Острова утопии. Педагогическое и социальное проектирование послевоенной школы (1940—1980-е)
Шрифт:
В западноевропейской педагогике ХХ века интенсивно развивались идеи гуманизации и ориентации обучения и воспитания на конкретного ребенка с его интересами и склонностями (child-centered education). Раньше всего такие идеи получили институциональное воплощение в США, благодаря концепции прогрессивной педагогики Джона Дьюи. Однако уже в 1920-е годы европейские педагоги создали влиятельное международное движение «Содружество нового образования» (New Education Fellowship, NEF), у истоков которого стояли, как ни странно, участники английских теософских кружков 17 . С NEF в межвоенный период сотрудничали такие разные по своим теоретическим взглядам философы, как Мартин Бубер и Карл Густав Юнг, а само Содружество проводило съезды по всему миру, в том числе в Австралии, Новой Зеландии и Южной Африке. В Германии и Франции педагогические течения, предлагавшие конкретные методы гуманизации школьного образования, назывались соответственно «Reformp"adagogik» и «'Education nouvelle» 18 .
17
Brehony K.J. A new education for a new era: the contribution of the conferences of the New Education Fellowship to the disciplinary field of education 1921 – 1938 // Paedagogica Historica: International Journal of the History of Education. 2004. Vol. 40. No. 5 – 6. P. 733 – 755.
18
Selleck R.J.W. The New Education: The English Background, 1870 – 1914. London: Pitman, 1968; Idem. English Primary Education and the Progressives, 1914 – 1939. London: Routledge & Kegan Paul, 1972; Cunningham P. Curriculum Change in the Primary School since 1945: Dissemination of the Progressive Ideal. London: Falmer, 1988; Oelkers J. Reformp"adagogik vor der Reformp"adagogik // Paedagogica Historica: International Journal of the History of Education. 2006. Vol. 42. No. 1 – 2. S. 15 – 48; Aldrich R. The New Education and the Institute of Education, University of London, 1919 – 1945 // Paedagogica Historica. 2009. Vol. 45. No. 4 – 5. P. 485 – 502; Hofstetter R., Schneuwly B. Knowledge for teaching and knowledge to teach: two contrasting figures of New Education: Clapar`ede and Vygotsky // Paedagogica Historica. Vol. 45. No. 4 – 5. P. 605 – 629.
И
19
Грэм П.А. Америка за школьной партой. Как средние школы отвечают меняющимся потребностям нации / Пер. с англ. С. Карпа. М.: Издательский дом Высшей школы экономики, 2011. С. 69 – 74 и др.
20
Впрочем, традиционные педагогические приемы сохраняли свое влияние еще долгое время. Телесные наказания в школах Дании были законодательно запрещены только в 1967 году, а в школах ФРГ – в 1983-м.
У этого перелома было несколько причин, прежде всего – этическая реакция общества на фашизм и Вторую мировую войну и более значительное, чем прежде, вмешательство государства в жизнь общества, обусловленное экономическим кризисом 1929 – 1932 годов и последующей военной мобилизацией. В послевоенной Западной Европе это вмешательство привело к формированию идеи «государства всеобщей социальной поддержки» (welfare state 21 ). Образование призвано было помочь перестройке отношений между субъектом и обществом в новых условиях и предотвратить распространение тоталитарных идеологий. Например, шведские послевоенные теоретики образования считали школу одним из главных мест формирования демократической, антиавторитарной личности 22 .
21
Устоявшийся перевод на русский этого словосочетания как «государство всеобщего благосостояния» мы считаем неточным.
22
Richardson G. Svensk skolpolitik 1940 – 1945. Id'eer och realiteter i pedagogisk debatt och politiskt handlande. Stockholm: Liber, 1978. S. 104ff; Qvarsebo J.U.D. Swedish progressive school politics and the disciplinary regime of the school, 1946 – 1962: a genealogical perspective // Paedagogica Historica: International Journal of the History of Education. 2013. Vol. 49. No. 2. P. 217 – 235. Написанная для нашей книги шведским исследователем Иоакимом Ландалем глава о шведском ученическом самоуправлении представляет важный контекст для обсуждения шведской образовательной реформы.
