От импровизации к цугцвангу: Пражская весна 1968 года и Варшавский договор

Шевченко Кирилл

Сочетание этих факторов в известной степени дает ответ на вопрос о том, почему «страна с давними гуманистическими традициями, сложившимся гражданским обществом западного типа, компартией, известной до Второй мировой войны своим эволюционно-парламентским уклоном, стала упорной продолжательницей сталинской практики и после смерти «вождя народов… Волна

десталинизации, охватившая после ХХ съезда КПСС весь восточноевропейский блок, докатилась до Чехословакии с большим опозданием»71.

Активная фронда режиму Новотного ранее всего стала формироваться в Словакии, где постоянно росло обоснованное недовольство высокомерной и дискриминационной политикой Новотного в словацком вопросе. В немалой степени подобное недовольство стимулировал сам Новотный частыми проявлениями откровенной бестактности по отношению к словакам. Так, в 1966 году, приехав на открытие нового завода в г. Нитру в юго-западной Словакии, Новотный в качестве обеда взял с собой большое количество завернутых в бумажный пакет бутербродов. Охранники Новотного с гипертрофированной бдительностью демонстративно охраняли неприкосновенность этих бутербродов от посторонних лиц, включая и руководство Словакии во главе с Дубчеком. По Братиславе вскоре поползли слухи, что Новотный поступил так из-за опасения быть отравленным коварными словаками…

Еще больший резонанс имел визит Новотного в августе 1967 г. в г. Турчански Святой Мартин в Западной Словакии, где он выступил в здании Матицы Словацкой, которая была одной из самых авторитетных и заслуженных культурно-просветительских организаций Словакии. В ходе этого визита президент ЧССР «как будто задался целью настроить против себя поголовно всех словаков и совершить как можно больше бестактностей»72. После выступления Новотного глава Матицы Словацкой Юрай Паска попросил его выделить финансовые средства для ремонта старого здания Матицы. В ответ Новотный выразил сомнение в целесообразности

этого и предложил все материалы Матицы перевезти на хранение в Прагу, а заботу о словацкой диаспоре за рубежом передать пражским структурам. В довершение всего Новотный в крайне бестактной форме отказался принять в дар от Матицы заранее отобранные и тщательно подготовленные для него реликвии. Поскольку Матица Словацкая являлась одним из самых почитаемых символов словацкой культуры, это вызвало скандал, окончательно подорвав позиции Новотного в Словакии73.

Генератором критики системы и оформления реформистских идей в Чехословакии стала опиравшаяся на наследие Первой республики научная и творческая интеллигенция, громко заявившая о себе на XIII съезде КПЧ в 1966 г., где из уст экономиста О. Шика прозвучала фраза о необходимости широкой демократизации общества. Это вызвало нервную реакцию первого секретаря ЦК КПЧ и президента страны А. Новотного и присутствовавшего на съезде в качестве гостя Л.И. Брежнева. В 1967 г. выразителями оппозиционных настроений выступили чехословацкие писатели и пражские студенты, ставшие постоянной головной болью для Новотного и его окружения. Поводом для выражения недовольства студентами стало очередное отключение электроэнергии в студенческом общежитии на пражском Страгове в конце октября 1967 года. Спонтанная демонстрация пражских студентов, которые держали в руках свечи и скандировали «Мы хотим света!», была жестоко разогнана полицией, что вызвало взрыв общественного негодования и надолго стало одним из главных предметов всеобщего обсуждения.

На IV съезде чехословацких писателей в июне 1967 г. писатель И. Клима, критикуя существовавшие цензурные ограничения, заявил, что «чехословацкое государство легализовало предварительную цензуру сто лет спустя после ее отмены австро-венгерской монархией»74

Конец ознакомительного фрагмента.