, она все равно хотела его, а я просто бредил, думая, что она когда-либо могла хотеть меня.

Прежде чем я успел выехать из гаража, появилась Роуг, открыла пассажирскую дверцу и просунула голову в машину. — Подожди, — сказала она, задыхаясь.

— Мне нужно убраться отсюда, — пробормотал я, не глядя на нее.

Она плюхнулась на сиденье и захлопнула дверцу. — Тогда езжай.

Я вздохнул, затем завел двигатель, и, когда дверь гаража открылась, отъехал от дома и выехвл за ворота.

Я не останавливался, пока мы не добрались до пляжа и не увидели на наше старое убежище — «Игровую Площадку Грешников».

Я толкнул дверцу, вышел из машины и зашагал по песку, не дожидаясь Роуг. Я знал, что веду себя как мудак, но мне было насрать. Мне просто нужно было вернуться в единственное место в этом городе, где я мог притвориться, что у меня нет никаких обязательств.

Я взобрался по самодельной лестнице, перепрыгнув через ограждение на самом верху в парк развлечений, и вскоре Роуг появилась у меня за спиной, следуя за мной, пока я в бешеном темпе шагал по доскам.

Я добрался до дальнего конца пирса, когда поднялся ветер и завертелся вокруг нас, и, прислонившись к деревянным перилам, стал смотреть на темно-синюю воду. Сколько раз в детстве я стоял здесь, смотрел на горизонт и думал, ждет ли нас за ним лучшая жизнь? Бывали дни, когда у нас возникало искушение сесть в лодку и посмотреть, как далеко мы сможем уплыть, но мы так и не сделали этого. Проблема заключалась в том, что Сансет-Коув притягивал нас, словно наши души были привязаны к нему, и в глубине души я понимал, что мы никогда не сможем по-настоящему покинуть его. Это был наш дом, и мы были привязаны к нему кровью, воспоминаниями и друг другом. Я должен был знать, что Роуг однажды вернется, — ее жизнь была слишком глубоко связана с этим местом, и в конце концов оно позвало ее домой..

Роуг придвинулась ко мне, и ее рука коснулась моей. — Поговори со мной, Джей, — настаивала она.

— Мне нечего сказать, — пробормотал я.

— Я думаю, тебе есть что сказать, — тихо произнесла она. — Ты сердишься на меня?

Я долго думал над этим вопросом, а затем, наконец, покачал

головой. — Нет, — признался я. — Я знаю, что ты вернулась в этот город по своим собственным причинам. Я не настолько глуп, чтобы думать, что я был одной из них. Лютер отдал тебе Шона, так что, я думаю, ты сделала то, что считала нужным.

— Джей-Джей… — Она положила руку мне на плечо, но я стряхнул ее.

— Не надо, — предупредил я рычанием. — Не жалей меня, красотка.

— Я не жалею, — серьезно сказала она. — Послушай, я знаю, что ты злишься, но этот выбор касается не тебя, или Фокса, или Чейза. Он касается только меня и Лютера. Я должна это сделать.

— Я понимаю, — пробормотал я. — Ты хочешь убить Шона за то, что он сделал с тобой, и ты заплатишь любую цену за свою месть.

— Да, — сказала она.

Я натянуто кивнул, чувствуя, как внутри у меня все сжалось. — Так какова цена?

— Не могу сказать, — вздохнула она.

Я резко повернулся к ней, глядя на нее сверху вниз, поскольку вторгся в ее личное пространство. — Ладно, не говори. Но скажи мне вот что: это будет стоить мне тебя?

Она нахмурилась, ее глаза были полны какой-то внутренней борьбы, которую я не мог расшифровать. — Я не могу обещать, что этого не произойдет.

Я кивнул, и мои губы скривились в горькой улыбке. — Ну, тогда, я думаю, это все. Потому что я не собираюсь сидеть и ждать, пока мне разобьют сердце. — Только не снова.

Я двинулся, чтобы уйти, но она схватила меня за руку, притянув к себе, и ее губы встретились с моими. Я сопротивлялся всего две секунды, прежде чем поцеловал ее в ответ, слабый, как всегда, перед ней.

— Пожалуйста, подожди, — взмолилась она, ее рука схватила мою футболку сзади, и я послушался, потому что был в шоке от того, что эта девушка умоляла меня о чем-то. — Ты не понимаешь.

— Тогда дай мне понять, — приказал я, мои губы снова коснулись ее губ и они были такими чертовски сладкими на вкус, что мне захотелось умереть здесь и сейчас, только чтобы мне не пришлось снова сталкиваться с потерей ее. — Потому что я начинаю бояться, что то, о чем тебя попросил Лютер, будет означать, что в конечном итоге я буду наблюдать, как ты выбираешь Фокса. И я не уверен, что смогу это сделать, красотка. Я думаю, это убьет меня.

Она покачала головой. — Я никого не сделаю этот выбор, — настаивала она, и я надеялся, что это означало, что Чейз ошибался насчет того, чего хотел Лютер.

— Это не так? Ты клянешься в этом?

Она кивнула, ее глаза были полны искренности. — Клянусь, Джей.

Между нами повисла тишина, и напряжение в моей груди ослабло, позволив мне снова дышать. И все стало яснее, чем когда-либо за долгое время. Я хотел Роуг всю свою жизнь и знал, что никогда не буду достоин ее, но я должен был попытаться сделать ее своей, иначе я буду сожалеть об этом вечно.

— Ну, а что, если я попрошу тебя выбрать, — сказал я сдавленным голосом, в ужасе от того, что этот разговор может со мной сделать. Но я слишком долго откладывал это, и теперь я столкнулся с потерей ее, и, если я буду оттягивать неизбежное еще дольше, это только разрушит меня еще глубже. Так что к черту все, я бы попросил и принял отказ сейчас, как большой мальчик, если такова была моя судьба.

Мои брови сошлись на переносице, и она схватила меня за щеку, пристально глядя мне в глаза. Слезы хлынули из ее океанской синевы, пока мне не показалось, что я смотрю на мелководье Сансет-Коув. Она была воплощением этого города, достаточно красивой, чтобы поставить мужчину на колени, и достаточно опасной, чтобы вырвать его сердце из груди.