В Великобритании в 1944 году парламент, где большинство составляли консерваторы, принял Акт об образовании, по общей интенции соответствовавший скорее социал-демократическим, чем консервативным программам. Акт законодательно утверждал систему детских садов для детей до 5 лет, бесплатное школьное питание (отмененное только в начале 1970-х) и систему средних школ трех типов, позволившую сделать образование более общедоступным 23 . После разделения школ в старших классах некоторых из них начались педагогические эксперименты, впоследствии позволившие изменить парадигму школьного преподавания. Так, в одной из школ Лондона английскую грамматику стали преподавать по новой методике: теперь в центре курса стояли не правила и сопутствующие им упражнения, а разборы классических литературных текстов в диалоге учителя с учениками 24 .
23
Текст Акта см.:Акт был разработан на основе обширной аналитической записки 1943 года, подготовленной британским Советом по образованию (Board of Education) и обосновывающей необходимость реформы школ. Записка републикована в Интернете: http://educationengland.org.uk/documents/wp1943/educational-reconstruction.html.
24
Medway P., Kingwell P. A curriculum in its place: English teaching in one school 1946 – 1963 // History of Education. 2010. Vol. 39. No. 6. P. 749 – 765.
Ряд реформ был проведен в Швеции – их инициаторы стремились сделать качественное среднее образование доступным для всех слоев общества, а школьную дисциплину – менее жесткой. Первая государственная комиссия по этому вопросу была создана в 1946-м, а завершающий законодательный акт в этой стране был принят в 1962 году 25 .
В дальнейшем процесс гуманизации образования был усилен повышением доверия между странами разных политических «лагерей»
25
Статьи одного из энтузиастов этой реформы: Hus'en Т. School Reform in Sweden: A Liberal Democracy Adopts the Comprehensive School System // The Phi Delta Kappan. 1961 (November). Vol. 43. No. 2: Reform in Post-Primary Education of West Europe. P. 86 – 91; Idem. The Swedish School Reform – exemplary both ways // Comparative Education. 1989. Vol. 25. No. 3. P. 345 – 355. Библиография вопроса: Paulston R.G. The Swedish Comprehensive School Reform: A Selected Annotated Bibliography // Comparative Education Review. 1966. Vol. 10. No. 1 (February). P. 87 – 94.
26
Parker S.G. ‘Teach them to pray Auntie’: Children’s Hour Prayers at the BBC, 1940 – 1961 // History of Education. 2010. Vol. 39. No. 5. P. 659 – 676; Freathy R., Parker S.G. Secularists, Humanists and religious education: religious crisis and curriculum change in England, 1963 – 1975 // History of Education. 2013. Vol. 42. No. 2. P. 222 – 256.
О единстве развития традиции «New Education» свидетельствует пример франкистской Испании. После успеха крайне правого переворота под руководством «каудильо» новые педагогические течения были официально осуждены – как непатриотические, противоречащие католицизму и слишком «женевские» (намек на место рождения Руссо). А в 1960-е годы, когда режим немного смягчился и в педагогику пришло новое поколение реформаторов, они стали вновь пропагандировать идеи New Education 27 . Характерно, что наиболее официально осуждаемым иностранным педагогом в Испании, как и в сталинистском СССР, был Джон Дьюи.
27
Mar'ia del Mar del Pozo A., Braster J.F.A. The Reinvention of the New Education Movement in the Franco Dictatorship (Spain, 1936 – 1976) // Paedagogica Historica. 2006. Vol. 42. No. 1 – 2. P. 109 – 126.
Истоки «реформаторской»/«новой»/прогрессивистской педагогики, оказывавшей влияние на развитие школы на протяжении всего ХХ века, разные авторы локализуют по-разному. Вероятно, начало принципиальных изменений во взглядах на школьное образование можно увидеть в текстах и практиках конца XVIII – начала XIX века и связать с именами Руссо и Песталоцци.
