От моря до моря
Шрифт:
Сначала, как прежде, словно жуя в это время траву, а потом всё лучше и лучше, пока его грозный рык не перекрыл всё помещение, в которое он был заточён. Где-то за стеной пещеры в ответ на его рык дрогнули и затряслись расписные ворота. С них посыпалась вековая пыль и заскакали мелкие камушки, потревоженные магическим эффектом.
Все ворота, до этого запертые изнутри магией, словно по команде стали открываться, являя всем собравшимся просторный зал, в конце которого находились ещё одни двери в тот самый зал, где и сидел, как бы сказали русские, чёрт. С ними не согласились бы арабы, назвав его джином. Кто-то мог
Чёрт, он и на острове чёрт. Копыта – есть, морда – есть, рога и козлиные ноги тоже есть, значит, чёрт! Буджалуду же было наплевать, как его называют обычные смертные. Он воскрес и готов совершить подвиг. То есть кару, покарать тех, кто посмел его освободить. С одной стороны, он был рад этому, а с другой – как они посмели это сделать?!
Но для демонических действий ему нужна была кровь, ещё очень много крови, и тогда он снова обретёт силу. Обретёт для чего? – сам себе задал он этот вопрос. И ответ сейчас возлежал на его голове.
Это была корона. Когда и как она здесь оказалась, он не знал. Он же спал! Из маленькой чёрной фигурки он вырос благодаря человеческой крови, и теперь корона морского народа красовалась на его рогах. Вот только он хорошо помнил, какое условие поставил морской народ при его заточении. Он должен был уничтожить корону вместе с людьми. И тогда он будет полностью свободен!
Свобода яростно ждёт его у входа!
Тот, кто наденет эту корону себе на голову в его присутствии, должен будет умереть страшной смертью. И тогда весь гнев морского народа и старых богов обрушится на людей и уничтожит всё человеческое племя. А ему в этих событиях отводится лишь скромная роль проводника высших сил. Тех сил, которые навеки исчезли из этого мира, уйдя в другие. Лишь один он остался тут в качестве сторожа и хранителя их воли.
О том, как смог договориться морской народ с богами, Буджалуд не ведал, но это случилось. И он был готов полностью выполнить возложенную на него миссию. Осталось дождаться победителей, что сейчас бились с конкурентами и уничтожить их всех, кроме одного. Этому оставшемуся и предстояла особая миссия. А пока каждая капля крови погибающих насыщала его тело.
Впитывая в себя их кровь и души, Буджалуд увеличивался в размерах, наливаясь плотью и кровью своих, не ведавших этого, жертв. Он знал, что команд было пять, и в их рядах осталось по пять человек. Пять по пять, получалось двадцать пять – магическое число.
Двадцать пять человек сюда вошло, и двадцать пять финфолков отсюда вышли. Но войти к нему могли только пятеро, а выжить, чтобы возложить на себя корону – только один. Буджалуд ждал. Ждать осталось совсем немного, он это хорошо знал.
Абу Насир так и не встретился ни с кем из конкурентов, но зато дождался момента открытия дверей. Дрогнув, заскрипели механизмы, и створки ворот стали открываться. Все вскочили, готовые ко всему.
Задействовав все артефакты, воздев руки для магических арий, люди Абу Насира вошли в ворота и сразу попали в величественный зал, созданный в виде шестиугольных сот. В каждой стене этого помещения находилась дверь, в которую практически одновременно входили все участники будущего боя. Лишь один из входов продолжал быть закрытым, и всем было ясно, что находится за ним. Дверь располагалась
Сам шестиугольный зал был девственно чист, в нём не было ни колонн, ни пьедесталов. Его не украшали ни барельефы и, уж тем более, ни пошлые портики или фонтаны. Здесь не стояли статуи, ужасные или уродливые. Не бежали в танце юные девушки, не веселились, бесстыдно выставив свои половые органы, фавны или упругие груди пастушки.
Нет, зал был абсолютно пуст. Лишь только мозаика в виде ракушек и рыбьей чешуи портила своим разнообразием весь мрачный и запустелый вид этого шестиугольного помещения. Да только всех, вошедших в него, абсолютно не волновало внешнее убранство.
Помимо команды Абу Насира в другую дверь вошла самая потрёпанная и замученная неудачами команда сэра Роберта Фрика. Следующими появились люди мальтийского ордена Роджера Аламаго. В предпоследние двери тихо проникли люди, одетые в тёмные балахоны. Оглянувшись вокруг, они сбросили с себя ненужные уже хламиды, представ во всём великолепии серой брони кирас.
Последними, уж не знаю почему, вошли мы, всей командой. Я приготовился к самому худшему, зажав мёртвой хваткой свой лабрис. Ладонь резко вспотела из-за адреналиновой бури, бушующей у меня в организме.
Магическое ядро, и так донельзя разогнанное, сейчас же послало в ладони тепло своей энергии. Я был полностью готов. Но здесь я стоял не на палубе и вокруг не плескалась вода, а нависали каменные своды.
Здесь я был бессилен. Возможность сбежать была минимальна. Последний шанс это сделать оставался ещё в замке, и я надеялся им воспользоваться после взрыва. Но не рассчитал всех шагов, и не предугадал последствий, да и возможности отсутствовали. Надо было этот долбаный факел вбивать в стену, а не вставлять. Вот и пострадал на свою голову. Да, хорошо бы каску найти, очевидно же, что пригодится…
За время нашего вынужденного ожидания перед воротами я перебрал имеющееся оружие и смазал заново ядом топор. За моими действиями с интересом наблюдал отец Адан.
– Яд? – спросил он.
– Да, – ответил я и замолчал. Кающийся только понимающе усмехнулся и отвернулся от меня. Надо же, какой умный, всё-то он знает. Впрочем, и хрен с ним. Лабрис, щедро намазанный ядом, был готов к бою. Оставалось только копьё, точнее, его обрубок. К сожалению, ничего с ним поделать было нельзя.
Другого древка здесь не оказалось и, обрубив неровный срез, я зачистил его и крепче приделал наконечник. В сумке лежала последняя раковина с сильнейшим ядом, но вскрывать её сейчас было бы нежелательно. Поэтому копьё я привязал к спине, чтобы оно мне не мешало.
Следующими я проверил свои защитные амулеты. Их оставалось всего пять. А стрелковый, приняв на себя многочисленные осколки, окончательно разрядился. Жаль. Была у меня ещё с собой астролябия, но чем она мне здесь могла помочь? Все свои могущественные артефакты я растерял, а новые так и не создал. Придётся идти в бой с теми, что есть, и с хитростью, которой не было.
И вот сейчас, остановившись в начале зала, напротив своих врагов, я попытался сжаться и укрыться, да только, как назло, здесь не было ничего подходящего, за что можно было бы спрятаться. Так что, лучше бежать назад. Но как только эта мудрая мысль посетила мою голову, огромные ворота с немыслимым грохотом стали закрываться.