От ненависти до любви
Шрифт:
Терзаясь от неутоленного желания, Ночное Солнце отстранил девушку. Изумленно взглянув на него, она вдруг осознала, что стоит почти голая перед полуодетым мужчиной.
Посмотрев на Марти, подавшуюся к нему, Ночное Солнце схватил плед и закутал в него девушку.
— Пойдем. Мне хотелось бы еще немного поспать этой ночью.
Марти не понимала, отчего он так внезапно разозлился. Но такова уж особенность Ночного Солнца: сейчас добрый и мягкий, в следующую минуту холодный и отчужденный.
В напряженном молчании
Будь она проклята! Он не мог сомкнуть глаз в ее присутствии, но то же происходило до этого, когда Марти не было с ним! Охваченный яростью, бормоча себе под нос проклятия, Ночное Солнце повернулся спиной к девушке и сомкнул веки. Но сон не шел к нему.
Марти не испытывала таких страданий, как Ночное Солнце, поскольку еще не вкусила от древа добра и зла. Чувствуя себя в безопасности в типи Ночного Солнца, она вскоре забылась сном.
Когда дыхание девушки стало глубоким, Ночное Солнце лег на спину и сердито уставился на нее. Он с горечью размышлял о том, кто же из них теперь захвачен в плен?
Глава 23
На следующий день Ночное Солнце вполне овладел собой. Правда, его по-прежнему раздражало, что такое пустое изнеженное создание, как Марти, возбудило в нем желание. Впрочем, он, как любой мужчина, имеющий глаза, не мог не замечать ее поразительную красоту. Сочетание высокомерия и ранимости добавляло Марти чувственности и привлекательности. Однако он испытывает к ней лишь физическое влечение. Его тело естественно реагирует на эту девушку — вот и весь секрет.
Успокоившись и с облегчением вздохнув, Ночное Солнце зашел утром в типи и бросил Марти кожаное платье:
— Надень это. Я покажу тебе деревню.
— Только отвернись. — Она улыбнулась.
— Я подожду тебя на улице, но не копайся.
Как только он удалился, Марти вскочила и приложила к себе кожаное бесформенное платье. Она нахмурилась.
— Ну, уж нет, в этой одежде меня не увидят даже на смертном одре.
И Марти начала искать свою одежду. Наконец она обнаружила связанный узел в конце ложа Ночного Солнца.
Платье из белого шелка, башмачки на высоких каблуках, порванные чулки. Жемчужное ожерелье и серьги лежали в мешочке из мягкой кожи.
— Марти, я жду, — раздался низкий голос Ночного Солнца.
— Минутку, — отозвалась она, надевая платье и оправляя его. Поскольку чулки были порваны, Марти надела башмачки на босу ногу и, решив, что жемчуг для утреннего времени неуместен, положила его в кожаный мешочек. Сражаясь с петлями и крючками, она поспешила к сосновому сундучку, где Ночное Солнце держал свои личные вещи. Взяв с крышки гребень с серебряной ручкой, Марти расчесала волосы. Она усмехнулась при мысли о том, что красивый
— Марти! — нетерпеливо окликнул ее Ночное Солнце.
— Иду! — в его зеркало, она похлопала себя по щекам и вышла из типи.
— Я готова.
Он повернулся. Марти никогда еще не видела, чтобы выражение глаз менялось так быстро. Холод мгновенно сменился в них яростью, и Ночное Солнце схватил ее за руку с такой силой, что она чуть не упала.
— Что, черт возьми, ты вообразила? — Он втолкнул девушку в типи. — Думаешь, я позволю тебе разгуливать по лагерю полуголой?
— Это модное и очень дорогое платье! Не считаешь же ты, что я…
— Я считаю, что ты должна одеться прилично. Лакотские женщины очень скромны, и они…
— Не сравнивай меня с этими чертовыми лакотскими женщинами. Я не желаю ходить и изнывать от жары в каком-то бесформенном балахоне, который уродует меня.
— Ты будешь ходить, в чем я тебе скажу, или навсегда останешься в типи. Ты так тщеславна…
— Вовсе нет! Но это платье…
— Сейчас ты снимешь его. — Развернув Марти спиной к себе, Ночное Солнце быстро расстегнул крючки.
— Я взрослая женщина! Ты не смеешь указывать мне, что носить!
Марти колотила и царапала смуглые руки, которые стаскивали с нее бальное платье.
Ночное Солнце молча продолжал раздевать девушку, обращая на ее атаки не больше внимания, чем на укусы москитов. Через несколько секунд белое одеяние лежало на полу. Ночное Солнце просунул руки Марти в рукава кожаного платья.
— Вот и славно — это подходит, — сказал он.
— Оно уродливое, ненавижу его! — Марти свирепо смотрела на Ночное Солнце. — И тебя ненавижу.
— Как-нибудь это переживу.
— А я не могу жить с тобой, глупый, самонадеянный дикарь!
Его черные глаза стали жесткими, и он тихо ответил:
— А ты эгоистичная, хищная сука.
Не желая, чтобы несносная, злонравная женщина позорила его перед племенем, Ночное Солнце подождал, пока Марти остынет и прилично оденется перед выходом в деревню.
Предупредив ее, что если она не хочет безвыходно сидеть в типи, то должна следить за своим языком и вести себя как леди, Ночное Солнце, наконец, вывел Марти под полуденное солнце.
Марти огляделась и глубоко вздохнула. Лето уже близилось к концу, и появились первые признаки приближающейся осени. Знойная дымка исчезла, а утренняя прохлада ощущалась и в этот час, не столь ранний.
Марти восхищалась красотой окрестностей. Она впервые гуляла с тех пор, когда ее, полуживую, без сознания, привезли в эту деревню. Лакотский лагерь Идущего-по-Следу на Пороховой реке был разбит на цветущем лугу вдоль высокого горного кряжа, на склонах которого росли цветы всех оттенков и дикие ягоды, а в кронах деревьев пели птицы.