От Петра I до катастрофы 1917 г.
Шрифт:
Хотя вопросы к российскому правительству и в самом деле возникают - почему при выборе: судьба братских, родных белорусов или пополнение «бюджета», выбор был сделан в пользу последнего?
На самом деле не так всё было просто в этой истории с Державиным; борьба за белорусов, вернее за бюджет еврейского сообщества велась длительная и коварная.
Не прошел мимо этой проблемы и выдающийся мыслитель человечества Ф.М. Достоевский, который в 1873 году писал(«Дневник писателя»): «“Гражданин”(журнал) уже сообщал раз, в особой статье, подробный бюджет теперешнего нашего кабака: возможности нет предположить, чтобы кабаки могли существовать лишь
Матери пьют, дети пьют, церкви пустеют, отцы разбойничают; бронзовую руку у Ивана Сусанина отпилили и в кабак снесли; а в кабак приняли! Спросите лишь одну медицину: какое может родиться поколение от таких пьяниц?
…Вот нам необходим бюджет великой державы, а потому очень, очень нужны деньги; спрашивается: кто же их будет выплачивать через эти пятнадцать лет, если настоящий порядок продолжится? Труд, промышленность? Ибо правильный бюджет окупается лишь трудом и промышленностью. Но какой же образуется труд при таких кабаках? Настоящие, правильные капиталы возникают в стране не иначе как основываясь на всеобщем трудовом благосостоянии ее, иначе могут образоваться лишь капиталы кулаков и жидов. Так и будет, если дело продолжится, если сам народ не опомнится; а интеллигенция не поможет ему.
Если не опомнится, то весь, целиком, в самое малое время очутится в руках у всевозможных жидов, и уж тут никакая община его не спасет: будут лишь общесолидарные нищие, заложившиеся и закабалившиеся всею общиной, а жиды и кулаки будут выплачивать за них бюджет. Явятся мелкие, подленькие, развратнейшие буржуа и бесконечное множество закабаленных им нищих рабов - вот картина! Жидки будут пить народную кровь и питаться развратом и унижением народным, но так как они будут платить бюджет, то, стало быть, их же надо будет поддерживать…».
Исследование Державина насторожило еврейских иерархов, они почувствовали опасность перемен и решили что-либо предпринять, как-то противодействовать. Вместо того, чтобы постараться опровергнуть факты и выводы, обнаруженные Державиным, они решили действовать против самого Державина и постараться его очернить, скомпрометировать. Логика такова - если осквернить сам источник информации, то и всё выходящее из него будет скверным и не достойным доверия.
Интересно, что точно также решили «доказывать» обратное против Солженицына сегодня, в XXI веке - Дейч, Резник, Рабинович и их огромная компания единомышленников.
Тогда, в конце XVIII века евреи не ограничились критикой - они написали жалобу императору и в Сенат на Державина, обвиняющую его в том, что он избил «смертельно палкою» беременную женщину, в результате чего получился выкидыш. Сработало, - Сенат начал расследование, Державин утверждал, что и в глаза никакой женщины не видел. Он не только крайне возмутился, но и серьёзно забеспокоился самим фактом расследования Сенатом, в котором еврейские «лоббисты» могли дать совсем непредсказуемый ход делу.
Вот как комментирует из США Резник и его компания этот момент истории:
«Когда же в Петербурге попытались дать жалобе ход, Державин учинил невероятный скандал, обратился за заступничеством к государю… Конечно, он отрицал, что видел эту женщину, а поступление жалобы объяснил происками евреев, пытавшихся его скомпрометировать и даже планировавших убить, так как почуяли в нём своего врага. Впоследствии
Вообще, поражает возмущение и негодование Резника и Рабиновича тем что Державин посмел защищаться от евреев, и бросился искать защиты у самого императора… Как будто это запрещённый прием. Как посмел?
Конечно, всякий подкуп Резник и Рабинович отрицают - не было тогда проблемы коррупции у чиновников и у масонов при Павле Первом; подкуп и взятки тогда не практиковались… А ведущая еврейская газета в России «Международная Еврейская газета» № 41-42 за ноябрь 2007 г. сообщает об интересном национальном празднике:
«1798 - указом Павла Первого освобождён из Петропавловской крепости Рабби Шнеур-Запман Борухович. Он попал в тюрьму по доносу виленских раввинов, завидующих влиянию и авторитету хасидов в массах. Следствие в Тайной канцелярии шло быстро, так как хасиды собрали на выручку «учителя» 60 000 тысяч рублей, подкупили кого надо, и всё закончилось в два месяца оправданием. Рабби стал свободным, и с тех пор 19-й день месяца кислев (ноябрь) является праздником ХАБАДа»
Указание «впоследствии» имеет немаловажное значение, потому что попытка подкупа самого Державина произошла уже при другом императоре. А тогда, при Павле I, Сенат выявил истину и оправдал Державина. У еврейских лидеров осталось мало способов остановить инициированный Державиным процесс. Убийство Державина, без всяких сомнений, только усугубило бы положение евреев, хотя сам Державин, судя по его поэтическим рассуждениям, был готов к такому случаю:
И смерть, как гостью, ожидает,
Крутя, задумавшись усы.
Какие ещё варианты оставались у еврейских лидеров (?) - только попытка остановить процесс подкупом самого Державина, хотя его общеизвестная честность и благородство не оставляли радужных надежд. Ситуация, казалось бы, была безвыходная - на уровне Державина проблему не решить, и Сенат встал на сторону Державина, после чего всё зависело от императора Павла, который и инициировал разбирательство.
Неожиданный, но не новый для российской истории поворот событий помог евреям. В ночь с 11 на 12 марта 1801 г. заговорщики убили Павла I, и, естественны образом, решение еврейской проблемы зависло на неопределённое время… Совершенно верно комментирует Еврейская Энциклопедия: доклад Державина «привёл в то время к меньшим практическим результатам, чем можно было ожидать, так как благодаря перемене царствования, Державин потерял своё значение».
И, «естественно» Еврейский комитет прекратил своё существование. Таким образом, - одну заинтересованную сторону в убийстве российского императора обнаружили, но были и другие, которых мы рассмотрим в следующей главе.
ГЛАВА 3.
Желающие убить императора Павла
Если отца Павла Первого убили из-за власти, как и многих до него властителей, то Павел Первый погиб, бесспорно, не из-за власти - не по причине того, что кто-то страстно желал захватить власть в России, а по причине своей новой «перестроечной» политики. При этом на этот раз «перестройка» носила во многом редкий - положительный характер. А это вызывает интерес к самой личности Павла Петровича, изучить которую нелегко потому, что как заметил Б. Башилов: