От Белого моря до Черного
Шрифт:
Скудная эта степь; на пути от Лихой нам долго не попадается никаких населенных пунктов. Но вот, приближаясь к городскому конгломерату Шахты — Артем, мы снова встречаемся с типичным донбасским ландшафтом. Громадные терриконы (земляные конусы), отвалы пустой породы, видны за много километров. Они правильной конической формы и очень напоминают вулканы, особенно когда в летнюю жару на вершине или где-то на склоне курится дымок от самовозгоревшихся вкраплений угля.
Маячат вдали эти терриконы, подобно цепи сопок, одни повыше, другие пониже, и вы привыкаете к их порядку. Но вы приближаетесь, следуя изгибам дороги, и они перестраиваются, заслоняют друг друга, а потом вы замечаете под ними зеленые кудри садочков и белые кубики — жилища
Город Шахты сильно преобразился за последние годы: заасфальтированы улицы, разбиты новые скверы, заложены парки, не говоря уже о выстроенных домах. Со стороны нового стадиона доносится звон тугого мяча: шахтинцы большие любители футбола. Магистральная улица перекрыта по случаю какого-то ремонта, и мы проезжаем булыжными тенистыми переулками, мимо незатейливых, но аккуратных и по-своему изящных одноэтажных кирпичных домов, какие строили лет 70 назад для шахтного начальства.
За Шахтами наша дорога соединяется с магистралью Харьков — Ростов. Это первоклассное, зеркальной ровности шоссе было построено недавно. Его отличительная черта — строгая прямизна. Посмотрите на карту, и вы убедитесь сами: линия прочерчена по линейке.
Между тем местность, по которой пролегла дорога, отнюдь не проста. Помню, летом 1951 года, когда на ровных участках полотно было готово и по нему разрешали ездить, через каждый десяток километров приходилось сворачивать в сторону и описывать многокилометровые крюки вокруг глубоких балок, преграждавших трассу. Во всех этих балках устроены многометровые насыпи с трубой для пропуска вешних вод, и дорога стала прямая, как стрела, на радость всем, кто пользуется ею.
Стоящий на высоком холме над степью город Новочеркасск виден издалека. Промышленность этого города за последние годы росла головокружительными темпами: валовая продукция новочеркасских заводов увеличилась по сравнению с 1940 годом более чем в 20 раз! А ведь он и перед войной был немалым промышленным центром, его только что достроенный тогда локомотивостроительный завод был рассчитан на выпуск 720 паровозов в год. Ныне локомотивостроительный завод перешел на новую продукцию. Новочеркасский электровоз Н-60 переменного тока мощностью в 5,3 тысячи лошадиных сил — это один из крупнейших за последние годы вкладов в технический прогресс на железных дорогах страны.
Промышленность Новочеркасска сосредоточена главным образом в низкой северной части города, отделенной от старого города небольшой маловодной речкой Тузлов. Заводские корпуса и трубы тянутся вдоль шоссе уже на несколько километров за былую городскую черту. Но вот мы проехали новый мост через Тузлов и по крутому подъему взбираемся в гору. Старинная триумфальная арка, воздвигнутая градоправителями былой столицы Войска Донского, стоит буквально на дороге. Нам, положим, она почти не мешает, а вот потоку грузовых машин даже очень, особенно в сырую погоду и при зимних наледях.
Поворачиваем к центру города. На обширной круглой площади стоит пятиглавый собор с гигантскими луковицами куполов и изящным орнаментом. Напротив собора высится памятник прославленному сыну казачьего войска, землепроходцу и покорителю Сибири Ермаку. Площадь, вероятно, весьма оживленная в те времена, когда божий храм был средоточием духовной жизни, ныне стала тихой и почти безлюдной.
