Освобожденная возлюбленная
Шрифт:
Звук мобильника Ви заставил их обоих подпрыгнуть, но Брат быстро пришёл в себя и поднёс телефон к уху прежде, чем тот прозвенел ещё раз.
— Да? Нашла? Слава… богу… да. Да. Встречу тебя на парковке. Ладно. — Наступила небольшая пауза, и Ви обернулся, будто хотел остаться один.
Отчаянно желая раствориться в воздухе, Бутч опустил взгляд на свои мокасины от Диор. Брат никогда не выражал чувства на людях и не обсуждал личные дела с Джейн, если присутствовала публика. Но поскольку Бутч был полукровкой, он не мог дематериализоваться, да и куда ему бежать?
Прошептав «пока»,
— Можешь прекратить делать вид, будто тебя нет рядом.
— Какое облегчение. Я в этом полный отстой.
— Не твоя вина, что ты занимаешь много места.
— Так она нашла его? — Когда Вишес кивнул, Бутч стал смертельно серьёзен. — Пообещай мне кое-что.
— Что.
— Ты не убьёшь того хирурга. — Бутч точно знал, на что похоже торчать во внешнем мире, а потом свалиться в эту вампирскую кроличью нору. В его случае всё обошлось, но с Манелло? — Это не вина парня, и не его проблема.
Ви выкинул окурок в мусорное ведро и оглянулся, его бриллиантовые глаза были холодны, как арктическая ночь.
— Посмотрим, как всё пойдёт, коп.
И на этих словах он развернулся и зашёл туда, где лежала его сестра.
Что ж, по крайней мере, сукин сын был честен, выругавшись, подумал Бутч.
Мэнни Манелло не любил посторонних за рулём своего Порше. Вообще-то, за исключением механика, он никому это не позволял.
Однако сегодня за рулём сидела Джейн Уиткоум: во-первых, она умела водить, не губя при этом его коробку передач, во-вторых, она заявила, что либо так, либо вовсе никакого свидания, ну, и, в-третьих, он всё ещё не мог отойти от того, что человек, которого он похоронил, заявился со словами «привет, как дела?».
Поэтому вести тяжёлый механизм на скорости семьдесят миль в час могло оказаться не такой уж хорошей идеей.
Мэнни не могповерить, что сидит рядом с ней в своей машине, направляясь на север.
Но, тем не менее, он согласился ей помочь. Не смог устоять перед женщиной в беде… а также он был хирургом, подсевшим на операции.
М-да.
Так много вопросов. Немалая их доля его раздражала. Да, конечно, он надеялся оказаться там, где царит мир, свет, счастье и вся эта сентиментальная брехня, но не особо в это верил. Какая ирония… Как часто он по ночам пялился в потолок, уютно устроившись в своей постельке с бокалом «Лагавулина», молясь, чтобы бывший главврач травматологии вернулась к нему?
Мэнни взглянул на её профиль. В свете приборной панели её лицо всё ещё сияло умом. И силой.
Она всё ещё была в его вкусе.
Но этому уже не бывать. Все эти «обманули дурака на четыре кулака» по поводу её смерти… а теперь на безымянном пальце её левой руки сверкало серое с красноватым отливом кольцо.
— Ты замуж вышла, — сказал он.
Она не посмотрела на него и просто продолжала вести машину.
— Да, вышла.
Надоедливая головная боль, начавшаяся с того самого момента, как Джейн восстала из мёртвых, тотчас же стала почти невыносимой, и неясные воспоминания, похороненные на задворках сознания, мучили его, заставляя желать, чтобы они всплыли
Ему пришлось оборвать эти когнитивные поисково-спасательные работы прежде, чем аневризма лопнет от напряжения. Кроме того, Мэнни всё равно ничего не мог с этим поделать — несмотря на все прилагаемые усилия, он не мог добраться до того, что, как ему казалось, хранилось в тайнике, и у него возникло предчувствие, что если он продолжит в том же духе, то нанесёт себе непоправимый вред.
За окном автомобиля в лунном свете возвышались пушистые сосны и расцветающие дубы; по мере того, как они отдалялись к северу от города и мостов-близнецов в его центре, лес, огибавший Колдвелл, становился более густым.
— Ты умерла где-то здесь, — заявил он. — Или, раз уж на то пошло, сфальсифицировала свою смерть.
Байкер нашёл её «Ауди» среди деревьев на участке дороги неподалёку отсюда, автомобиль улетел в кювет. Но тела не обнаружили — и, как оказалось, не из-за возгорания.
Джейн прокашлялась:
— Похоже, всё, что я могу сказать, так это «прости». И это хреново.
— Мне сейчас тоже не фонтан.
Тишина. Затянувшаяся тишина. И он не собирался её нарушать, учитывая, что «прости» — это всё, чем его удостоили.
— Мне жаль, что я не могла тебе рассказать, — вдруг сказала она. — Оставить тебя было сложнее всего.
— Ты ведь не бросила свою работу. Потому что всё ещё работаешь хирургом.
— Да, так и есть.
— Твой муж, какой он?
Теперь она вздрогнула.
— Ты с ним встретишься.
Счастье-то. Какое.
Притормозив, она свернула направо… на грунтовую дорогу? Какого чёрта?
— К твоему сведению, — заворчал он, — эта машина предназначена для того, чтобы по трекам гонять, а не по лесу разъезжать.
— Другого пути туда нет.
«Куда?» — подумал он.
— Будешь должна мне за это.
— Ты единственный, кто может её спасти.
Мэнни сверкнул глазами:
— Ты не говорила, что это «она».
— А это важно?
— Учитывая, как много из происходящего я не понимаю, важно всё.
Через каких-то десять ярдов [13] они проехали по первой из бесчисленных луж глубиной, блин, с озеро, и, когда вокруг Порше во все стороны разлетелись брызги, он, почувствовав, как что-то скребёт о нежное дно автомобиля, стиснул зубы:
13
10 ярдов = 9,15 м.
— И плевать на пациента. Я хочу компенсации за то, что ты творишь с подвеской моей крошки.
Джейн усмехнулась, и почему-то у него в груди защемило. Но из того, чтобы уделять внимание эмоциональной чепухе, ничего хорошего бы не вышло. Они никогда не были вместе… да, он испытывал к ней симпатию. Немалую такую симпатию. Ещё был поцелуй. Вот и всё, впрочем.
А теперь она Чья-то Миссис.
А также восставшая из мёртвых, чёрт возьми.
Боже, что у него за жизнь? С другой стороны, может, это сон… такая мысль придала бодрости, потому что в этом случае Глори могла не упасть.