Остров традиции
Шрифт:
– Стефан... в холодном августе... На всякий случай.
– Вы сами его просили?
– Так точно.
– Плохо учил, значит. Весь дом провонял дымом.
– Но я старался как можно реже топить... Я всё больше... калориферы...
– Представляю себе, сколько вы нажгли электричества!
– Но ведь потом электричества вообще не было...
– Платить по счетам всё равно надо - случись хоть каменный век.
– Но мне же как-то надо было выживать...
– Веская причина, о да, - сказала Анна с сарказмом.
– Ступайте.
А
– Конрад, вы свою миссию выполнили. Я убедительно прошу вас покинуть мой дом.
– Что вы подразумеваете под "моей миссией"?..
– Вот-вот. Ваша миссия толком не понятна ни мне, ни вам. Будет лучше, если вы оставите меня одну.
Конрад потёр ногу о ногу, как это всегда делал в минуты душевного волнения. Он лихорадочно искал связные слова для следующей реплики.
Наконец он изобрёл её:
– А если я, допустим, вас не послушаюсь? Вы что - позовёте на помощь ангела-хранителя в погонах?
– Он, кажется, не только мой, но и ваш ангел-хранитель. Кажется, вас он обеспечил работой, а не меня. Со всеми вопросами, как вам быть дальше, к нему и обратитесь.
– Да, но куда вы мне прикажете деваться?
– Обратитесь к вышеупомянутому ангелу-хранителю.
Конрад не придумал ничего лучше, как бесстыже "давить на жалость".
– Анна... милая... не гоните меня. Я понимаю... от меня одни убытки и никакой реальной пользы. Я знаю, вы подозреваете меня в том, что я...
– Конрад обеими руками закрыл себе рот, чтобы не выговорить "убил вашего отца".
– Но я не то... Совсем не то... Я...
– У вас, оказывается, богатое воображение. Я ни в чём вас не виню и не подозреваю. Просто не желаю жить с вами под одной крышей - вот и всё.
– Анна, но... но как же вы будете жить одна... В такие опасные времена?
Анна едва заметно вскинула голову, давая понять, что она всё сказала.
Конрад достал из рукава последний козырь. Вот только он сам не понимал, в какой игре.
– А вы знаете, что Землемер не убивал вашу сестру? И что он бежал из зоны?..
Анна демонстративно обратила к Конраду царственную спину. Тот совсем поник.
– Сколько вы мне даёте на сборы?
– пробубнил он.
– У вас что - тридцать чемоданов? Я вам дам деньги на дорогу.... Поезд отправляется... так, одну минутку... ага, послезавтра. Так что можете особенно не торопиться.
Изгоняемый постоялец недвижно сидел на стуле, словно что-то соображая. И вдруг сообразил. Он натужно, изо всех сил улыбнулся и попытался поднять на Анну испуганные глаза:
– Разрешите мне в таком случае высказать мою встречную просьбу.
– Только поскорее...
– Вы знаете, какое сегодня число?
Конрад показал глазами на отрывной календарь - тот был на последнем издыхании.
– Через три дня Новый год. Я бы очень просил вас... я понимаю, что... вы знаете... Иноземное Рождество мы уже пропустили, а... Новый год... понимаете, единственный праздник, который
– прорезавшимся крепнущим баритоном Конрад вдруг даже как будто жёстко поставил условие.
– В общем так. Независимо от того, что там происходит у меня и у вас... время-таки движется. Я вас прошу об одном дне примирения. В этот день не будет ни Конрада Мартинсена, ни Анны Клир... будут Дед Мороз и Снегурочка. Мы украсим голубую ель... Есть у вас ёлочные игрушки - отлично, нет - так сделаем их сами. Я - сделаю... Подарки вам подарю...
– Откуда у вас мешок подарков?
– спросила Анна, внезапно рассмеявшись, и Конрад в ответ тоже просиял от уха до уха.
– Анна... да чтоб у меня... для вас не нашлось подарков?
– обрадовался он и, оторвавшись от стула, торопливо вышел.
(У Конрада стал совсем ни к чёрту мочевой пузырь - последствие летних экзерсисов с задержкой мочеиспускания. Ему хотелось по нужде каждый час, и ничто не могло отсрочить необходимость отлить).
Содружество Дракона и Лилии продолжилось и на следующий день:
– Конрад! Эй, Конрад! Слезайте с печи! Всё равно топить её больше нечем.
Конрад лежал, между прочим, не на печи, а очень даже на диване. Он застегнул штаны, подошёл к окну и выглянул.
– Угля не дадут больше, - сказал он.
– Откуда вы это знаете? Догадались?
– Я давно это знал. Понимал.
– Мы же втридорога платили за этот самый уголь!
– Ну и что... Тут даже не коммунальщики виноваты. Угольные залежи страны истощились. Всё из недр земли высосали. Орешек пуст.
– Чем же мы будем печи топить? Дровами?
– А где вы их возьмёте, дрова?
– А! Вы к тому, что и леса все повырубали.
– Ну пока что не все. Этого ждите годика через два. Но кто вам позволит рубить общественные леса? Или леснадзор здесь слабый?
– Когда не пьяный...
– Кто это там у развилки всё порубал? Я думаю, леснадзор. Ему ж одному только и можно...
– Что же тогда, Конрад?
– Сперва придётся яблоньки ваши рубить. Это ваша собственность.
– Яблоньки рубить? Вы спятили?
– Ну так замерзайте, - сказал Конрад и отошёл от окна.
За приготовлением ужина был израсходован последний газовый баллон.
– Интересно, - говорил Конрад, по обыкновению причавкивая.
– Что пишут об энергетическом кризисе в газетах?
– А вы знаете что?
– задумчиво сказала Анна.
– Есть у нас дрова!
– Есть? Где же?
– Забор!
– воскликнула Анна.
– А-а!
– сказал Конрад.
И вправду, зачем он нужен, забор-то? Перемахнуть его ничего не стоит: кому надо - перемахнёт, не моргнув глазом... Конрад отпилил три горизонтальные доски, но за вертикальные никак не мог взяться - жалко...