От наукоучения - к логике культуры (Два философских введения в двадцать первый век)
Шрифт:
Сейчас все обстоит по-другому. В XX веке те изменения самой деятельности (или самоизменения), которые возникают в сфере свободного времени, сразу же оказывают существенное (а зачастую и решающее) влияние на сферу непосредственного материального производства, выступают важнейшим ферментом всей современной научно-технической революции. В этом новом свете оказывается возможным по-новому осмыслить и "классическую" (XVII - XIX веков) диалектику "самоизменения и изменения обстоятельств". Или формулируя специально для нашей цели - возможно и необходимо по-новому рассматривать теоретическое мышление Нового времени, иначе понять самого субъекта теоретизирования. И раскрываются неожиданные вещи. Приобретают неожиданный
В XVII - начале XX века единый, по существу, процесс "изменения обстоятельств" и "самоизменения" ("Воздействуя... на внешнюю природу и изменяя ее, он (человек.
– В.Б.) в то же время изменяет свою собственную природу")57 осуществлялся в двух расщепленных "формах существования", в двух самостоятельных направлениях человеческой деятельности, в двух сферах человеческого бытия.
Один вектор - на "изменение обстоятельств", вещей, природы за счет стандартизации, абстрактного упрощения и - в потенции - устранения живого труда, личностного субъекта из сферы собственно материального производства. Другой - на атомизацию индивида, на развитие "частного лица" (дома, в свободное время), на культивирование своего особого психологического мира, отщепленного от непосредственного участия в производстве. Вторая потенция реализовалась, в частности, в повышенной рефлективности (раздвоенности) и гиперкритицизме человека Нового времени до тех пор, пока он не вступает в ту или иную роль (но само вступление в роль остается - в условиях буржуазной цивилизации - делом свободного решения, будь то на рынке рабочей силы или на рынке идей...). Я сейчас не говорю о механизме детерминации такого свободного решения, я лишь подчеркиваю реальную возможность и необходимость выбирать между работой и работой, работой и голодом, Сциллой и Харибдой.
Разорванные и социально противопоставленные друг другу, эти сферы деятельности все же являются "полусферами", "магдебургскими полушариями" развития общественного субъекта (попросту - каждого человека) в Новое время. Само их противопоставление - необходимое условие и форма развития и личностных и социальных определений Homo sapiens'а в XVII - XIX веках.
Между этими "магдебургскими полушариями" заложена, начиная с XVII века, "прокладка", еще более усиливающая их тяготение друг к другу и еще более затрудняющая их сопряжение. Эта "прокладка" - производство идей, духовное производство, в частности научно-теоретическая деятельность, дающая "душу" (план, цель, технологию, рациональное обоснование) процессу изменения обстоятельств, непосредственному материальному производству, и дающая "тело" (печатно отстраненное развитие мысли) процессу самоизменения. И именно благодаря своей "прокладочной" роли производство идей (и определение самого субъекта этого производства - теоретика) оказывается в Новое время глубоко двусмысленным, даже антиномичным.
Поскольку производство идей ориентировано на производство вещей, постольку оно - производство идей - реализуется как "естественное знание", "знание о мире"58. Конечно, в такой устремленности теоретического внимания односторонне и замкнуто развивается некое всеобщее определение мышления, которое именно за счет своей отщепленности от других определений достигает в XVII - XIX веках предельной силы и парадоксальности.
Мышление реализует здесь наиболее резко свою всеобще необходимую направленность от субъекта (на предмет), что методологически означает необходимость постоянной тождественности субъекта самому себе и возможность поэтому свести это себетождественное "нечто" к "ничто".
Мышление - в этой устремленности - жестко фиксирует внеположность предмета познания
Мышление - в этой своей устремленности - раскрывает предмет только как возможность (но не действительность) субъекта, возможность орудия, обихода, возможность "понимания пещеры как жилища"...
Но поскольку такое всеобщее определение мышления Нового времени ("мышление как познание мира") осуществляется в ходе изменения обстоятельств ("производства вещей"), отщепленного от самоизменения и противопоставленного ему, и поскольку производство вещей в Новое время есть процесс "совместного труда", постольку на выходе, в сфере социального использования, естественнонаучное знание приобретает особые логические характеристики, существенно отличающие форму теоретизирования в естественных науках от формы теоретизирования в науках гуманитарных.
Здесь необходимо хотя бы предварительное определение понятий. Я исхожу из предположения, что диалектика "изменения обстоятельств" и "самоизменения" (в их антиномичной противопоставленности друг другу), характерная для Нового времени, наиболее четко конкретизируется в антиномии "труда совместного" и "труда всеобщего". Предполагаю, далее, что именно эта антиномия играет решающую роль в развитии (и соответственно анализе) единой деятельности "теоретика" Нового времени.
(1990). Маркс - один из крупнейших мыслителей XIX века, дающий в своих произведениях существенный поворот нововременного мышления. Именно нововременного, но отнюдь не современного. Однако Маркс доводит это мышление до тех пределов (в сфере анализа Практики), за которыми открываются возможности иных логических и социальных трансформаций, думается, совсем не тех, которые пророчил сам Маркс. В ином направлении, в иной сфере выводит нововременное мышление к последним пределам Кант, Гегель или Тренделенбург. Мне кажется, что наиболее существенный выход в такие точки преображения логики и бытия Нового времени Маркс осуществляет именно в своих определениях "самоустремленности" предметной деятельности и в (только намеченной) социально-логической экспозиции: "труд всеобщий - труд совместный". Но, конечно, выскочить за пределы нововременного мышления Маркс не мог.
Вот наиболее острое марксово противопоставление; "...следует различать всеобщий труд и совместный труд. Тот и другой играют в процессе производства свою роль, каждый из них переходит в другой, но между ними существует также и различие. Всеобщим трудом является всякий научный труд, всякое открытие, всякое изобретение. Он обусловливается частью кооперацией современников, частью использованием труда предшественников. Совместный труд предполагает непосредственную кооперацию индивидуумов"59.
Основное различие Маркс ведет здесь по линии противопоставления "типа кооперации" в сфере совместного труда и труда всеобщего. Кооперация совместного (или - в других формулировках - "совокупного", "комбинированного") труда детально рассмотрена в "Капитале" в связи с анализом разделения и сочетания трудовых функций в мануфактуре, на фабрике, в машинизированной промышленности в целом. Это и понятно. Разделение совместного труда лежит в основе непосредственно материального производства Нового времени и задает исходные социальные характеристики для работы практика, совокупного производителя материальных благ.