От Франсуа Вийона до Марселя Пруста. Страницы истории французской литературы Нового времени (XVI-XIX века). Том I
Шрифт:
322
Она напоминает торговца, который, к своему несчастью, повстречал на дороге грабителя, приставляющего к его груди руку, вооруженную жестокой жадностью и изголодавшуюся по крови. Он не ограничивается тем, что отнимает у торговца кошелек и коня, он заставляет его раздеться, бьет его и мучает и старается кинжалом изгнать из его тела душу. Затем, увидев, что тот мертв, он смеется над своими ударами и оставляет его на съедение диким псам и волкам (Ronsard. Op. cit. T. XI. P. 35 – 36).
Если
323
Ronsard. Op. cit. T. XI. P. 42.
«Рассуждения» не были рифмованными хрониками событий или политическими трактатами, изложенными двенадцатисложными стихами. Произведения Ронсара – это образцы большой поэзии. Их отличает многообразие приемов, различные пути построения образа. Если эти стихотворения и производят в целом впечатление некоторой тяжеловесности и растянутости, в отдельных своих частях они поражают необычайной стройностью и законченностью. «Рассуждения» значительно обогатили французскую эпическую традицию, оставили в наследство классицизму разработанную систему поэтических средств и приемов в таком важном жанре, как большое послание на моральную, историческую или политическую тему. Важна роль «Рассуждений» и в подготовке сатирических жанров классицизма [324] .
324
Было бы, например, интересно проследить влияние Ронсара на творчество Матюрена Ренье.
Ронсар-гуманист оплакивает беды народа; он зло издевается над моральной узостью и ограниченностью протестантов [325] . Ронсар – сторонник более мягкой, человечной морали, не чуждой языческих развлечений, сдобренных хорошей галльской шуткой. Этот галльский дух играет важную роль в политических построениях поэта. Ронсар хочет остаться сам и призывает других быть верным седым национальным традициям, вере своих предков. В данном случае могли сказаться отголоски старых рыцарских представлений о верности сюзерену, не изжитые еще в ту эпоху.
325
В этом у Ронсара были, несомненно, предшественники, которых он и не пытался скрывать. Среди них главное место занимают Рабле, Маро, Дю Белле. Причем, думается, что последний оказал на поэта особенно сильное влияние сатирическими сонетами «Сожалений». Столь же несомненно было влияние и получившего с начала тридцатых годов широкое распространение особого жанра сатирического послания, называвшегося «кок-а-л’ан». Хотя в «Защите и прославлении французского языка» «Плеяда» и осудила этот жанр, противопоставив ему античную сатиру, «кок-а-л’ан» продолжал существовать. Интересная работа Анри Мейлана лишь подтверждает наше мнение. (См. Meylan H. Ep^itres du coq `a l’^ane. Contribution `a l’histoire de la satire au XVI si`ecle. Gen`eve: Droz, 1956. См. нашу рецензию на эту книгу: Вопр. лит-ры. 1958. № 4. С. 242 – 245). Также следует заметить, что в «Рассуждениях» Ронсара, быть может, больше, чем где бы то ни было у него, сказалось влияние средневековой французской литературы, в частности Алена Шартье с его видениями, персонификацией Франции и ораторским пафосом. В то же время отметим большую свободу Ронсара от античных образцов – явление новое для его творчества. Приведем один лишь яркий пример: исследователи творчества поэта нашли в «Рассуждениях» лишь одно совпадение с «Фарсалией» Лукана. А казалось бы, Ронсар должен был широко использовать эту поэму о гражданской войне. Что же касается заимствований у Вергилия, Горация и некоторых других поэтов античности, то они весьма относительны. Речь должна идти скорее о сходных мотивах, чем о прямом подражании.
На первом месте в «Рассуждениях» – осуждение протестантизма, призыв к радикальным мерам борьбы с ним. Однако следует заметить, что при последующих переизданиях «Рассуждений» Ронсар коренным образом изменил соответствующие места своих политических произведений [326] . Гуманист оказался выше политического мыслителя, поддавшегося ненадолго католической пропаганде и во имя патриотических идеалов призывавшего к борьбе с протестантизмом.
