От Гринвича до экватора
Шрифт:
К сочности природы добавляется глубокая синева океана и яркая одежда людей.
Много сюрпризов заготовлено в столице для гостя. Где еще на него через каждые несколько сот метров смотрит из-под навесов мраморный невозмутимый Будда? Где он встретит таких виртуозов-велосипедистов, как доставщики обедов? Умело лавируя среди абсолютно не подчиняющихся правилам машин, они везут на багажниках высоченные пирамиды завязанных в салфетки тарелок.
На улицах — пестрая толпа. Обмахиваясь веером из пальмовых листьев, неторопливо шагает бритоголовый буддийский монах. Ему навстречу движется черноволосая тамилка с осанкой королевы.
Ребятишки мчатся из школы, размахивая книгами, их рабочий день на сегодня кончился. А у кули, ловко балансирующего в толпе длинным бамбуковым коромыслом, он в разгаре. К коромыслу прикреплены две корзины с рыбой.
Худыми босыми ногами крутит педали рикша. У пожилого японца, сидящего в коляске, довольный вид: его устраивает это средство передвижения.
Мимо рикши с воем и ревом проносится остальной транспорт: грузовики, мотоциклы, бензовозы, такси с желтыми крышами. В Коломбо звуковые сигналы разрешены и ими пользуются с надобностью, а чаще без надобности. Легковые автомобили самые разные: от роскошных лимузинов с холодильниками и кондиционерами до жалобно скрипящих развалюх с вмятинами и разбитыми стеклами.
Красный двухэтажный автобус заполнен до отказа. На подножке, заботливо поддерживая друг друга, висят мальчишка лет десяти и католический священник, сутана которого развевается по ветру.
Но вдруг все останавливается.
Через дорогу, грузно переваливаясь, шествует слон. Рядом с ним погонщик. Они держат путь в храм, где скоро начнется религиозная церемония.
Слон прошел. Полицейский в широкополой шляпе и длинных шортах взмахивает жезлом — и улица вновь приходит в движение.
Это обычная сцена в Коломбо. Она поражает того, кто недавно приехал в Шри Ланку, однако старожил не обратит на нее внимания. Он привык к колориту столицы, в которой переплелись и смешались всевозможные контрасты: старина и современность, богатство и бедность, западное и восточное зодчество.
…Я уже писал о тамошнем климате. Выходишь из дома — будто попадаешь в хорошую русскую парилку, так здесь знойно и влажно круглые сутки.
— Ну почему именно Коломбо столица Шри Ланки? Нет чтобы Нувара-Элия или Канди! — вздыхала жена.
Да, в горных центральных районах куда прохладнее. Нувара-Элия — своего рода мини-Англия. Этот замкнутый в кольцо гор район был «открыт» (хотя ланкийцы населяли его испокон веков) в начале XX столетия английским офицером и стал здравницей колониальных войск. Площадки для игры в гольф, парки со слегка заиндевелой по утрам травой, камины в комнатах…
Однако в те края я выбирался редко, а жил и работал конечно же в Коломбо, где бьется пульс страны.
Государственные и административные учреждения: дворец президента, резиденция премьера, министерства, корпорации, почта, телеграф сосредоточены в центре столицы — Форте. Для советских людей Форт интересен и тем, что в одной из его гостиниц останавливался А. П. Чехов, когда возвращался на родину после поездки на Сахалин. Кроме того, это цитадель финансистов, ланкийский Сити. Массивные здания банков, торговых контор, страховых компаний.
Финансовую лихорадку чувствуешь
— Меняю валюту. Плачу выше курса. Согласны, мистер?
Центр города — вотчина богачей. В нем шикарные магазины, первоклассные отели с бассейнами, ночными барами и ресторанами, в которых опытные кулинары готовят западные и ланкийские блюда. Любителя восточной кухни ждут по соседству с отелями индийские, японские, малайские рестораны. И китайские, где подают только что пойманных в океане крабов и креветок.
В Форте встречаются португальская, голландская и французская школы архитектуры. Но не они преобладают. Архитектором этой части Коломбо был англичанин Патрик Эберкромби, автор проекта Большого Лондона. Британским вкусам соответствуют просторные здания учреждений и остроконечные башни костелов, белоснежные виллы и коттеджи.
Вокруг обитает трудовой люд: рабочие, ремесленники, портовики. Здесь иной мир — сложная паутина переулков, улочек, тупиков. И масса буддийских храмов.
Зайдем в один из них.
У входа надо обязательно снять обувь — иначе оскверним святыню.
Перед нами — куполообразное сооружение без дверей и окон. Это дагоба. Ланкийцы верят, что внутри нее замурован волос Будды, или обломок его зуба, или кусочек кости. Размеры дагоб разные, и построены они в разное время. К примеру, знаменитая дагоба Рунванвели в Анурадхапуре сооружена до нашей эры, но высотой она не уступает двенадцати-четырнадцатиэтажному дому.
Подальше замечаем могучее ветвистое дерево. Это Бодхи, под таким деревом, гласит легенда, две с половиной тысячи лет назад прозрел, то есть познал причину страданий и путь избавления от них, царевич Гаутама. Это произошло в северной Индии, в Будха-Гайе. С того дня Гаутама стал Буддой, что значит «просветленный».
Черенок дерева, под которым прозрел Гаутама, привезли в Шри Ланку и посадили в Анурадхапуре. Его доставили из Индии члены касты велли — дурайи, и до сих пор никому, кроме членов этой касты, не разрешается ухаживать за смоковницей. На поклон к Бодхи приходят миллионы пилигримов.
Некоторые их них поливали дерево… молоком. Они полагали, что это придаст ему силы. В результате Бодхи начало загнивать. А оно, помимо того, что священное, еще и самое древнее в мире дерево, возраст его — 2230 лет — документально подтвержден.
Специалисты замазали дупло в стволе, поставили подпорки под ветки, которые пока сохранили жизнь, срезали засохшие сучья, привили ветки других деревьев. Но все напрасно, чудо природы и живой свидетель истории неумолимо гибнет…
В этом храме в азиатской части Коломбо Бодхи сравнительно молодое. Возле него я познакомился с монахом Ратнасаро Тхеро. Вот что он рассказал:
«Мой отец — фермер, мать — учительница. Согласно хинаяне [16] высшей святости можно достигнуть, лишь будучи священнослужителем. Поэтому родители отдали меня сюда.
16
Хинаяна — разновидность буддизма, распространенная в Шри Ланке. Она призывает к полной отрешенности от мира, личному совершенствованию, «праведному» образу жизни.