От пращуров моих (Часть 1)
Шрифт:
Мы стояли у клетки с птицами....Все они почему-то нахо
дились в полном оцепенении, точно были чем-то сильно озадач
ены.
– Заседание нашей редакции, - определила я немедленно и
уныло.
Папа тяжело вздохнул и промолчал. Мы молча подходили к
загородке с пони.
– Ну, а это пони, - сказал папа, - конечно, так себе. Ме
лкая лошадь...Тебе они тоже не понравятся...
"Чего это он так скис?" - подумала я, и вдруг
ударило: да ведь папа хочет, чтоб я удивлялась и радовалась,
как в детстве! Ведь он не в Зоологический сад прогулку прид
умал - в мое детство, в свою молодость. А я-то брюзжу, а я
то ничего не вижу вокруг - ни золотых деревьев, ни забавных
зверей, ничего, кроме страшных образов своей тоски, а я-то
– старая....
– Ну пойдем, - уныло уронил папа.
Но я воскликнула с увлечением:
– Нет, папочка, подожди,подожди! Я еще хочу посмотреть на
лошадку!
– Ну посмотри, - недоверчиво сказал папа, но немного смя
гчился.
– Нет, вот эти мне наконец нравятся,- восхищалась я, дро
жа от жалости и любви к отцу и зорко следя, чтобы не переиг
рать.- А какая она маленькая! Отчего это она такая малень
кая, а, папа?
– Да уж порода такая - пони.
– А это "пони английский", папа. Знаешь, он лучше того,
красивей
– Да как будто бы получше. Мордастый!
– Нет, не как будто, а определенно красивей. А вот интер
есно - ездить на нем удобно? Ужасно хотелось прокатиться....
Ведь в Англии на них катаются, верно?
Я уж не знала как угодить ему!
– Ну зачем же сразу в Англию? Вон ребята едут!
– веселея,
сказал папа.
Действительно, к нам приближалась таратайка;...
242
– Ну хочешь прокачу?- повторил папа и подмигнул.- Я могу!
– Ужасно хочу! Только....папочка, пожалуй, это не совсем
удобно?
– Ну тогда пойдем дальше. Нам еще много надо посмотреть.
– Да, да, пойдем. Я к обезьянам хочу, - воскликнула я,ра
дуясь, что удалось обмануть папу.
– Ты знаешь, я ужасно люб
лю обезьян. Особенно человекоподобных...Я так давно хотела
посмотреть на них.
Мы тронулись к обезьяннику. Я взяла папу за руку и, на
рочно чуть-чуть отставая, шла рядом с ним, как самая пример
ная дочка. Папа сиял.
– Хочешь, вафлю куплю?
– спросил он.
– Большую, с кремом?
– Ну конечно. Очень.
– Что, вкусная?
– Спрашиваешь. Прелесть!
Крем по запаху и, вероятно, по вкусу напоминала землян
ичное мыло, а в самой вафле, несомненно, уже появилась
исина. Я ела, давясь от отвращения, осыпая себя фанерными
крошками, папа курил, золотые деревья неподвижно стояли над
нашей скамеечкой, наслаждаясь последним солнцем......
Я наконец справилась с вафлей.
– Замечательно. Теперь, папочка, попить. Только, пожалуй
ста, с сиропом.
– У вас какие сиропы?
– строго спросил папа продавщицу.
Продавщица с пышными, бумазейно-красными щеками отвеча
ла, увеличивая в голосе восторг при каждом новом названии:
– Клюква. Вишня! Свежее сено!! Чайный нектар!!!
Я выбрала "свежее сено" пополам с "чайным нектаром"
кутить так кутить!
Пока я пила, папа смотрел на меня с тревогой:
– Не очень холодная?
– Нет, ничуть.
– А помнишь,Лялька, спросил он в третий раз, - как вы ре
вели, когда мы с матерью не пустили вас за грибами?....
(эпизод, относящийся к 1923 г., приведен выше)
......Ну, мы и не пустили вас.
Папа взглянул на меня виновато и счастливо. Как я люби
ла его! Мне хотелось увести его еще дальше, еще ближе к его
молодости, и добрая память сразу открыла туда тропинку:
– А ты помнишь, папа, как мы были в Зоологическом, ког
да ты приезжал с германского фронта?......
(эпизод, относящийся к 1915 г.,приведен выше)
......Это ж военная, фронтовая песня была....
Смеясь, счастливые и оба молодые, мы подошли к обезьян
нику....
А обезьяны жили самостоятельной, буйной жизнью,.....А в
клетке рядом седой, бородатый и мужественный павиан деловито
тряс сетку: схватится цепкими кулачками за сетку, потрясет и
посмотрит - не вышло ли чего? Ан все по-старому! Тщета седо
243
бородого павиана была такой нелепо человеческой, что я окон
чательно развеселилась.
"Вот это про меня, я дура", - подумала я без всякой оби
ды, захохотала и оглянулась на папу.
Он смотрел на меня с радостью; сам он находился в том
состоянии высшего довольства и доброты, когда у человека ос
тается одно желание: расточить эту доброту. Он сказал:
– Ну, а теперь я покажу тебе слона.
– Ах, ведь еще слон! Пойдем скорее!
Играть мне уже было легко и интересно. Да нет, я уже и
не играла, а жила этой внезапно возникшей радостной и милой
жизнью....
– Ох, папа, какой он огромный, а уши-то какие,- суетилась
я около загородки....