После 1563 г. Ронсар почти совсем отходит от политической проблематики. Причин для этого было немало. Назовем хотя бы известную политическую стабилизацию в стране, когда состояние гражданской войны, временами прерываемой соглашениями, договорами и перемириями, входило в привычку; можно указать и на разочарование поэта, до этого наивно полагавшего, что его гуманистические призывы смогут положить конец кровопролитию. Сыграли свою роль и те жизненные блага, которые посыпались на Ронсара, ставшего придворным поэтом Карла IX. Именно близостью ко двору характеризуется творческая деятельность Ронсара в эти годы. Поэт был вынужден принимать участие в многочисленных празднествах в Лувре, Бар-ле-Дюк и других королевских резиденциях. Он писал сценарии для придворных балетов, девизы и мадригалы для маскарадов. Их значение в истории французской поэзии достаточно велико. Ронсар явился создателем новых жанров, он утвердил на французской почве античную эклогу – жанр, получивший в следующем веке большое распространение [327] . В этом «Плеяда» подготавливала классицизм: двенадцатисложники ронсаровских эклог обогатили французскую поэзию. В элегиях и эклогах раскрылись новые грани дарования Ронсара – пейзажного лирика, его глубоко личное, трепетное восприятие природы, умение скупо и точно описать все ее многообразие и красоту. Отметим еще одну, характерную для этого периода деталь: даже в повествование о галантных похождениях благородных пастушков и пастушек Ронсар умел вплетать страстные тирады, в которых отразились его тревоги и заботы патриота. Политическая проблематика властно врывалась на страницы его книг [328] .
326
Приведем один из примеров этой работы Ронсара над текстом (см.: Ronsard. Op. cit. T. X. P. 350). В одном из посланий, относящемся к 1560 г., Ронсар призывал к борьбе с протестантизмом мирными средствами: Par livres l’assaillir, par livres luy respondre. Переиздавая послание в 1562 г., Ронсар внес в него существенные исправления. Строка приняла такой вид: Par armes l’assaillir, par armes luy respondre. В издании 1578 г. смысл строки опять изменен коренным образом: Par scavoir l’assaillir, par scavoir luy respondre.
327
См.: Hulubei A. L’Eglogue en France au XVI si`ecle. Paris: Droz, 1938; R'epertoire des Eglogues en France au XVI si`ecle. Paris: Droz, 1939.
328
См.,
Новых произведений Ронсар пишет сравнительно мало. Он несколько раз (1560, 1567, 1571) переиздает собрания своих сочинений. Много сил уходит на подготовку и редактирование текстов. Но главное, чем он занимается теперь, – это «Франсиада», замысел которой возник еще в начале пятидесятых годов. В этом произведении Ронсар сделал неудачную попытку создать эпическую поэму, используя опыт как античных эпопей (прежде всего «Энеиды» Вергилия), так и национальных традиций. Ронсар скоро сам понял неудачу своего замысла: он выпустил лишь четыре песни «Франсиады» (1572). О том, сколь чуждо самому автору вскоре же стало его собственное произведение, говорит та легкость, с которой он отказался от продолжения своей эпопеи. «Франсиада» не вызвала у современников особых восторгов. Потомки же отнеслись к ней явно иронически [329] . Однако нам хотелось бы опровергнуть ходячее представление о «Франсиаде» как о произведении целиком неудачном, мертворожденном. При всей неудаче замысла в эпопее Ронсара есть много мест, отмеченных подлинным мастерством и оригинальностью, где чувствуется рука большого поэта. Тут опять-таки сказалось мастерство Ронсара-лирика, автора малых форм.
329
Можно предположить, что «Жизнеописание Франсиона» Шарля Сореля написано как антитеза ронсаровской «Франсиады». Этим интересным наблюдением любезно поделился с нами В. В. Кожинов.
Отметим еще одну черту «Франсиады», заставившую нас рассматривать эпопею Ронсара в свете его политической лирики. «Франсиада» появилась как ответ на важнейшие политические события того времени. В ней с большой полнотой выявились политические позиции Ронсара как сторонника сильной королевской власти, сторонника абсолютизма.
Все произведения этого периода – «Рассуждения», «Франсиада», многочисленные элегии и эклоги – либо непосредственно трактуют те или иные политические проблемы, либо являются откликом на них. И не случайно конец периода окрашен заревом и обагрен кровью Варфоломеевской ночи. После этого кульминационного момента Религиозных войн начинается новый этап творчества Ронсара.
