Остров обреченных
Шрифт:
– Ты права. Вооружаюсь – и к озеру.
– Рой-Младший уснул. Поэтому я тоже оденусь, и буду прохаживаться где-то неподалеку от жертвенника. Если что-то произошло, зови… Постараюсь услышать и прийти на помощь.
Маргрет и Роем проложенная тропинка все еще находилась под снегом, однако норд-герцогиня безошибочно определяла все ее изгибы, все приметные деревья, камни, кусты и овраги. Легкая поземка позаметала следы Роя, но кое-где, под кронами деревьев, они все же остались. Они то чуть было и не направили герцогиню в сторону родника, от которого начиналась южная часть Гусиного озера. Но именно тогда, когда Маргрет хотела было свернуть с тропы, откуда-то
«Значит, случилось что-то страшное! – поняла Маргрет. – И если зовет, значит, верит, что уже ищу его».
Она несколько раз прокричала его имя. Крикнула: «Держись, Рой, я иду», но, сколько ни прислушивалась, ответа не последовало. Как оказалось, это был его последний зов. К счастью, Маргрет обнаружила его довольно быстро. Рой лежал на полянке посреди соснового бора, и лишь изредка постанывал.
Приводить его в чувство и о чем-либо расспрашивать уже не было времени. Творя молитвы о его спасении и благодаря Господа, что надоумил ее выйти на поиски, Маргрет отвязала от пояса Роя моток веревки, которую тот всегда носил с собой, пропустила ее под мышками и, повернув на спину, потащила в сторону тропы.
На полпути к хижине Рой пришел в себя.
– Это ты, Маргрет?
– Я, милый.
– Я убил лося. У нас теперь будет много мяса.
– Да, конечно, ты убил прекрасного, большого лося, – глотая слезы подтвердила герцогиня.
– Ты видела его?
– Видела, видела. Я шла вдоль озера. Он лежит недалеко от родника.
– Оставь меня. Пойди и отрежь хоть немного мяса.
– Обязательно пойду, Рой. Мы пойдем к нему вместе.
– Вряд ли, – вдруг окончательно пришел он в себя. – Ноги совершенно не слушаются. Правую я то ли поломал, то ли подвернул. К тому же, кажется, ушиб позвоночник. Во всяком случае…
– Ты ведь лучший из медикусов Франции. Главное, добраться до хижины. Будешь подсказывать нам с Бастианной, что и как, и мы быстро вылечим тебя. Через неделю вместе пойдем на охоту.
– Через неделю…Тогда уже может наступить настоящая весна.
– Это и будет настоящая весна, Рой. Лучшая из всех, какие нам с тобой пришлось прожить.
Теперь он, как мог, помогал ей, отталкиваясь руками. Но, похоже, что и руки тоже постепенно отказывались подчиняться ему. Чувствуя, что теряет силы, Маргрет стала звать Бастианну. Она звала и звала ее, пока наконец не услышала в ответ:
– Я здесь! Иду! Кричите, чтобы я не сбилась с пути!
Первое, о чем спросил д’Альби, когда Неистовая Корсиканка наткнулась на них: «Как сын?».
– Он уснул, – последовал ответ. – Как никогда, крепким сном, и под вечер совершенно не кричал. Очевидно, боли, которые донимали его, утихли.
– Это я переняла все его боли, Маргрет. Они теперь во мне.
Все попытки спасти ноги Роя ни к чему не привели. По несколько раз на день Бастианна и Маргрет оттирали их гусиным жиром, самым верным, как они считали, средством от обморожения, и, вроде бы, в конце концов оттерли. Но, очевидно, у д’Альби действительно был поврежден позвоночник, и ноги оказались парализованными. Кроме того, на правой ноге был закрытый перелом, а левая вывихнута. Рой считал, что он еще выкарабкается, попросил
– Это гангрена, – сказал он. – Теперь меня мог бы спасти только хирург. Но для этого он должен был бы отнять мне ноги. Не тратьте больше на меня силы и времени, подумайте о себе, о еде и тепле, о Рое-Младшем. Пойдите и заберите мясо лося. Стоят морозы, и оно наверняка не испортилось. Возможно, он прожил еще целую ночь, и тогда.
– Мы обязательно пойдем и заберем.
Еще через сутки у Роя начался горячечный бред. В редкие минуты, приходя в себя, он просил, чтобы его вынесли на жертвенник, на снег, на мороз, чтобы ему хоть немного стало легче дышать.
Под утро, уставшая, буквально измотанная уходом за ребенком и Роем, Маргрет прилегла у колыбели и забылась коротким, но крепким сном. Когда же пришла в себя, первым делом заглянула за полог, «как там Рой?», однако на лежанке его не было.
– Где Рой?! – встревоженно спросила она у Бастианны, сидевшей у пригасшего костра.
Корсиканка неотрывно смотрела на огонь, и по щекам ее текли слезы.
– Я спрашиваю: где Рой? Что с ним?
– Он у жертвенника.
– Как он туда попал?! – с ужасом поинтересовалось Маргрет.
– Нет, сам, без моей помощи, добраться туда он не смог бы, – мужественно признала корсиканка. – На него нашло просветление… Просил. И даже кое-как помогал.
– Но как же ты могла? – ринулась к выходу герцогиня.
– Стой! – восстала на ее пути Бастианна.
– Что это значит? – отшатнулась Маргрет.
– Не ходи туда, – уже не так резко попросила корсиканка. – Пока… не ходи.
– Но ведь он там…
– Ему легко. Он смотрит на океан, на корабль, который вот-вот подойдет и заберет всех нас. И ему хорошо.
– Но он еще жив?
– Пока – да. Но он попросил. И я сделала это. Не ходи туда. Он видит океан, видит небо. Ангелы уже трубят ему в свои небесные трубы. Через какое-то время я сама выйду. Затем уж позову тебя.
…Похоронить Роя Маргрет решила у сосны-креста. По крайней мере, крест там уже был. Недалеко от сосны пролегала ложбина, почва в которой была рыхловатой. Почти двое суток, день и ночь, Маргрет вырубывала топором и ножом последнее пристанище для своего возлюбленного, прерываясь только для того, чтобы немного поесть и покормить сына. На вторую ночь она не решилась оставлять тело Роя у жертвенника, чтобы не напало зверье. Поэтому всю вторую половину ночи, после того как могила уже была готова, просидела возле него. Без слез, без стенаний, в состоянии какой-то глубокой, непробудной отрешенности. И лишь когда взошло по-настоящему яркое весеннее солнце, она наконец смогла положить д’Альби туда, где ему суждено было оставаться навечно.
Старательно уложив первый слой камней, так, чтобы ни один зверь не смог разрыть его могилу и нарушить покой, герцогиня, буквально валясь с ног от усталости, подошла к жертвеннику, опустилась на свой «трон норд-герцогини», откинулась на специально для нее выстроенную шевалье д’Альби стену… и замерла.
Слева, из-за сторожевой скалы фиорда, медленно выползал корабль! Это казалось невероятным. Судно проходило всего в какой-нибудь миле от острова, но как отчетливо Маргрет видела его очертания, и так же отчетливо могли видеть с корабля все что, что происходило на острове!