От хороших жен не уходят
Шрифт:
Последнюю фразу она буквально прокричала, отчего у меня завибрировали барабанные перепонки.
Я так и не решилась рассказать ей про предложение Жарова, надеясь, что ситуация с ним рассосётся сама собой. Точно зная, что она начнёт меня убеждать окунуться с головой в эту авантюру. А я не хотела, чтобы у чёрта на моём плече, подстрекавшего меня позвонить Руслану Анатольевичу, появился союзник.
Мне казалось, пока я храню втайне суть нашего с Жаровым диалога, его предложение не приобретёт
Каждый раз, когда я прикрывала веки, на них, как отпечаток фотоплёнки, отображалось счастливое лицо моего мужа, обнимавшегося со своей любовницей. Она оказалась достаточно продуманной, чтобы выложить совместные фото на своей странице в известной социальной сети. С подписью: «Любимый… коллега. Подмигивающий смайлик».
Точно зная, что я увижу очередное подтверждение их связи. Вопреки всей лжи мужа.
Обида и разочарование жгли сильнее огня.
– На обеде поговорим. До встречи.
Объясняться по рабочему телефону, который, как я подозревала, прослушивался, не было никакого желания.
Но всё же реакция подруги говорила сама за себя. Слухи о нас с Жаровым распространялись по кабинетам, как споры бактерий, попавших в благоприятную среду.
Неожиданно ко мне пришло озарение. А не сам ли Жаров способствовал их развитию? Вдруг таким образом он решил подтолкнуть меня к желаемому ответу? Хитрый беспринципный… козлина!
Этот парень, что нас застал, ведь из его отдела. А значит, остановить грязные сплетни было вполне во власти Жарова.
Чем больше я об этом думала, тем сильнее распалялся мой гнев.
Вышла из кабинета, хлопнув дверью, и направилась в крыло компании, занятое Жаровым. И чем дольше шла, тем острее осознавала, что его отделу выделяют финансирования куда больше, чем нам. Данный факт оказался очередным болезненным открытием, разжигающим мою ярость.
Стоило войти в просторный кабинет, занятый рядом рабочих столов, как взгляды сотрудников обратились ко мне. Сначала безразличные, а по мере узнавания, кто стоит перед ними, – любопытные.
– Где Руслан Анатольевич? – с ходу интересуюсь, забыв про хорошие манеры и деловой этикет. Задним умом понимая, что меня запишут в стервы.
– У себя, – кивнул в сторону двери, самый молоденький из преданных ему миньонов, пока остальные хранили странное молчание.
Проследив за направлением его взгляда, обнаружила ещё одну дверь, на которой красовалось имя Жарова вместе с регалиями его научного статуса.
Сжав кулаки, без стука ворвалась внутрь Жарова. И зря.
Застыла на месте как вкопанная.
***
На меня уставились шесть пар глаз разной степени заинтересованности. Сглотнула, поздно сообразив, что помешала
– Калинина, мы вроде вас не приглашали, – раздаётся весёлый голос директора по маркетингу, явно забавляющейся той неловкой ситуацией, в которую я угодила.
Открываю рот, пытаясь сообразить, как выкрутиться. Ощущая себя мухой, угодившей в вязкий мёд, рискуя лишиться лапки.
Взгляд в поисках спасения невольно метнулся к Жарову. Он изучал меня с бесстрастным видом хищника, в чей капкан я угодила.
– Моя ошибка. Калинину пригласил я. Должно быть, время перепутал. Ты не могла бы подождать меня?
Вспыхиваю, осознавая, что он обращается при всех ко мне так фамильярно. Но мне ничего не остаётся, кроме как стоять и смотреть на него растерянно и разъярённо одновременно. Этими простыми словами он практически подтвердил нашу тайную связь. Делая её вовсе не тайной.
Горячее внимание собравшихся жгло кожу. И я отлично знала, о чём они будут говорить за чашкой чая в перерыв. Отчего я ещё пуще разозлилась на Жарова.
Но ничего иного, как поверженно отступить, мне не остаётся.
– Извините, что прервала.
Покинула кабинет и тут же застонала от досады. Вот же пакость!
Подошло время обеда, но вместо голода ощущалась лишь тяжесть в животе. Устремилась в столовую, надеясь, что, если выговорюсь подруге, мне хотя бы немного полегчает.
Марина ждала меня у входа с горящими от любопытства глазами.
– Знаешь, Калинина, не думала, что ты можешь оказаться такой скрытной. А ведь мы знакомы с восемнадцати лет! – журит меня, беря под руку и подводя к стойкам со сложенными столовыми приборами и подносами. Собрала комплект и передала мне.
– Да ничего я не скрывала, – закатываю глаза, попутно выбирая, что смогу в себя засунуть при полном отсутствии аппетита. Тревожные мысли заряжали энергией не хуже калорий. И я продолжала оставаться на взводе, ощущая, как внутри меня всё вибрирует от переполнявших эмоций, которые не удалось вылить на объект досады.
– Да как же, вас с Жаровым не обсуждают разве что уборщицы. А мне, своей лучшей подруге, ты не сказала даже словечка о вашем романе! Даже не намекнула!
Мне оставалось лишь удивляться тому, с какой лёгкостью она поверила в сплетни.
– Да не на что было намекать, – удручённо шиплю, наклоняясь ближе к подруге, рассчитывая, что она по глазам поймёт, что я говорю правду, а коллеги, занявшие соседние столы, не узнают, что я грязная лгунья. Только вот не рассчитала, что, нависнув над тарелками с едой, край воротника хлопковой рубашки окажется в супе.