От дам-патронесс до женотделовок. История женского движения России

Юкина Ирина

«Журнал для воспитания» опубликовал «Письма к русским женщинам» А. Х-вой 254 , в которых всему нашлось место: и критике женского воспитания, и упреков в адрес женщин за их неразвитость, и предостережений против излишней учености. Назначением женщин определялась семья и воспитание детей, в целях чего признавалась необходимость их осведомленности в науках и искусствах. Женщинам предлагалось принять участие в общественных делах, но «конечно, не непосредственно», а ограничиться правом «нравственной оценки». Влияние женщины на общество предлагалось осуществлять через семейные отношения:

254

А. Х-ва. Письма к русским женщинам // Журнал для воспитания. 1857. № 1. С. 41–52; № 3. С. 304–321; 1860. № 2. С. 114–128; № 3. С. 161–175; Она же. Письма к русским женщинам. О необходимости воспитаний для женщин // Воспитание. 1860. № 1. С. 34–44; № 2. С. 115–128; № 3. С. 161–175.

нравственное и физическое единство супругов, единомыслие в чувствах, желаниях, действиях <…> суть первые условия для достижения общественного благоустройства при помощи благоустройства семейного 255 .

«Русская

беседа» откликнулась статьей Надежды Дестунис «Чему мы, женщины, учились?» 256 с критикой женского образования.

Ей ответила Екатерина Бурнашева 257 , которая увидела причину низкого уровня женской образованности в отсутствии необходимости образования в жизни женщин и в воспитании девочек не самостоятельной личностью, а приложением к мужчине, с главной жизненной целью – замужеством. Женщины не учатся самостоятельно – и в этом их вина.

255

А. Х-ва. Письма к русским женщинам. О необходимости высшего образования для женщин // Воспитание. 1860. № 1. С. 41.

256

Надежда Д. Чему мы, женщины, учились? // Русская беседа. 1859. Кн. 15. Отд. 5. С. 21–50.

257

Бурнашева Е. Мы сами, женщины, виноваты // Журнал для воспитания. 1859. № 11. Отд. 3. С. 252–255.

«Женщина ни в чем не виновата», – парировал Д. Писарев 258 .

Прозвучало мнение и «профессионально активных» женщин. М. Н. Вернадская 259 – первая в России женщина-экономист – полемизировала с официальной концепцией женщины: «Нельзя из каждой женщины сделать хозяйку и воспитательницу» 260 .

Писательница, а позднее «инициаторша» женского образования в Перми Е. А. Словцова-Камская в своей речи в 1860 году признала «противосемейные системы» французских социальных философов понятными и вызывающими сочувствие в российском обществе, учитывая тот печальный разлад, произвол и угнетение женщины, который существовал в российских семьях 261 . Евгения Тур откликнулась на книгу французского философа Ж. Мишле, уличив его в нелогичности, подражании П.-Ж. Прудону и в презрительном отношении к женщинам 262 .

258

Писарев Д. И. Сочинения: В 4 т. М., 1956. Т. 1. С. 233.

259

Вернадская (Шигаева) Мария Николаевна (1832–1861) – публицист, экономист.

260

Вернадская М. Н. Собр. соч. СПб., 1862. С. 89.

261

Словцова-Камская Е. А. Женщина в семье и обществе // Исторический вестник. 1881. № 8. С. 765.

262

Тур Е. Женщина и любовь по понятиям г. Мишле // Русский вестник. 1859. Т. 21. Кн. 5–6. С. 461–500.

Перед участниками дискуссии встала задача нахождения путей решения поставленных проблем. Вернадская и Словцова-Камская предлагали прямое вхождение женщин в публичную сферу через труд в общественном производстве (по Вернадской), через получение образования (по Словцовой-Камской). Последняя оценивала изменение воспитания и образования женщин, как «первые двигатели всех реформ общественной жизни» 263 . Им вторили прогрессисты: «Участие в труде и промышленности, в науке и искусстве вообще должно быть доступно каждому совершеннолетнему члену общества <…> Надо учиться, учиться в той же мере, в какой учится мужчина» 264 , – утверждал Михайлов. «Вы сделаетесь умными, мыслящими и полезными людьми» 265 , – продолжал мысль Писарев.

263

Словцова-Камская Е. А. Указ. соч. С. 782.

264

Михайлов М. Л. Женщины в университете // Современник. 1861. Т. 86. № 4. Отд. 2. С. 505.

265

Писарев Д. И. Соч.: В 4 т. М., 1956. Т. 3. С. 212.

Эти новаторские суждения тонули в другого рода аргументации демократической прессы в защиту женщин, которые, по сути дела, были производными от идей Пирогова. Основным сюжетом либерально-демократической прессы было рассмотрение женщины как «матери и воспитательницы человечества»: «Всякую женщину, прежде всего, необходимо предположить матерью <…> Для женщины вообще бездетность ненормальна» 266 .

Эмансипация трактовалась, как правило, в очень общих выражениях. Умеренный либерал А. С. Гиероглифов сформулировал это так: «Дать женщине независимое социальное положение и вообще уравнять с мужчиной» 267 . При определении женской эмансипации и путей ее достижения возникало много противоречий, обойти которые авторам было очень непросто. Идейный пафос защиты женщин наталкивался на собственные представления о женщинах, на отсутствие образцов деятельности женщин в общественной сфере. Тот же Гиероглифов, ратуя за эмансипацию женщин, утверждал, что «многие отрасли человеческой деятельности не могут быть согласованы с природой женщины и ее обязанностями» 268 . Таким образом, предполагалось, что женщина должна создавать «нравственный характер общественной атмосферы», но вставал вопрос – как? В который раз выход был найден через нравственно-общественно-идейную деятельность женщины как «матери и воспитательницы человечества» «в самой ячейке общества – в семействе, откуда она распространится уже в другие более обширные общественные центры – в клубы, собрания и т. д.» 269 . В руках женщины, по мысли Гиероглифова,

должна находиться «нравственная инициатива общественного мнения», а ее интересы должны составлять политика, литература, наука, культура, все движения политической и общественной жизни.

