Остров выживших
Шрифт:
Дерьмо! Что ему сейчас делать? Если она не хочет, чтобы он пользовался рацией, как ему спросить?
Подняла большой палец. «Да».
Что «да»?
Прогремел одиночный выстрел. Гудение тут же стало тише — остался один голос. Что-то шлепнулось на землю буквально рядом с Коулом.
Теперь он слышал второго кантуса и догадался, где примерно сидит этот гад. В наушнике раздался шепот Берни:
— Он стоит неподвижно рядом с деревом. Вымани его оттуда. Желательно в мою сторону.
— Да пожалуйста, будет сделано,
— Следи за моим пальцем…
Коул знал, что не умеет незаметно подкрадываться. Его не просто так прозвали Коулом Трэйном. [2] Он решил взять скоростью; в тот момент, когда у него под сапогами захрустели камешки и ветки, кантус прекратил гудеть и рванулся прочь. Берни не стреляла; червяк побежал не в том направлении и скрылся у нее из виду. Коул, огибая деревья, попытался догнать его.
«Ты же не можешь одновременно бежать и петь — верно, сволочь?»
2
Train— поезд (англ.).
Коул бежал мимо очередного дерева за мелькавшим впереди кантусом, пытаясь загнать его обратно — туда, где шел бой. По крайней мере, ему так казалось. Но тут тварь резко обернулась, и Коул заметил вспышку: враг выстрелил из пистолета. Пуля задела ворот его бронежилета. Когда кантус снова прицелился — быстрее, чем бумер, но все-таки недостаточно быстро, — Коул выпустил в него весь магазин, водя автоматом сверху вниз, от морды до живота. С этими парнями церемониться было нельзя. Их нужно было затыкать раз и навсегда.
Он вставил новый магазин и убедился в том, что больше этому кантусу петь не придется.
— Слушателям не понравилось, сынок.
Направляясь к позиции Дома, Коул услышал, что звуки боя несколько изменились: среди леса гремело больше выстрелов из «Лансера», чем из «Бумшотов» или «Хаммерберстов». Теперь, когда кантусы были убиты, раненые червяки уже не бросались снова в бой: до бумеров постепенно начало доходить, что вечеринка окончена. Двое развернулись и бросились бежать. Но как только они выскочили из-под деревьев на открытое место, послышались пулеметные очереди «Ворона».
Геттнер, без сомнения, была терпеливой дамой; она ждала там, словно стервятник, пока добыча не вышла ей навстречу.
Коул, пригнув голову, зигзагами бежал за последним червяком. Он едва не споткнулся о Бэрда, который, скрючившись за кучей вражеского оружия, поливал огнем мясника-бумера. Он смог определить, кто где находится, только после того, как перестрелка стихла, шум прекратился и солдаты начали вызывать друг друга по рации, выбираясь из укрытий.
Коул нажал на наушник.
— Маркус, этим двум кантусам уже не выступать на сцене.
— Отличная работа, Коул.
— Ей тоже не понравилось хоровое пение. Она пристрелила одного.
— Значит, с ней все в порядке.
— Ага. — «Вот дерьмо!» Она до сих пор не догнала его. — Я лучше схожу поищу ее.
Бэрд с интересом разглядывал кучу топоров и боеприпасов к «Хаммерберстам».
— Слушайте, а мы вернемся за всем этим барахлом? Сейчас ничего нельзя выбрасывать.
— Давайте сначала заберем Берни. А где твои очки?
— Не спрашивай.
Бэрд достанет где-нибудь новые. Но сейчас, когда бой прекратился и Коул снова начал ощущать жестокий холод, он понял, какую высокую цену они заплатили за победу. Убитых было слишком много. Они потеряли много солдат. Он подумал, что, наверное, война никогда не прекратится.
— Берни? — Все чертовы деревья выглядели одинаковыми. — Леди Бумер, куда ты подевалась?
Бэрд окликнул ее.
— Эй, Бабуля, ты где? — В руке он по-прежнему сжимал мясницкий топор. — Я добыл тебе хорошенький новый резак. Чтобы разделывать добычу.
Коул нашел, как ему показалось, нужное дерево и осмотрел ветки. Он решил, что она, наверное, уже слезла, и направился было обратно, когда услышал ее голос.
— Все кончилось? — спросила она.
— Берни, детка, там просто мясорубка какая-то, но мы их всех сделали. Можешь спускаться. — Он помахал ей рукой. — Ничего себе, как ты высоко забралась.
— Точно; но я здесь застряла, — ответила она.
— Как это — застряла?
Бэрд изобразил улыбку.
— Брось в нее камнем. Обычно это работает.
— У меня ногу свело, придурок. — Она попыталась сдвинуться с места и поморщилась. — И потом, одно дело — забраться наверх, а вот спуститься — это совсем другое.
— Берни, ты столько котят перестреляла на обед, что кошачий бог теперь тебе мстит, — загоготал Коул. — Ты застряла на дереве. Разве это не поэтичная кара?
Он смеялся просто от облегчения. Жизнь в этот момент совершенно не казалась ему забавной, ни на йоту, но он не в состоянии был контролировать себя и трясся всем телом. Там, среди деревьев, осталось слишком много убитых товарищей, слишком много раненых. Он знал, что это дойдет до его сознания позднее, но сейчас те, кто был рядом, были целы и невредимы, и от этого он смеялся без остановки.
— Хочешь, чтобы я свалилась прямо отсюда, или мне попытаться слезть и только потом свернуть себе шею? — крикнула Берни.
Коул вытянул руки. Он не мог видеть как следует, потому что глаза его вдруг без всякой причины наполнились слезами.
— Давай сюда, леди Бумер. Доверься Коулу Трэйну — он тебя поймает. Я никогда не пропускал мяч в игре, никогда.
— Отлично. — Внезапно голос Берни показался ему дрожащим и слабым. — Потому что мне кажется, что у меня не осталось ни адреналина, ни энергии, чтобы держаться.