Остров Невезения
Шрифт:
Он не знал слова «боль». Просил меня разъяснить. Я лишь написал ему это слово. Он обратился к своему словарю. Найдя перевод, ничего не сказал. Лишь грустно кивнул мне, подтвердив, что понял.
Новые соседи умиротворили меня своей мяукающей музыкой, чаем и вялотекущей беседой. Наконец, они разошлись по соседним купе. Оставшиеся двое Цейлонских соседей и я, тоже тихо отошли ко сну.
Утром они забавно, на мой взгляд, помолились своим многоруким божкам. Сложив ладошки, зажмурившись и склонив голову на грудь, они стояли перед цветной репродукцией
Умывшись, я вышел из барака. Женщина открывала кабинет, обозначенный как медпункт. Посетителей не было.
— Доброе утро. — Обратился я к ней.
— Доброе, — ответила она.
— Принимаете?
— Пожалуйста. Проходи, — указала она на открытую дверь.
— Присаживайся, — пригласила она, и надела белый халат.
Дождавшись, когда она расположилась за своим письменным столом и вопросительно взглянула на раннего посетителя. Я пожаловался.
— Беспокоят головные боли. Предполагаю — повышенное давление. Может, что-то посоветуете?
— Давайте проверим ваше давление, — предложила она, и стала готовить аппарат.
Давление оказалось выше нормы. Я знал об этом.
— Давление пограничное, — оценила она. — Прежде чем, что-то советовать, давайте сделаем анализ, — предложила она.
— Давайте, — пожал я плечами.
Доктор записала мои данные, взяла кровь с пальца, и вручила мне запечатанный пластиковый контейнер.
— Если ещё не завтракал, — приноси это сегодня.
Я отлучился. Спустя несколько минут, вернул ей ёмкость с уриной.
— Good boy! — похвалила доктор за расторопность, и оформила всё полученное из меня. — Загляни завтра в течение дня.
— Увидимся завтра, — покинул я кабинет.
Завтракал я в компании Саши и Экспедика. Он ел торопливо, приговаривая;
— Спешу на работу! Всё же, Серёжа, что бы ты не говорил, а условия эксплуатации трудящихся в условиях капитализма — получше, чем в белорусском социализме, — рассказывал он мне о капитализме, пережёвывая бутерброд.
— Они столетия шли в своём развитии до этой стадии отношений. На своём пути они грабили другие страны и народы, не брезговали и работорговлей. Сейчас они вежливы и соблюдают определённые правила. Но свой интерес они не упустят. Не идеализируй их лишь за то, что тебе дали заработать 20 фунтов в неделю, — обрадовался я возможности поговорить, и хоть как-то скрасить мрачную процедуру раннего, казённого завтрака.
— Серёжа, тебя бы на перевоспитание — в белорусский социализм! — посмеивался он.
— Ты ещё вспомнишь социализм Лукашенко, когда в Белоруссии объявят старт капиталистической свободе и равенству, — обещал я ему. — Особенно, когда населению массово промоют мозги Кока-колой, пивом и водкой, экономику присадят на пустой доллар, все предприятия превратят в частные источники металлолома, а образование и здравоохранение станут дорогостоящим, примитивным и опасным шарлатанством…
— Ладно. Пока парни! Заходите
После завтрака, перешли в Сашин барак и комфортно расположились в его купе.
— Я нарыл себе в библиотеке классное чтиво! — указал мне Саша на раскрытую книгу, оставленную на кровати.
Я взял книгу. Ирвинг Шоу, «Вечер в Византии» на русском языке. Советское издание.
— Представляешь, там целая полка. Вся его проза! Читается в этих условиях!.. — радовался Саша находке.
— Загляну сегодня туда.
— Загляни. Не пожалеешь. И женщины там работают приятные, — рекомендовал мне Саша, закручивая сигаретку.
Он закурил, и вернулся к чтению книги. Я пил горячий чай и писал записку своей 87-летней подруге в Саутхэмптоне.
Лишь поблагодарил её за дружбу, сообщил о своём месте нахождения и телефоне, по которому можно связаться со мной, если попросить подозвать меня к телефону…
Закончив с письмом, я вложил его в казённый почтовый конверт, подписал адреса, и, не запечатывая, отнёс на пункт сдачи-приёмки. Сегодня уйдёт, завтра доставят, — подумал я.
Вспомнил, что у меня назначена деловая встреча в библиотеке. Зашёл туда лишь надеясь поболтать с библиотекарем, с которой уже был знаком.
Войдя в библиотеку, я застал свою знакомую в компании молодой женщины, судя по обозначениям — коллега.
— Добрый день, — обозначился я, прервав их разговор и чаепитие.
— Заходи! — приветливо отозвалась библиотекарь, — тебе повезло, вот, получи свою книгу, — пригласила она меня к столу.
Мне вручили новенькую книгу Мартины Коул, изданную в 2000 году, назывался «Broken», очередная crime story. Объёмом эта книга была побольше той, что я уже читал. Я не собирался задерживаться здесь долго, но если не успею дочитать — не велика беда.
Пока я рассматривал книжку, женщины, прервав свою беседу, поглядывали на меня, ожидая.
— Я и не слышала об этой писательнице, а издано уже несколько её детективов, — сказала библиотекарь, напомнив мне о себе.
— Запишите это на меня, — подал я ей свою карточку с номером.
Она быстро внесла что-то в свой компьютер и вернула мне карточку.
— Приятного времяпровождения, мистер Иванов! — шутливым тоном, дала она понять, что им хотелось бы продолжить прерванный разговор.
— Спасибо, — ответил я, и исчез вместе с книгой.
Вернувшись к Саше, я сделал чай и уткнулся в местные газеты.
На всю газетную страницу разместили рекламу правозащитной организации «Amnesty International».
Чёрно-белая страница, содержала мрачную эмблему организации; горящая свеча с орнаментом из колючей проволоки. Движение активистов-добровольцев, защищающих фундаментальные права человека.
Вспомнил, что они когда-то уже присылали мне на электронный адрес свои предложения, подписываться под всякими декларациями и воззваниями.