Острова утопии. Педагогическое и социальное проектирование послевоенной школы (1940—1980-е)
Шрифт:
В 1943 – 1944 годах Наркомат просвещения РСФСР 55 начинает с жестких дисциплинарных мер: вводятся раздельное обучение, обязательные к выполнению Правила для учащихся (требовавшие, среди прочего, беспрекословного подчинения школьников учителю), пятибалльная система оценки знаний, регламентируются посещение учениками школ театров, кино и других досуговых учреждений, а также система поощрений и наказаний для школьников 56 . Инициаторами этих мер выступили, по-видимому, лично И.В. Сталин, член Политбюро А. Жданов и тогдашний нарком просвещения В.П. Потемкин – все трое большие поклонники дореволюционной гимназической системы 57 . Однако некоторые постановления 1944 года уже не имели столь однозначного дисциплинирующего характера.
55
До 1966 года в СССР не существовало общесоюзного Министерства просвещения, и роль «головного» министерства выполнял Народный комиссариат, а с 1946 года – Министерство просвещения РСФСР.
56
См.
57
См. об этом: Ibid.
Так, 25 января 1944 года В.П. Потемкин отменяет своим приказом в школах социалистическое соревнование. Школы не оценивались более по среднему проценту успеваемости их учеников; администрации школ и руководителям отделов народного образования запрещалось оказывать давление на учителей при оценке успеваемости и дисциплины их учеников 58 . Этот приказ положил начало гораздо более строгой оценке знаний, за ним закономерно последовала удручающая статистика низкой успеваемости по всей стране.
58
Зимин П.В. Об отмене в школе социалистического соревнования по вопросам учебной работы // Советская педагогика. 1944. № 7. С. 40 – 46.
В августе 1944 года на Всероссийском совещании учителей Потемкин выступил с новым для образования и уже знакомым для советской культуры лозунгом «борьбы с формализмом» 59 . Борьба с «формализмом» на уровне школы означала критическое отношение к практикам заучивания и зубрежки, не дающим, как декларировалось тогда, глубокого понимания сути предмета; полученные на уроках знания отныне квалифицировались как оторванные от практики. В педагогической прессе и на публичных собраниях эти знания негативно характеризовали как «словесно-книжные».
59
Потемкин В.П. Об улучшении качества обучения и воспитания в школе (доклад на Всероссийском совещании по народному образованию 15 – 19 августа 1944 г.) // Советская педагогика. 1944. № 11 – 12.
В своей речи на съезде нарком приводил несколько примеров, выявленных, по-видимому, по результатам последних инспекторских проверок московских школ: «Ученик 7-го класса 150-й школы г. Москвы растерялся, когда ему пришлось измерить температуру воды в стакане. Ученица 5-го класса 228-й школы прекрасно рассказала на испытаниях об устройстве барометра, но призналась, что никогда его не видала» 60 .
Лозунг «борьбы с формализмом» давал – во всяком случае, в дискурсивном поле – возможность указывать на шаблонность, рутинность и неэффективность существующих методов и практик обучения и воспитания, о торжестве внешних бюрократических форм над содержательными аспектами работы учителей, то есть критиковать ту самую модель школы, укреплению которой должны были способствовать многочисленные предыдущие и последующие правительственные и ведомственные приказы. «Учительская газета» уже через месяц после доклада Потемкина нападала на «формализм в воспитании»: «Формализм в воспитании проявляется прежде всего в разрыве сознания и поведения ребенка, его слова и дела, его интересов и воли. <…> …в шаблонном, стандартном подходе к ученику <…> в слепом применении ставших уже рутинными стандартных форм и приемов работы. <…> в школах, как правило, кружки навязываются сверху, учащихся чуть ли не насильно загоняют в них. <…> Динамика жизни класса, биографии учеников не изучаются, конкретные воспитательные задачи не ставятся…» 61
60
Там же. С. 4.
61
Раскин Л. Против формализма в воспитании // Учительская газета. 1944. 27 сентября. С. 3.
Через несколько месяцев, обозревая письма учителей, рассказывавших о собственном опыте столкновения и борьбы с формализмом в школе, редакторы газеты сделали еще более радикальный вывод: «…Формализм рождается из той системы и методов преподавания, которые устанавливает сам учитель. И авторы писем подвергают справедливой и резкой критике методы преподавания, господствующие в ряде школ» 62 .
Трудно сказать, какие причины заставили министра потребовать «борьбы с формализмом», а значит, по сути, тотального пересмотра практики учительской и административной работы. Не исключено, что новая политика была продиктована острой потребностью в квалифицированных кадрах, которые в этот момент испытывали армия, оборонная промышленность и недавно организованный «атомный проект».
62
Учите детей учиться (отклики читателей на статью А. Левшина) // Учительская газета. 1945. 21 марта. № 13. С. 3.
Возможно, свою роль тут сыграли свою роль и определившиеся достаточно четко масштабы восстановительных работ, которые предстояло выполнить на освобожденных после оккупации территориях. Необходимость ревизии и качественного улучшения учебного процесса могла стать очевидной и после серии инспекторских проверок, последовавших за приказом об отмене соцсоревнования, то есть в ситуации оценки знаний по совершенно иным критериям. Однако характерно, что первым школьным курсом, который предстояло очистить от формального подхода, стал не курс русского языка, о провалах в котором говорил в своей речи Потемкин, а курс математики, – в последнем номере «Советской педагогики» за 1944 год ему посвятил обширную статью академик А.Я. Хинчин. Предлагался простой рецепт – не поощрять и даже запрещать заучивать определения и формулировки наизусть: «…как только учащийся в своем развитии достигает возможности формулировать что-либо “своими словами”, надо не только предоставить ему это право, но и прямо вменить ему это в
63
Хинчин А.Я. О формализме в школьном преподавании математики // Советская педагогика. 1944. № 12. С. 25.
В 1943 – 1944 годах, на волне сближения СССР и США, в советской педагогической печати последовательно публиковались статьи об опыте перестройки американского школьного образования под нужды войны и послевоенного восстановления. Так, например, реферируя в «Советской педагогике» книгу «Handbook on Education and the War, based on Proceedings of the National Institute on Education and the War», автор статьи, Е.Е. Ахшарумова-Медынская, приводит цитату из речи председателя комиссии воспитания в условиях военного времени Джона Студeбекера (John W. Studebaker): «Необходима сильная перестройка программ средней школы по математике. Нужно курс математики наполнить военными примерами и указаниями для военного применения математических знаний; нужно вооружить учащихся умением применять математику на практике» 64 .
64
Ахшарумова-Медынская Е.Е. «Руководство по образованию в связи с войной» // Советская педагогика. 1944. № 1. С. 34. Джон Уорд Студебекер (1887 – 1989) занимал с 1934 до 1948 года пост председателя Комиссии по образованию США – дольше, чем кто-либо из его предшественников и последователей.
В этот короткий период внешнеполитического «потепления» интерес к опыту американского, британского и французского среднего и высшего образования, судя даже только по публикациям в «Советской педагогике», был высок: материалы на эти темы появлялись почти в каждом номере журнала, иногда даже целыми блоками. Если учесть, что тон в американской педагогической публицистике и научных исследованиях задавали тогда последователи прогрессивистского направления 65 , остро интересовавшиеся в этот период вопросами о влиянии, которое школьное преподавание может оказать на формирование основных черт характера ребенка, о том, как изменить традиционные формы обучения, такие как урок или лекция, о важности изучения круга чтения детей и подростков и о центральной роли института школьных библиотек, о совершенствовании навыков чтения на протяжении всего обучения в средней школе 66 , станет более понятной и заметной совершенно определенная линия в интерпретации лозунга «борьбы с формализмом» в СССР 1944 – 1946 годов.
65
Прогрессивисты – представители общественного течения в США, отстаивавшего идею реформ во многих областях государственной жизни. Сторонники прогрессивистского подхода в сфере образования ратовали за всеобщее образование детей, вне зависимости от их пола и расы. Они пытались переориентировать американскую образовательную модель с проблем «цивилизования» и «насаждения дисциплины» на проблему ребенка как главной цели и главного центра любой педагогической работы. Основоположником этого направления считается Д. Дьюи. См., например: Hofstadter R. The Age of Reform. N.Y.: Alfred A. Knopf, 1955.
66
См., например, советские публикации, реферирующие соответствующие американские работы: Нусельбаум А.А. Американская школа в дни войны (обзор педагогических журналов США) // Советская педагогика. 1943. № 4; Зеленко А.У. Домоводство в школах США и во внешкольных организациях во время войны 1942 – 1943 гг. // Советская педагогика. 1943. № 8 – 9. С. 51 – 53; А.К. (Государственная библиотека им. Ленина). Школьные библиотеки США // Советская педагогика. 1944. № 4. С. 49 – 55; Ильин Н.Н. Лекционный метод в американских вузах и попытки его усовершенствования // Советская педагогика. 1945. № 1/2; Кравченко А.Г. Вопросы обучения чтению в средней школе Соединенных Штатов Америки // Советская педагогика. 1946. № 3.
Американские прогрессивистские педагоги и журналисты эпохи адаптации (1920 – 1954) неизменно настаивали на том, что школа должна перестроить свою работу так, чтобы в центре ее внимания оказывались не вопросы дисциплины и не необходимость выполнения какой бы то ни было программы, но ребенок, которому, собственно, и посвящены все ее усилия 67 . Идеи «child-centered school», казалось бы, совершенно немыслимые в СССР 1940-х на фоне регламентаций посещения детьми кино и театров, унифицированной школьной формы и снижения оценок за помарки и кляксы, начинают постепенно проникать в советский педагогический дискурс.
67
Graham Patricia Albjerg. Schooling America: How the Public Schools Meet the Nation’s Changing Needs. Oxford University Press, 2005. Русский перевод: Грэм П.А. Америка за школьной партой / Пер. с англ. С. Карпа. М.: Издательский дом Высшей школы экономики, 2011.
«Советская педагогика подчеркивает роль личности ученика в процессе обучения. Но на практике об ученике мы часто забываем. Учитель, готовясь к уроку, планируя его, думает о том, чего от него требует учебный материал, но забывает при этом, чего требуют от него и дети. Как будут дети реагировать на рассказ учителя? Что и где их взволнует? Что и как их заставит подумать, вызовет в их сознании нужные вопросы? Где и как включается их личный опыт, их воображение и смекалка?» 68 – такой серией риторических вопросов ввел эту тему в свою статью о борьбе с «формализмом» в «Учительской газете» А. Левшин.
68
Левшин А. Учите детей учиться // Учительская газета. 1945. 10 января. № 3. С. 3.