Остров в океане
Шрифт:
– Ой, нет, любезный, только не на этом драндулете, – возразила Афра.
– Придется принять его услугу, дочь моя, – сказал старейшина. – Нам надо как можно скорее добраться домой.
– Камрин очень волнуется, особенно после разговора с чужеземцем, – поддержала его одна из матушек и первой шагнула к машине.
За ней последовали старейшина и другие.
Афра и остальные христосцы ехали в полном молчании, чувствуя, что мысли Камрина заняты матерью, и очень переживали за него.
56
– Афра, странно, но я даже не слышу голоса Сураджа, – сказал Камрин. – Обычно он всегда чувствовал мой запах, стоило мне приблизиться. А сейчас после долгой разлуки он молчит. Что же здесь произошло, Афра?
– Не думай о плохом, Камрин. Пойдем и все проверим! – девушка обняла его и, взяв за руку, повела за собой, поднимаясь вверх по мраморной лестнице.
В приемном зале Камрин увидел раненого отца в окружении вернувшихся христосцев.
– Отец! – он бросился к нему.
– Сынок, Камрин! – уставший и заметно постаревший от всех переживаний последнего времени король, услышав голос единственного сына, обернулся и поспешил навстречу, обняв его одной рукой. – Сынок, сынок, родной мой, слава Богу, вы живы, как мы все без вас тосковали!
Афра бросилась на шею Тавына:
– Отец мой, что здесь с вами случилось?
Слезы тронули душу короля, он с трудом удерживал их, чтобы не разрыдаться, как беспомощный малолетний ребенок.
– Дочка, радость ты моя, опора ты моя, жизнь ты моя, Афра!
Арадана и Гуатр тоже обняли свою дочь:
– Ничего не спрашивай, дочка, здесь произошло ужасное. Я очень рад, что вы дома, но лучше бы вы остались вдали отсюда, пока все не утихнет… – Гуатр напряженным голосом успокаивал Афру, но в тот же момент он явно хотел успокоить и себя.
– Кто-нибудь, объясните мне, что здесь происходит? – воскликнул Камрин. – Где моя мать? Почему отец ранен? Гуатр, скажи мне, где мать? Почему ее нет с вами?
– Спокойно, сынок, – обняла его Арадана, – все уже позади. Мать в спальне, ей сейчас тяжело, она недавно уснула. Целитель велел ее не беспокоить, пока сама не проснется. А потом…
– А потом я сам тебе все расскажу, ты в первую очередь обо всем узнаешь, – Гуатр подошел ближе и, как родного сына, прижал юношу к груди. – Как здесь без вас было пусто, Камрин.
Гуатр заметил, что у Камрина глаза наполнились слезами, будто вот-вот хлынет дождь.
– Иди, сынок, повидайся с матерью, только не разбуди. Увидев ее, может, ты немного успокоишься.
Камрин посмотрел на отца – тот был совершенно убит горем. Тогда юноша взглянул на Афру, она без слов поняла, что он зовет ее с собой. Взявшись за руки, как в детстве, они подошли к дверям королевской спальни.
Ласково погладив ее руки, Камрин тихонько позвал:
– Матушка!
– Успокойся, Камрин, не буди ее, ей нужен покой, – шепотом остановила его Афра.
– Ее руки холодные, Афра! Может, позвать врача?
– Лучше будет, если мы сейчас оставим ее в покое. – Афра наклонилась и осторожно поцеловала раненую в лоб. – Пойдем, сам потом убедишься, после сна ей станет лучше, – уверенно говорила Афра, а сама украдкой вытирала слезы, боясь не разбудить несчастную женщину.
Камрин все еще стоял у изголовья матери и нежно гладил рассыпанные по подушке волнистые черные волосы. Он смотрел на мать и думал: «Господи! Спаси мою матушку, ей ведь еще жить и жить. Господи, позволь ей подержать на руках внука, как ей этого хотелось».
Слезы скатились по его лицу и капнули женщине на шею. Омеана вздрогнула и открыла глаза. Бледная, как полотно, она, тем не менее, дышала ровно, а ее тихий голос оставался отчетливым.
– Камрин, сынок! – почти прошептала она. – Ты вернулся?! Я так боялась, что умру и не увижу тебя. Все время молилась Богу, чтобы дал время дождаться тебя, а потом спокойно уснуть на твоей груди. – Она с видимым усилием приподняла руку: – Наклонись, пожалуйста, я хочу погладить твои волосы… Ты давно вырос, стал мужчиной, а я всего этого не замечала. Я благодарна Богу, что он дал мне тебя – опору Тавыну. Не оставляй отца ни на минуту, он потерял веру в себя, почти как ребенок, – она с трудом улыбнулась.
– Что ты, матушка?! Не говори о смерти, ты же знаешь, мы без тебя осиротеем.
Афра встала на колени и склонилась над кроватью Омеаны, нежно сжимая ее руки:
– Матушка, ты еще внуков будешь нянчить…
Афра только сейчас увидела, что Камрин был очень похож на мать – такие же печальные глаза, слегка нахмуренные и вздернутые вверх брови, длинные загнутые ресницы, нежные губы.
– Радость ты моя, дочка моя любимая, как я рада снова видеть вас невредимыми. Я вас так ждала! Не беспокойтесь за меня, я себя отлично чувствую, тем более теперь, когда снова вижу вас.
Дверь отворилась, и в комнату вошли король и лекарь.
– Уже успели разбудить, – возмущенно проговорил король. – Как себя чувствует моя королева?
Лекарь заботливо пощупал раненой лоб.
– Надо принять очередной отвар и немного, хотя бы до вечера, поспать. А этих непослушных юнцов я забираю. Пойдемте, матушке нужен отдых, – позвал он.
Тавын сделал знак рукой:
– Сейчас, только посмотрю на нее, удостоверюсь, что все хорошо, и тоже выйду.
За дверью Камрин поинтересовался у лекаря о состоянии матери.