Остров Скелета

Горовиц Энтони

До сих пор дышал он лишь благодаря Сабине. Она сидела на пляже и восторженно смотрела, как он приближается к ней на гребне Криббера. Гидроцикл она заметила даже раньше его и сразу инстинктивно поняла, что здесь что-то не так. Она бросилась бежать в тот самый момент, когда Алекс подпрыгнул, а когда он врезался в гидроцикл и исчез под водой, его подруга уже нырнула в море. Позже она всем рассказывала, что это было столкновение…

ужасный несчастный случай. С такого расстояния понять, что на самом деле произошло, было невозможно.

Сабина отлично плавала, и удача тоже оказалась на её стороне. Хотя вода была ещё мутной, а на берег налетали всё новые волны, она точно знала, где именно ушёл под воду Алекс, и добралась туда меньше чем за минуту. Нырнув в третий раз, она нашла его бездыханное тело, вынырнула с ним на поверхность и вытащила на берег. В школе она научилась делать искусственное дыхание «рот-в-рот», и эти познания ей пригодились – она прижала свои губы к его губам, вдувая воздух в лёгкие. Даже тогда она была уверена, что Алекс уже мёртв. Он не дышал. Его глаза были закрыты. Сабина стукнула ему по груди – один раз, два, – и наградой ей стал внезапный спазм и приступ кашля: Алекс пришёл в себя. К тому времени к ним подоспели и другие сёрферы. У одного из них был с собой мобильный телефон, и он вызвал «Скорую помощь». Человека, сидевшего за рулём гидроцикла, так и не нашли.

Алексу тоже повезло. Криббер приближался к конечной точке своего путешествия, и у берега волна уже серьёзно ослабла. На него обрушилась целая тонна воды, но упади он пятью секундами ранее, вместо одной тонны его ждали бы целых десять. А ещё Сабине не пришлось отплывать слишком далеко от берега. Упади он немного дальше, она ни за что бы его не нашла.

С тех пор прошло пять дней.

Был понедельник, началась новая неделя. Алекс сидел в кабинете 1605, на шестнадцатом этаже ничем не примечательного здания на Ливерпуль-стрит. Он поклялся, что никогда туда не вернётся. Меньше всего на свете ему хотелось видеть мужчину и женщину, которые прямо сейчас находились с ним в комнате. Тем не менее он был там и видел их. Его затащили сюда легко, как рыбу в сети.

Как и обычно, Алан Блант с виду был не слишком рад его видеть – он внимательно разглядывал содержимое лежавшей перед ним на столе папки, а вот на мальчика даже не взглянул. Алекс встречался с главой этого отдела МИ-6

уже в пятый или шестой раз, но до сих пор ничего толком о нём не знал. Бланту было лет пятьдесят, и он выглядел как любой другой пятидесятилетний офисный работник в деловом костюме. На его рабочем столе не было ни одной фотографии, вообще ничего, что могло бы помочь как-то его охарактеризовать. Женат ли он? Есть ли у него дети? Как он проводит выходные: гуляет в парке, рыбачит, смотрит футбол? Впрочем, в последнем Алекс сомневался. Он всерьёз задумывался, есть ли у Бланта вообще хоть какая-то жизнь за пределами этих четырёх стен. Он был человеком, полностью выражавшим себя через работу. Вся его жизнь была посвящена тайнам, и в конце концов она сама тоже превратилась в секрет.

Он поднял взгляд от аккуратно распечатанного доклада.

– Кроули не имел права вмешивать тебя в это дело, – сказал он.

Алекс ничего не ответил. В кои-то веки он готов был согласиться с Блантом.

– Уимблдонский теннисный турнир… Ты едва не погиб! – Он озадаченно посмотрел на Алекса. – И это происшествие в Корнуолле… Мне не нравится, когда мои агенты занимаются опасными видами спорта.

– Я не ваш агент, – ответил Алекс.

– Работа и без того достаточно опасна – зачем ещё сильнее рисковать? – продолжил Блант, пропустив его слова мимо ушей, затем спросил: – Что произошло с тем человеком на гидроцикле?

– Наши люди сейчас его допрашивают, – ответила миссис Джонс.

Заместительница главы отдела спецопераций была одета в серый брючный костюм, а в руках держала чёрную кожаную сумочку, подходившую по цвету к глазам. К лацкану пиджака была приколота серебряная брошка в виде кинжала. Очень уместное украшение.

Она первой навестила Алекса в больнице в Ньюки – и, по крайней мере, искренне беспокоилась из-за того, что произошло. Конечно же, особых эмоций она не демонстрировала. Если бы кто-то у неё об этом спросил, то она ответила бы, что просто не хочет потерять агента, который уже принёс немало пользы и может снова быть полезен. Но Алекс подозревал, что дело далеко не только в этом. Она взрослая женщина, а ему четырнадцать лет. Если бы у миссис Джонс был сын, он мог бы быть ровесником Алекса. Это многое меняло – и она не могла просто игнорировать это обстоятельство.

Конец ознакомительного фрагмента.