Остров невезения
Шрифт:
***
На следующий день, как и договорились, мальчишки встретились на баскетбольной площадке и медленно направились в парк. Погода радовала не по-осеннему теплыми солнечными лучами на безоблачном небосводе, под ногами чавкала неаппетитного вида масса, состоящая из грязи и талого снега, а рядом с бордюром журчал ручеек.
Сашка шел впереди, прокладывая путь между лужами. Причитающий позади него Лёнька скакал следом, но такого же удовольствия от этой прогулки не испытывал.
– Ну расскажи, что ты задумал? – не выдержал Лёнька, утомившийся изображать
– Сейчас увидишь, - заговорщически ухмыльнулся Сашка, подбираясь к ни в чем не повинной елке. Он осторожно оторвал большой кусок сухой коры от ствола дерева и разломал его на несколько частей.
Лёнька скептически следил за действиями друга, но сдерживал себя от комментариев. Наконец воткнув в один из кусочков коры небольшой корявый прутик, Сашка протянул его другу с победной улыбкой.
– Что это?
– Кораблик, - широко улыбаясь, ответил Сашка, как будто бы это была прописная истина. – Знаешь, весной обычно, когда снег тает, их запускают по ручью и смотрят, чей победит. Сегодня нам повезло, погода теплая, и весны ждать не нужно.
– А это… это капитан на корабле, что ли? – разглядывая торчащий из коры прутик, спросил Лёня.
– Вообще-то парус, но это все фигня. Так, готов? Шлюпки на воду! – крикнул Сашка и присел у ручейка. Лёнька повторил его действия, занеся руку с корабликом над водой. – Отпускаем на р-р-раз! Два! Три!
И меленькие корабли понеслись по талой воде, огибая препятствия в виде пожухлой листвы, веток и прочего мусора. Мальчишки бежали за ними, чтобы не упустить из виду, подбадривали юркие куски коры и уже не обращали никакого внимания на разлетающиеся от каждого шага брызги грязи и любопытных прохожих, останавливающихся посмотреть на разыгравшуюся перед их глазами нешуточную гонку. Вскоре кораблик Лёньки зацепился за перекинувшуюся через ручей наподобие моста ветку и был дисквалифицирован за неспортивное поведение и категорический отказ двигаться дальше, в то время как Сашкин продолжил путешествие по парковым дорожкам.
– Оп, - Сашка ловко поймал Лёньку сзади за талию и притянул к себе. – Ну все, ты проиграл мне поцелуй, - жарко прошептал он, едва касаясь губами виска друга.
– А мы разве играли на поцелуи? Что-то я такого не слышал, - в шутку засопротивлялся Лёнька, хотя теплые объятия отбивали всякую охоту вырываться.
– Ты, наверное, прослушал, - усмехнулся Сашка, приподнимая лицо друга за подбородок и поворачивая для поцелуя.
Но тут на них обрушился поток недовольных высказываний старушонки, у которой сегодня день не задался с самого утра (свежий хлеб в палатке закончился прямо перед ее носом). Размахивая тростью, она самозабвенно ругала развратившуюся, не уважающую старших и вообще прогнившую насквозь молодежь, причем один раз все-таки съездила своей палкой Сашке по спине. Сослепу Лёньку она назвала девушкой легкого поведения, Сашку – неотесанным мужланом. Мальчишки еле дождались, когда она успокоится и отойдет на приличное расстояние, и заливисто засмеялись.
– Не приставай ко мне, подлец! – сквозь хохот сказал Лёнька, отвесив шутливую пощечину другу.
– Ах так? – рыкнул Сашка и подхватил Лёню на руки, изображая из себя злостного похитителя
Минут через десять инцидент был забыт. Кораблики спускались на воду все чаще и чаще, а поцелуи проигрывались и выигрывались все быстрее и быстрее.
– Все, давай последний раз, и пойдем по домам, - устало произнес Лёнька, поглядывая на неумолимо темнеющее небо.
– Без проблем, - с готовностью отозвался Сашка. – Но сейчас сыграем на желание. Что скажешь?
С тем, кому не доверяешь, но все-таки собираешься заключить такое пари, обязательно начнется «только не это… и вот это тоже не загадывай, и это тоже, и еще это…», поэтому, посмотрев в горящие озорством синие глаза, Лёнька без раздумий ответил:
– Конечно! А теперь берегись, потому что я точно выиграю!
И опять кораблики, подгоняемые водой, журчание ручья, бег по парковым дорожкам, желание победить, азарт… Как в замедленной съемке, мальчишки догоняют уплывающие лодочки и видят: медленно-медленно оба кораблика падают в решетку коллектора, исчезая в черной бездне.
– Бывает же, - озадаченно прошептал Лёнька.
– Не свезло, - пожал плечами неунывающий Сашка. – А я такое желание уже придумал… ммм…
***
– Алло. О! Привет, Маргарита! Давно я тебя не слышала. Да, собираемся переезжать… ну что поделаешь, работа есть работа, - Света уселась на табурет, наматывая телефонный провод на палец.
– Что? Конечно же, приглашение в силе! Приходите хоть сейчас, мы будем рады. Бери с собой мужа, думаю, он найдет общий язык с моим Вадимом. Ну и Лёню, само собой. Они с Сашей, кажется, хорошо проводят время вместе. Удивительно, как они еще друг от дружки не устали, - Света засмеялась, - ой, и не говори! Настоящая мужская дружба. Через часик? Хорошо. Все, пока-пока, ждем вас.
– Мне уйти? – спросила Нина, как только сестра повесила трубку.
– О чем ты говоришь, оставайся, конечно же. Сейчас Сашу пошлем за сладким к чаю, можно даже что-нибудь по-быстренькому испечь… хотя всего час… вряд ли успеем, но попытаться стоит!
Конец сбивчивого монолога Нина так и не дослушала, предпочтя провести сегодняшний вечер в одиночестве, тишине и спокойствии. Короче говоря, на работе.
Разведя бурную деятельность, Света сумела приготовить все за отведенный час и даже успела опуститься на секунду на стул, чтобы перевести дыхание, как раздался звонок в дверь. По одному лишь взгляду уставших, но довольных маминых глаз, Сашка понял, кому придется встречать гостей, и беспрекословно пошел открывать.
– Здравствуйте! – улыбаясь, поприветствовал гостей Саша. Маргарита ответно тепло улыбнулась, Лёнькин отчим невнятно пробормотал себе что-то под нос, а сам Лёнька хмуро посмотрел на друга и отвернулся, давая понять, что они обсудят все позже.
Наконец все расселись за столом. Моментально две семьи разделились на группы по интересам: Света с Маргаритой обсуждали одновременно учебу детей, новые кухонные принадлежности и популярную в этом сезоне диету, Сергей Васильевич с Вадимом дружелюбно спорили о преимуществах малолитражек на российских дорогах, а Лёнька с Сашкой делили на двоих неуютное молчание.