Несравненно больше движения на скромной боковой улице, затененной густыми кронами кленов и акаций, которая носит название улицы Просвещения. Здесь мы видим внушительное здание с колоннами, окруженное другими большими и малыми домами, как линейный корабль судами своей эскадры. Это широко известный Новочеркасский политехнический институт, кузница инженерных кадров по многим важным промышленным специальностям. Кроме этого института, в городе еще три вуза и более десятка техникумов. Новочеркасск — город студентов, они составляют
Нетерпение гонит нас дальше. Всего в сорока километрах Ростов, огромный город, яркий и разнообразный, к нему поневоле спешишь.
Ворота на юг
Мы подъезжаем к Ростову с северо-востока. Слева промелькнуло нарядное здание аэровокзала. Спускаемся в глубокую балку, пересекаем по новому виадуку железнодорожные пути, и мы в городской черте. Справа несколько многоэтажных домов, а потом длинная зеленая улица, застроенная простенькими опрятными одноэтажными домиками, то побеленными, то просто из кирпича. Таких улиц, характерных для всех южнорусских городов от Воронежа до Краснодара, в Ростове очень много; они преобладают во всей северной удаленной от Дона половине города, и только на самой ее окраине, застроенной в последние годы, снова высятся многоквартирные дома.
Прямая и длинная улица приводит нас на просторную площадь. Над нею довлеет громадное конструктивистско-новаторское здание театра, силуэтом напоминающее трактор. Его начали строить по проекту архитектора А. В. Щусева в тридцатые годы, когда Ростов стал крупнейшим в СССР центром сельскохозяйственного машиностроения: здание должно было символизировать трудовое лицо города. Вокруг этого сооружения велись споры, его эстетический принцип встретил много противников, и после войны недостроенное и частично разрушенное здание еще долго стояло в ожидании своей дальнейшей судьбы. Наконец решили его восстанавливать. Каковы бы ни были мнения относительно его художественно-архитектурных качеств, дорого то, что 600-тысячный город получит наконец большое и современно оборудованное театральное здание.
Едем дальше по главной улице Ростова, носящей имя Фридриха Энгельса. Сколько же это парков и скверов минуем мы по пути? Театр с трех сторон окружен целым зеленым массивом, проехали несколько кварталов — большой сквер на площади, чуть дальше — еще садик напротив университета, потом опять большой сквер на центральной площади Революции…
Средний отрезок улицы Энгельса — это украшение и гордость Ростова-на-Дону. После войны здесь оставались одни обгорелые полуразрушенные коробки. Теперь улица снова приобрела свое традиционное лицо — не просто благоустроенный вид, а ту веселую, смелую яркость, которая так свойственна югу.
Трудно найти другой город, где жители так горячо любили бы свою главную улицу, как в Ростове. Летними вечерами тут буквально не протолкнуться: нарядные толпы, запрудив широкие тротуары, постепенно завладевают мостовой, и милиция, не в силах больше защитить автомобильное движение от пешеходов, переключается на защиту пешеходов от движения, а то и вовсе перекрывает улицу для всех видов транспорта.
Здесь на улице Энгельса, рядом с приветливым, лишенным сухой официальности зданием обкома и облисполкома, расположен главный вход в воспетый поэтами ростовский городской сад. Если не ошибаюсь, он носит стандартное название парка культуры, но ростовчане продолжают называть его по-своему: наверно, народное ухо, чуткое к едва заметным речевым оттенкам, улавливает в старом названии что-то необъяснимо уместное, подходящее и выражающее суть.
Городской сад невелик и уютен. Посередине пролегает пологая балка, и поэтому сад как бы состоит из двух этажей. Под негустой, прозрачной кроной акаций в тихий полдень приятно посидеть с книжкой. А вечерами в аллеях волнуются людские потоки. Центральная аллея ярко освещена, наиболее дальние, напротив, темны, и гуляющие пользуются тем или иным преимуществом по своему усмотрению. Нет возможности описать неповторимую романтическую атмосферу этого сада, свободную и настороженную, мирную и тревожную в одно и то же время… Если бы существовала статистика романов, завязавшихся в наших парках, то ростовский городской сад, наверное, занял бы первое место.