Остров мира
Шрифт:
– Черт с ним, с умом!
– ответил Дейв, оскалившись.
– Здоров, а это в нашем деле главное.
– Здоров-то здоров, а старик его чуть не прирезал, - хихикнул Митч в ответ.
– Дурень ты, Митч, а еще его слабоумным называешь, - заметил ему Дейв.
– Старик сюда ведь не стариком попал, а? А дожить в этих местах до седин не каждый сумеет.
Комаров остановился возле группы людей, лишенных каких бы то и было металлических предметов.
Они сидели молча и рассматривали его, новичка в шортах и противных тяжелых ботинках. Четырнадцать, как сосчитал
Молча, они изучающе поглядывали на Алекса, пока он пытался изучающе поглядывать на них.
– Неделя, - наконец сказал один в дырявых штанах и не менее дырявой зеленой майке.
– Две, - ответил другой, и они вместе посмотрели на третьего, того, что сидел с ними рядом.
– Пас, - заключил третий.
– Извините, я не расслышал, о чем вы...
– Алекс снова блистал манерами, пытаясь заговорить.
– Они ставят, сколько ты здесь протянешь, - пояснил кто-то.
– И я бы хотел, чтобы они ошибались.
Алекс обошел группу, двигаясь на звук голоса, и обнаружил в тени автомобильного кузова, вертикально торчавшего из общей гуды лома, пятнадцатого, самого неординарного с виду из всех. Им оказался мужчина около тридцати пяти или сорока лет.
По крайней мере, так предположил Алекс сначала, разглядывая слегка вытянутое лицо европейского типа, по большей части скрытое в тени от козырька его оригинального головного убора. Приглядевшись, он понял, что собеседник несколько моложе. Необыкновенная четкость линий лица, даже резкость, наводили Алекса на мысль о том, что человеку довелось повидать возможно больше, чем иным сорокалетним. Еще бы! Если здесь на тебя каждый день бросаются с ножом, то не удивительно, что люди выглядят старше, чем те, что безбедно живут там, откуда его привезли.
Форма, повидавшая на своем веку многое, была аккуратно зашита во многих местах, а потому не потеряла вида формы. В отличие от остальных, этот человек не только следил за своей одеждой, но и носил форменную куртку подхваченную ремнем, которая на такой жаре иному могла показаться шубой. На пятнистой одежде не было знаков различия, 'миротворческих', или каких-то иных, да они и не требовались. Глаза были его знаком различия.
Алекс сразу обратил на них внимание. Ни кто из тех четырнадцати не смотрел на него так. Вместо пустого взгляда уставших глаз из впалых глазниц, такого, каким на него смотрели остальные четырнадцать, он увидел зоркие прищуренные глаза, скользившие по нему внимательным взглядом от головы до пят и, казалось, видевшие его насквозь.
– Эрвин, - представился 'пятнадцатый' и протянул руку.
– Алекс, - Алекс охотно пожал протянутую руку и присел рядом на открытую дверь автомобиля так кстати оставшуюся над поверхностью свалки. Алекс Комаров.
– Что это у тебя?
– спросил Эрвин, постучав пальцем по прибору, который Алекс тащил с собой.
– Это?
– Комаров нежно погладил поверхность коробочки и уважительно протянул:
– Автоматика!
Глава 4. (когда
– Почему Дейв назвал вас 'рабами'?
– спросил Алекс.
– Что это значит?
– Это значит, что мы все ему принадлежим, - ответил Эрвин.
– По крайней мере, он так думает.
– Как это 'принадлежите'?
– возмутился Алекс.
– Вы же не вещи!
– Во-первых, не вы, мы. Ты теперь тоже раб. А во-вторых, я же сказал, что он так думает. Я не хочу его разочаровывать.
– Что ты хочешь сказать?
– не понял Комаров.
– Я хочу сказать, - Эрвин усмехнулся, - что пока мне с ними по пути. Если они считают себя моими хозяевами, то это их дело.
– А остальные?
– Алекс кивнул в сторону группы отдыхающих рабов.
– Остальные убить готовы за жалкую обеденную порцию, которую им тут выдают. Они уже помногу раз переходили из рук в руки. Посмотри на них внимательнее и постарайся никогда не стать таким. Они уже не люди, а собственность. Вещи.
– Не понимаю, какой смысл в том, что один человек владеет другим как собственностью?
– спросил Алекс.
– Те, кто владеет рабами, заставляют их работать бесплатно. Только за еду и крышу, - пояснил Эрвин.
– Это очень выгодно. Здесь, по крайней мере.
– Но еда и крыша это тоже плата.
– Они могут не дать и этого. Словом, делают с рабами, что им заблагорассудится. Во внешнем мире такое бы не принесло дохода, там требуются квалифицированные рабочие, инженеры. А здесь, чтобы копаться в этой куче лома хватит и простых рабов.
– А за чем в ней копаться?
– Алекс снова уперся в непонятное.
– Сразу видно, что ты новенький!
– покачал головой Эрвин.
– В контейнерах на остров сбрасывают только самое необходимое - пищу, немного чистой воды, лекарства и всякие полезные мелочи. Если хочешь найти что-то кроме контейнеров - копайся в острове. Сюда выбросили много интересного. Нас вот, например.
– Простите, так это все-таки остров?
– насторожился Алекс.
– Как он называется?
– Назывался и называется уже лет двести, - спокойно ответил Эрвин. Остров Мира.
– Не может быть!
– решительно заявил Алекс.
– Остров Мира совсем другой! Мне говорили, что это место счастья и умиротворения!
Эрвин снова усмехнулся:
– Тот старик, которого убил Митч. Разве он не выглядел умиротворенным?
Алекс уже открыл рот, чтобы что-то ответить, но Эрвин встал, поправил форму, достал и одел на голову кепку какой-то доисторической формы.
– Вставай, Алекс, - произнес он.
– Сейчас они скажут, что привал окончен, пора вставать и двигаться дальше. Все рабы подчинятся приказу, а мы - нет.
– Почему?
– Алекс встал рядом с Эрвином.
– Потому что мы уже стоим и идем дальше!
– ответил Эрвин и зашагал вперед.
На ходу Эрвин рассказывал Алексу про остров. Местность, которую они пересекали, называлась Железные холмы. От океана ее отделяли лес и узкая полоска пустынного пляжа, уходившего в воду. Именно их и видел Алекс, когда пролетал над островом.