От легенды до легенды (сборник)
Шрифт:
— Еще хочешь? — тихо спросила Ланна, когда миска опустела.
— Да, — неловко ответил Дейген, не вполне узнавая собственный голос. — Очень…
— Еще бы! — фыркнул Домар. — Ты же дважды подряд обернулся, и оба раза чуть живой. Сперва из человека в волка — когда тебе отбили все, что есть. Потом из волка в человека — когда в тебя столько свинца выпустили, что кандальное ядро бы отлить хватило. Это же сколько сил отняло! Ты бы себя видел сейчас! Тощий, как хворостина. Тебе теперь только отсыпаться да отъедаться!
— Это было… чудо? —
— Чудо было, когда тебя толпа не затоптала, — криво ухмыльнулся Эттер.
И Дейген вспомнил.
По-настоящему вспомнил, а не в ошметках полубреда.
Вспомнил — и не знал больше, как ему теперь быть. Человек? Зверь? Кто он теперь для этих людей? А кто он для Ланны? Был предателем — стал чудовищем?
Нет. Не чудовищем. К чудовищу не льнут, не обнимают, не касаются его дрожащими губами, не зовут по имени — «Дейе»…
— Лан, ты его корми давай, — встрял Эйтье, — целовать потом будешь.
Домар молча отвесил Эттеру подзатыльник.
Нельзя сказать, чтобы мальчишку это угомонило. Пока Дейген снова ел, Эттер болтал без остановки. И о том, как толпа набросилась на охваченных паникой солдат, и как сам он выскочил на площадь, уверенный, что Дейген если и не затоптан, то все едино мертв, и все равно бросился к нему, как запустил руки в окровавленный мех, как тащил волка, спотыкаясь и плача, как прокатил его поверх ножа, сам не веря, что успел, в последний миг все-таки успел, как за спиной загрохотали подковы, и на площадь вынесся на полном скаку летучий отряд — это Ланна его нашла и привела… но к его появлению все уже закончилось…
— А потом мы все в лес ушли, — закончил рассказ Эйтье. — Сам понимаешь, оставаться было невозможно. За такие дела не то что расстреляют или повесят — живьем сожгут, никого не пощадят. Ничего, это ненадолго уже. Говорят, фронт уже близко. Скоро наши придут.
Фронт и в самом деле был уже близко — Дейген это знал не хуже Эттера. Даже лучше — потому что у него были сведения из первых рук.
— Волчья сила, ха! — Эйтье все никак не мог угомониться. — Да они же в нее не верили — а вот когда увидели…
— Я и сам не верил, наверное… — сознался Дейген.
— А что тут верить? — пожал плечами Домар. — Тут земля такая… что ни сказка, то о волках. Даже Эйтье и тот знал, что делать надо, чтобы ты опять человеком обернулся. Земля сама понимает, кому помочь и на чей зов откликнуться. Вот она тебе и отозвалась…
— А я разве позвал? — очень тихо спросил Дейген.
— Позвал, не сомневайся, — кивнул Домар. — Все видели.
— Ох, да… — растерянно произнес Дейген. — Теперь от меня уж точно будут издали еще шарахаться…
— С какой это стати? — гневно подняла голову Ланна.
— Действительно, с какой это стати? — усмехнулся Домар. — Все, как есть, видели — ты вдруг пропал, как не было, а на площади явился Вечный Волк — тебя спас, коменданта загрыз, солдат околдовал… сам подумай, разве не для того и Волк, чтобы людей защищать?
— Быть
— Еще как может, — подтвердил Домар. — Люди видят то, что хотят видеть, и верят в то, во что хотят верить. Дейген, ты же сам эти сказки собирал, сам легенды записывал — вот и припомни, что в них говорится. Припомни, как в них появляется Вечный Волк. Тот, кто приходит, чтобы спасти. Выходит из ниоткуда — и уходит в никуда.
— Так, значит…
— Значит, правильно ты в него не верил, — очень серьезно сказал Домар. — Потому что нету его. Это земля есть, которую надо отстоять. И люди есть, которых надо спасти. И сказки про Вечного Волка есть. А Волка нету. Потому что Вечный Волк — это всегда человек.
Алексей Мороз
Замок на песке
Научи себя быть светом там, где тьма,
Рекой беги по стонущим пескам…
— Это бунт?
— Нет, сир, это революция.
Море было спокойным. Для него не существовало времени, оно не отличало «сегодня» от «вчера» и «завтра». Волны тихо омывали белоснежный песок, невольно передавая ему часть своей силы…
1
Бесцветный тип с рыбьими глазами наклонился к уху канониссы и прошептал:
— Министр примет вас. Следуйте за мной.
Канониссе показалось, что тип испытывал извращенное удовольствие, упуская слова «господин» и «ваша светлость». В полном соответствии с требованиями Нового порядка. Впрочем, как-то реагировать на его обращение старая дама посчитала ниже своего достоинства. Она встала, расправила юбки и последовала за рыбьеглазым через заполненную посетителями приемную. Возмущенная горожанка в вульгарном наряде смерила ее недовольным взглядом, а вытянувший ноги в проход оборванец даже присвистнул вслед. Но канонисса не обратила на них никакого внимания. За полгода Нового порядка и не к такому привыкнешь! Нужно сосредоточиться на деле и надеяться, что все получится. Не зря говорят: времена меняются, а чиновники — нет.
Кабинет министра внутренних дел внушал доверие — все, как и прежде: старинная мебель Полуденной эпохи, на видном месте — портрет молодой королевы Марии-Изабеллы. А вот портрет принца-консорта, который должен висеть рядом, убрали. Не удивительно. Новая власть провозгласила предателями всех эмигрировавших аристократов, включая супруга королевы.
В отличие от предыдущих хозяев нынешний министр терялся в роскоши кабинета: сидящий за огромным столом человечек с торчащими усами неуловимо напоминал таракана. Особенно в форменном рыжем вицмундире. Что делать, именно тараканы теперь решают все.