266

Гиероглифов А. Общественное призвание женщины // Отечественные записки. 1863. Т. 149. № 7–8. С. 519.

267

Там же. С. 518.

268

Там же. С. 528.

269

Там же. С. 533.

Эта идея, в равной степени как компромиссная, так и иллюзорная, была, конечно, не нова и популярна в разных политических кругах. Ее модификации озвучивались деятелями либерально-демократического, и радикально-демократического лагеря, и консервативного. На страницах «Русского инвалида» 270 эта идея прозвучала в следующей интерпретации. Женщина как «практик жизни», живущая «помышлениями о семье», действует снизу (то есть из приватной, частной сферы жизни), идет к пониманию «общей идеи» от жизненных мелочей, а мужчина, руководимый идеями гуманизма, права и справедливости, «идет сверху» (надо понимать, из сферы общественной). Женщина преобразует семью, а мужчина – общество в целом 271 . «Влияние женщины на общество всего действительнее и благотворнее может свершаться через посредство семейства. <…> Это естественная сфера ее», – писал другой автор 272 . Деятельность женщины по нравственной гармонизации своей «женской части человеческой жизни» оценивалась как крайне важная для общества. Журналы 1860-х годов буквально пестрят такого рода размышлениями.

270

К. В. Кое-что о нашей современной женщине: Фельетон // Русский инвалид. 1860. № 283. C. 1088–1090.

271

К. В. Указ. соч. С. 1089.

272

Н. Б-я. Заметки о настоящем воспитании женщины и влиянии его на жизнь семейную и общественную // Русский педагогический вестник. 1860. № 11. С. 144.

Еще один сюжет, тоже популярный в либеральной среде, – взаимодополняемость полов, важность качественного исполнения своих обязанностей каждой половиной человечества для его поступательного цивилизационного развития. В изложении одного из современников эта идея звучала так: человечество до сих пор жило своей одной половиной, другая слишком мало могла проявить себя. Поэтому для человечества наступит истинно нравственное и полное развитие, когда оно станет жить не только умом и силою мужчин, но и любовью и сердцем женщин 273 . Основанием этой идеи выступала мысль о разделении сфер женского и мужского как определенного самой природой, что позволяло использовать эту идею и противникам эмансипации.

273

Там же.

Либерально-демократическая печать фиксировала как отрадный факт «проникновение новых идей в душу современной женщины» и поддерживала любые проявления общественной деятельности с ее стороны. Это и участие в организации воскресных школ, и появление женщин в университетах в качестве вольнослушательниц, и создание первых женских организаций (как, например, основание в 1861 году Московского женского общества по распространению полезных книг – председательница А. Н. Стрекалова), и даже бойкот товаров из тех стран, которые осудили Россию за «польский вопрос». Все это рассматривалось как шаги женщин к гражданственности в их «стесненных обстоятельствах». Критика женских инициатив строго порицалась. Некий г-н Иванов обрушивался на «СПб. ведомости» и «Голос» за их глумление над идеей бойкота, клеймя эти издания ни много ни мало как последователей попа Сильвестра – автора «Домостроя». Досталось от него и литературе, которая «немного сделала для женского вопроса» 274 .

274

Иванов В. К. Женский вопрос. Литературные заметки // Северная пчела. 1863. № 234. С. 1019–1020.

Радикально-демократические круги разрабатывали свою версию «женского вопроса». Писарев полностью разделял мнение Вернадской, что существующее направление в воспитании женщин прививает им «мелкость понятий и узость симпатий» 275 , искусственно их ограничивает и ведет к «горестным последствиям». Поэтому он выступал за всемерное развитие физических, умственных и нравственных способностей женщин, утверждая, что «в природе женщины нет ничего такого, что отстраняло бы женщину от деятельного участия в решении насущных задач нашего времени» 276 . Он призвал женщин в ряды «мыслящих реалистов» – главных деятелей по переустройству мира.

275

Писарев Д. И. Полн. собр. соч.: В 6 т. СПб., 1914. Т. 4. С. 86.

276

Писарев Д. И. Там же. С. 83.

Писарев возлагал на мужчин ответственность за все существующие женские проблемы. Женщина у него – элемент страдательный, задавленный обстоятельствами жизни и не несущий никакой ответственности ни за какие свои действия: «Я во всех случаях безусловно оправдываю женщину» 277 . Его взгляды поражали современников своим радикализмом, но наиболее проницательные из них понимали, что это другая сторона все той же позиции умаления и объективизации женщины.

Все тот же г-н Иванов справедливо заметил в отношении позиции Писарева, что женщина «не нуждается в той снисходительности, с какою автор относится к ней, положим, очень гуманно, но вместе с тем и очень поверхностно» 278 . Возникшая практически одновременно с самим «женским вопросом» традиция осмысления женских проблем не только как ответственности, но и как вины мужчин была заложена Писаревым. Он писал, обращаясь к мужскому сообществу:

277

Иванов В. К. Указ. соч. С. 1020.

278

Там же.