От наукоучения - к логике культуры (Два философских введения в двадцать первый век)
Шрифт:
Кооперация в контексте всеобщего труда (то есть кооперация в процессе "производства теорий" или "производства художественных произведений") Марксом специально в "Капитале" не рассматривается, поскольку такая социальность исчезает, сводится на нет по мере включения в мегасоциум совместного, мануфактурного и позднее - промышленного труда.
Приведу в этой связи только два замечания Маркса. Первое. Критикуя идеи Шторха о "духовном производстве", Маркс пишет: "В духовном производстве в качестве производительного выступает другой вид труда (речь идет именно о всеобщем труде.
– В.Б.). Но Смит не рассматривает его (не рассматривает его специально и Маркс, поскольку этот труд включается в капиталистическое производство
– В.Б.)... Взаимодействие и внутренняя связь обоих видов производства тоже не входят в круг его рассмотрения..."60
Второе. В тех же "Теориях прибавочной стоимости", говоря о проявлении капитализма в области нематериального производства, Маркс определяет невозможность широкого развития совместных форм труда и капиталистических форм организации производства в сфере духовного производства "по самой природе вещей"61. Именно поэтому духовное производство, объясняет Маркс, и не будет его специально интересовать. Таковы пределы Марксова интереса к диалектике "совместного и всеобщего труда". И - пределы Марксова понимания этой диалогики.
В "Капитале" понятие всеобщего труда детально анализируется Марксом не в его противопоставленности труду совместному, но в другом контексте - как противоположность и дополнение труда "частичного". В этом контексте всеобщий труд есть полное, в пределах всего общества реализуемое (= существующее как предел, как идеализация), воплощение труда совместного. "Совместность" и реализуется в своей всеобщности через рынок, через социальное разделение труда; единый продукт такого совокупного производства есть "совокупный продукт" всего общества, а стоимость здесь (ср. III том "Капитала") выступает как "цена производства".
Осмысление Марксом понятия "всеобщий труд" в двух контекстах (как противопоставление и "дополнение" труду совместному и как его - совместного труда - наиболее полная реализация) вовсе не означает какой-то логической неряшливости. Двузначность понятия воспроизводит социальную двузначность всеобщего труда в условиях промышленной цивилизации. Если в сфере непосредственного материального производства (которое в XVII - начале XX века определяет всю социальную жизнь) "всеобщий труд" ("накопленный" в истории человечества) реализуется только опосредованно, как предел совместного труда, то в процессе научно-теоретического и художественного творчества (в Новое время это - обочина производства) всеобщий труд необходимо существует и непосредственно "участвует" в развитии творческой личности, именно в его противопоставленности труду совместному и в его сопряженности с ним.
Современная (XX век) научно-техническая (шире - производственная) революция заряжена потенцией превратить особую социальность, характерную для всеобщего творческого труда, социальность самодеятельности (деятельности, направленной на изменение самого субъекта деятельности), в решающее, цельное определение практики. Но силы "совместного труда" напряженно сопротивляются такому превращению. Тем самым научно-техническая революция превращает старинную, теневую антиномию "совместности" и "всеобщности" в коренной социальный конфликт века.
И в свете этого конфликта, вырастающего в столкновение двух определений (форм) всеобщности - всеобщности гигантского производственного механизма и всеобщности (культурности) творческого индивида, - совсем иначе очерчивается противостояние и дополнительность "всеобщего и совместного труда" в Новое время. Сейчас оказывается возможным понять само это противостояние как конкретное, особенное определение всеобщего труда в XVII - XX веках.
Во времена Маркса наиболее сильные предположения о всеобщем труде приходилось делать в абстрактной форме, проецируя решающее социальное значение "всеобщего труда" в отдаленное будущее, когда главной основой "производства и богатства выступает... не время, в течение которого
– В.Б.) работает, а присвоение его собственной всеобщей производительной силы..."62. В такой проекции, правда, уже становилось ясным, что во всеобщем труде органически совпадают производство продукта и производство собственной всеобщей творческой силы субъекта, но было еще невозможным логически представить всю органику этого совпадения и противопоставления в условиях труда совместного. Ведь само противопоставление не получило еще вообще развитой формы.
Сейчас это возможно. Для начала, опираясь на исходные идеи Маркса и на потенции современного производства, наметим общую схему такого противопоставления "всеобщего и совместного труда" (типичную для Нового времени)63.
А. Совместный труд (в XVII - начале XX века - сфера непосредственного материального производства) есть труд, объединяющий людей на одном месте деятельности, пространственно (мануфактура, фабрика - вообще промышленное предприятие). Разделение труда, здесь возникающее, определено различным распределением и соединением (кооперацией) людей, сотрудников в различных точках единого пространственного объема; временные связи постоянно должны проецироваться в одно квазиодновременное пространство - рабочие одновременно совершают последовательные операции. Каждый работник производит полуфабрикат. В общественный оборот поступает только совокупный продукт.
Совокупный эффект увеличения производительности труда, несводимый к сумме усилий отдельных людей, здесь связан именно с таким пространственным формированием совокупного (из многих орудий составленного) орудия производства и совокупного (из многих активных "точек" составленного) работника производства. Труд отдельной "точки" - в идеале - предельно линеен, однозначен, не имеет никаких объемных характеристик.
Б. Всеобщий труд (для XVII - начала XX века это - труд в науке и искусстве) принципиально не требует общего места деятельности. Его всеобщность дана культурно-исторически, реализуется на основе освоения ученым или художником "своей всеобщей производительной силы", на основе переинтеграции всеобщей культуры мышления в творческой лаборатории одного человека, личности64. Без такой личностной, творческой переинтеграции (всеобщего социального опыта и знаний) ни в науке, ни в искусстве не может быть достигнут единственно мыслимый в этих сферах деятельности результат уникальное научное открытие65 или эстетическое изобретение собственной личности. Общность имеет здесь смысл только как момент всеобщности и личностности труда66.
(Конечно, мануфактурное разделение труда неизбежно и во все возрастающих масштабах проникает в интерьер научной деятельности, начиная, по видимости, определять ее структуру. И все же это лишь видимая, внешняя, превращенная структура научно-теоретического и научно-экспериментального труда. Мы еще убедимся, что такое проникновение не может изменить исходных определений всеобщего труда, просто конфликт "совместного и всеобщего труда" переносится вовнутрь творческой деятельности.)
В процессе всеобщего труда развивается "кооперация способностей" - не столько функциональная, под "одной крышей", в пространстве, сколько в историческом времени, между людьми разных эпох и современниками, живущими и работающими раздельно, но соединенными книгой, беседой, диалогом культурой, которая столь же сближает, сколь отделяет, отстраняет людей друг от друга.
Возникает особый социум - "социум культуры". В эпоху Нового времени этот "социум" развивается в контексте и на обочине "совместного труда". В XX веке... Впрочем, об этом - дальше.
Перед отступлением в сферу определений мы остановились на том, что естественнонаучное теоретизирование, поскольку его результаты должны включиться в оборот "совместного труда" (использование науки), приобретает особую логическую форму. В чем же - конкретнее - состоит ориентация естественнонаучного знания, определяющая своеобразие логической формы познания мира в Новое время)