От Федора I Ласкариса до Константина XI Палеолога. Том V

Величко Алексей Михайлович

диненный генуэзско-греческий флот отправился к берегам Пелопонне-

са, сея страх среди латинян1. А в 1264 г. генуэзцы и византийцы вообще

захватили целый торговый флот Венеции с громадной добычей.

В те годы самую большую заботу Михаилу VIII Палеологу достав-

ляли болгары и эпирцы. Михаил, деспот Эпира, и Болгарский царь

Константин (1257—1277), во главе 20 тыс. татар вторглись в Фесса-

лию, надеясь захватить в плен находившегося там императора Миха-

ила VIII Палеолога.

За спиной Болгарского царя стояла его супруга

сестра Иоанна IV Ласкариса, побуждавшая мужа к отмщению за брата.

К ним присоединился Иконийский султан Кылыч-Арслан IV, которого, спасая от татар, император ранее поселил в городе Эна. С трудом спас-

шись от врагов, негодуя от постигшей его неудачи, василевс возвра-

тился в Константинополь, конфисковал казну султана, арестовал его

семью, а иконийский отряд, сплошь состоявший из крещеных турок, присоединил к своей армии. Тем временем болгары пленили множе-

ство греков, которых переселили в свои земли2.

1 Успенский Ф.И. История Византийской империи. Т. 5. С. 319.

2 Григора Никифор. Римская история, начинающаяся со взятия Константи-

нополя латинянами. Т. 1. Книга 4, глава 6. С. 92.

119

И С Т О Р И Я В И З А Н Т И Й С К И Х И М П Е Р А Т О Р О В

Этот поход лишний раз убедил василевса, что татары представля-

ют собой грозную силу, с которой нужно дружить. Гений дипломатии, он выдал в 1266 г. свою дочь Ефросинью за хана Ногая, чем не только

приобрел верного союзника, но и блокировал активность враждебных

болгар. Кроме того, император установил добрые дипломатические от-

ношения с Золотой Ордой, продолжавшиеся все время его правления.

Наконец, Михаил VIII Палеолог завязал дружеские отношения с Еги-

петским султаном мамелюком Калауном, убедив того, что им обоим

угрожает общая опасность от латинян1. Это было тем более нелегко, что к тому времени египетские мамелюки и татары стали кровавыми

врагами.

А с Запада уже надвигалась гроза — Рим не простил того, что Вос-

ток, по существу, выскользнул из его рук, и папа Урбан IV (1261—1264) начал деятельно готовиться к новому походу на Константинополь.

В первую очередь он потребовал от генуэзцев расторгнуть договор с

Византией; те отказались, и тогда понтифик подверг всю Геную интер-

дикту. Его активно поддержали венецианцы, чьи интересы пострадали

в не

меньшей степени, чем апостолика. В частности, дож Венеции по-

обещал безвозмездно отдавать корабли тем венецианцам, которые по-

желают отправиться в поход против греков. Становилось очевидным, что Запад формирует широкую коалицию против Византийской им-

перии, с которой бороться оружием — бесполезно; необходимо было

применять дипломатические средства.

Встревоженный активностью папы, Михаил VIII Палеолог напра-

вил ему послание, пестрящее самыми изысканными выражениями.

Давая надежду на унию Рима с Константинополем, он писал: «Тебе

бы, как нашему отцу, нужно было предварить нас в этом деле. Но я

решился первым предложить тебе мир, свидетельствуя перед Богом и

Ангелами, что если ты отвергнешь его, совесть моя не будет в том уко-

рять меня».

В ответном письме понтифик выразил большую радость, благода-

рил Бога, приведшего императора на путь истины, и высказал надежду

об уничтожении разногласий. Урбан IV пояснил василевсу главное: Римский престол всегда являлся для королей самым надежным при-

бежищем во всех затруднительных обстоятельствах. В заключение

(а потенциальная угроза всегда лучше способствует миролюбию и по-

датливости контрагента, в душе полагал папа) понтифик напрямую

заявил: до тех пор пока Византийский император не подчинится Риму, ни один латинянин не придет к нему на помощь.

1 Васильев А.А. История Византийской империи. Т. 2. С. 297, 298.

120

Д И Н А С Т И Я П А Л Е О Л О Г О В

Чтобы стимулировать согласие Константинополя, папа Урбан IV

дал приказание епископу Утрехтскому и другим объявить Крестовый

поход против Византии, преследующий своей целью возврат грече-

ских земель и восстановление Латинской империи. А на письма Ми-

хаила VIII Палеолога просто перестал отвечать, будто они никогда и

не приходили к нему. Опасность усугублялась тем, что бывший Латин-

ский император Балдуин II, явившийся к Германскому королю Ман-

фреду, предложил тому уступить свои «права» на Константинополь, чем заинтересовал молодого германца. Кроме того, генуэзский поде-

ста заявил обоим монархам о готовности оказать им помощь силами

своих соотечественников, проживавших в Константинополе, в случае

нападения латинян на греческую столицу. Понятно почему: Генуя не

могла долго находиться в конфронтации с Римской курией. Но и Ми-

хаил VIII Палеолог уже начинал тяготиться союзом с Генуей, предпо-