6
Последний период творчества Ронсара приходится на 1573 – 1585 годы. Прежде всего следует отметить, что протекал он совсем в иных политических и литературных условиях. Религиозные войны давно уже превратились в типичную гражданскую войну, когда вопросы веры совершенно отошли на задний план. На политической арене столкнулись уже не две, как прежде, а три силы: гугеноты, возглавляемые Генрихом Наваррским, католическая Лига, во главе которой стоял герцог Генрих де Гиз, и, наконец, сторонники абсолютизма во главе с королем Генрихом III. Партия Гизов была проводником испанского влияния не только в области политики, но и в литературе. Из Испании должно было прийти то художественное направление, которое развилось на рубеже XVII в. и получило отклик в большинстве европейских стран. Мы имеем в виду барокко. Хотя этот термин и не определяет всех разнообразных художественных фактов европейской культуры XVII в., а его применение к литературе вообще оспаривается, проблема барокко, думается, имеет право на существование; она чрезвычайно важна как раз для рубежа XVI и XVII веков. В то же время следует иметь в виду, что во Франции конца XVI в. возникало другое литературное направление, возникал, борясь с барокко, – классицизм. В творчестве Ронсара 1573 – 1585 годов очень ярко выявилась борьба этих двух направлений [330] .
330
О французском барокко см.: Raymond M. Baroque et Renaissance po'etique. Paris, 1955; Desоnay F. Baroque et Baroquisme // Biblioth`eque d’Humanisme et Renaissance. 1949; Rousset J. La litt'erature de l’^age baroque en France. Paris, 1953; Leb`egue R. Le Th'e^atre baroque en France // Biblioth`eque d’Humanisme et Renaissance. 1942.
Применительно к семидесятым годам XVI в. во Франции еще, конечно, рано говорить о развитом искусстве барокко. Появлялись лишь некоторые черты его. В те годы сильно влияние неопетраркизма, развившегося в середине века в Италии и перенесенного затем во Францию. Неопетраркисты – последователи Бембо, – стараясь держаться намеченных им строгих канонов, стремились следовать лишь Петрарке. Но такая замкнутость и камерность неизбежно приводили к вычурности и манерности – к маньеризму. Во Франции на это еще наслаивались идущие из Испании напыщенность и приподнятость. Французский маньеризм был предшественником прециозной литературы, одной из разновидностей барокко. Наиболее характерным представителем этого направления во Франции был Филипп Депорт. У Депорта уже намечались характерные черты барокко – стремление к чрезмерной изощренности, зашифрованности стиля, перенасыщенности образами, к беспорядочности, определенная религиозная тенденция, интерес к трагическому в судьбе человека [331] . Однако усложнение образа еще не вело у Депорта к усложненности языка. Общая классицистическая тенденция очищения языка начинает чувствоваться уже в эти годы. После своей первой книги (1573) Депорт быстро завоевывает исключительное положение при дворе; оттеснив Ронсара, он становится любимым поэтом молодого короля Генриха III.
331
Не случайно Икар был излюбленным героем Депорта.
В эти годы стареющий поэт пишет свой последний сонетный цикл – «Сонеты к Елене». Этот сборник Ронсара интересно было бы сопоставить с циклом Депорта «Любовь к Ипполите», создававшемся в те же годы. Ронсар воспел в своих сонетах Елену де Сюржер, придворную даму королевы Екатерины. Как полагают некоторые исследователи, ее же воспевал и Депорт [332] . Однако характер сборников был различным: Ронсар писал о своих мыслях и чувствах, Депорт создавал свои стихи на заказ, по просьбе знатных молодых людей, искавших благосклонности неприступной красавицы. Это придало искренность и теплоту сборнику Ронсара, холодную изощренность – книге Депорта. Сонеты Ронсара – скорее зарисовки, размышления, записи своих переживаний, чем выражения любовных восторгов. Поэтому в цикле мало, почти нет петраркистских перечислений красот возлюбленной. Но ее зрительный образ, причем переданный с большим мастерством, постоянно возникает на страницах книги. Елена танцует, читает, смотрит из окна, греется у камина:
332
См. Chamard H. Histoire de la Pl'eiade. T. III, Paris, Didier, 1940. P. 355; Cohen G. Ronsard, sa vie et son oeuvre. Paris: Gallimard, 1956. P. 263; Lavaud J. Un po`ete de Cour au temps des derniers Valois, Philippe Desportes. Paris: Droz, 1936. P. 155 – 156.