Большое значение для реформаторов образования в Восточной Европе имел опыт теоретиков и практиков рубежа XIX – ХХ веков, почти одновременно разработавших несколько принципиально новых моделей и принципов школьного образования и взаимодействия школы и общества: Роберта Баден-Пауэлла, Джона Дьюи, Георга Кершенштайнера, Януша Корчака, Антона Макаренко, Марии Монтессори, Станислава Шацкого и др. Реформаторы образования в СССР и Восточной Европе явно или неявно обращались к их опыту, который получили непосредственно, – как, например, один из авторов школьной реформы 1958 г. М.Н. Скаткин 28 , – или благодаря работе в архивах и чтению педагогической литературы. Основатель коммунарского движения И.П. Иванов задумал новый метод взаимодействия детей и взрослых, по-видимому, читая неопубликованные тексты советских экспериментаторов от педагогики, написанные в 1920-е годы.
28
Или Эстер Левелеки, полагавшая, что продолжает педагогические эксперименты Марии Монтессори.
Восстановление нарушенной связи времен было особенно сложной и важной задачей потому, что развитие педагогической мысли в СССР в межвоенное и послевоенное время происходило в совершенно разных ситуациях. В 1920-е – первой половине 1930-х годов педагоги работали в тесном взаимодействии с психологами, физиологами и врачами в общей концептуальной «рамке» – педологии. В 1930-е годы в развитии педологии как массового движения появлялись все более тоталитарные обертоны, однако и в этот период исследовательские лаборатории и отдельные авторы (например, Л.С. Выготский) способствовали развитию дифференциального подхода к детям с разными образовательными потребностями и поддерживали высокий уровень научной, экспертной и методической работы. Официальное осуждение педологии в постановлении ЦК ВКП(б) 1936 года стало подлинной катастрофой, так как совершенно разрушило поле междисциплинарного взаимодействия и создало в советской педагогике новые идеологические табу – например, на обращение к экспериментальной психологии 29 .
29
Петровский А.В. Запрет на комплексное исследование детства // Репрессированная наука. [Вып. 1]. Л.: Наука, 1991. С. 126 – 135; Эткинд А.М. Расцвет и крах педологического движения (от психоанализа к «новому массовому человеку») // Философские исследования. 1993. № 4. С. 224 – 251; Шварцман П.Я., Кузнецова И.В. Педология // Репрессированная наука. Вып. 2. СПб.: Наука, 1994. С. 121 – 139.
Вскоре после начала Второй мировой войны стало понятно, что школа и выжившие после 1936 года немногочисленные исследовательские группы не могут справиться с решением все более сложных задач, встававших перед советским средним образованием. В этих условиях в октябре 1943 – марте 1944 года была создана Академия педагогических наук РСФСР (с 1966 года – АПН СССР), а в ее рамках – несколько, как говорили в позднесоветские времена, «профильных» исследовательских институтов: НИИ теории и истории педагогики, НИИ методов обучения, Институт психологии (на тот момент – единственный в СССР!) и НИИ дефектологии.
Это решение позволило – в весьма редуцированной форме – восстановить инновационную научную и методическую работу; но все же запреты и идеологическая и методологическая регламентация были очень сильны. На многочисленных министерских совещаниях общим местом стали жалобы на АПН за неспособность помочь практическим нуждам школы. Впрочем, руководство ВКП(б) ставило перед АПН задачи не столько методические, сколько идеологические. Когда в январе 1948 года министром просвещения РСФСР назначали А.А. Вознесенского, члены ЦК прямо потребовали от него активизировать работу АПН и как научного центра, и как идеологического «приводного ремня» 30 .
30
Дружинин П.А. Идеология и филология. Ленинград, 1940-е годы: В 2 т. М.: Новое литературное обозрение, 2012. Т. 2. С. 23 – 24.