От рабства к свободе
Шрифт:
Так вот, царь Антиох IV (его называли Епифан или Эпифан, что значит «явленный бог», так как он был убежден, что через него явился Зевс на земле), вероятно, был очень одаренным человеком, но странным и, может быть, немного безумным; но политически он был человеком достаточно дальновидным. Он начинал процесс, как бы мы теперь выразились, «идеологической обработки» всего населения своей державы, процесс создания мо-ноидеологической структуры. И все религиозные доктрины, верования, традиции, культы, которые там существовали, должны были быть окрашены в эллинистический цвет с добавлением культа самого Антиоха.
Реформа эта проводилась повсеместно довольно успешно; например, сирийский бог
Зевс, и все это как-то соединялось и окрашивалось в греческие тона. Греческие обычаи, язык, моды, техника проникали всюду, на весь Ближний Восток, в том числе и в Иерусалим. Но когда Антиох выяснил, что в Иерусалиме не принимают его религии, он задумал решить эту проблему силой.
Вспыхнули первые в истории массовые религиозные гонения. Иерусалимский Храм был захвачен, во дворе его поставлен алтарь Зевсу, этому самому Ваал-шамему, богу неба; перед алтарем были принесены в жертву свиньи, которых в Ветхом Завете не разрешалось употреблять в пищу; все экземпляры Библии старались отыскать и сжечь — иудейская религия была запрещена. Народ начал бежать из городов в пустыню. Когда эмиссары царя стали разъезжать по городам, ставя всюду жертвенники Зевсу, то священник Маттафия призвал народ к восстанию, и началась тяжелая, сначала партизанская война против Антиоха-Епифана.
Началась «эра ужаса», которая продолжалось несколько лет, примерно между 170 и 164 годами, эра, когда появились первые мученики за веру, когда убивали детей вместе с матерями, вешали, бросали в пропасти, публично пытали.
В Маккавейской книге описано, как старого учителя закона Елеазара привели к судье, который предлагал ему отречься от своей религии, чтобы и другие последовали за ним. Но Елеазар ответил: «единственное мое желание — умереть за веру, и я не хочу сохранить свою жизнь ценой соблазна».
Значит, в то время уже была выработана та житийная модель, которую вы встречаете в старинных житиях христианских мучеников. Гибель семи братьев Маккавейских, погибших на глазах у матери, которая присутствовала при их пытках и укрепляла в них стойкость, — это уже так называемая мартирология. У нас даже есть специальный церковный праздник в честь этих братьев и их матери.
И вновь с особой остротой стал возникать вопрос, который задавали и до этого: а что же ждет этих людей, которые отдали свою жизнь за веру? Если нет посмертного воздаяния, то все становится бессмысленным. Но уже в IV и III веках некоторые пророки говорили о том, что существует воздаяние, и воскресение из мертвых есть вершина и увенчание мировой истории.
Именно в это время появляется Книга Даниила. Она написана якобы от лица мудреца Даниила, который жил в вавилонском изгнании, в Плену. Никаких других свидетельств о том, что такое лицо существовало, у нас нет. Мы только знаем, что в Вавилоне ходили легенды о нем, что именем Даниил назывался очень древний угаритский царь, мудрец. Во всяком случае в VI веке о нем помнили. Перевод угаритского текста об этом царе есть в книге Шифмана об Угарите. Этот царь там называется Данилу.
Но для нас важна не столько историческая основа, сколько смысл Книги Даниила. Первая часть — это манифест религиозной свободы. Это книга о том, как надо исповедовать свою веру и как надо за нее бороться. В ней несколько эпизодов, связанных между собой лишь общими героями. Антигерой — это царь Навуходоносор. Он весьма далек от исторического Навуходоносора, это тип богоборца. Он ставит в поле огромного идола, перед которым все должны поклониться. Но Даниил и его друзья отказываются это делать. Другой царь, Дарий Мидянин, издает приказ: никакой молитвы, никакого бога — кроме царя. Поклоняться только царю.
Отроки, друзья Даниила, отказываются нарушить Божий закон, и их бросают в гигантскую раскаленную печь, но они остаются живыми. Навуходоносор превозносится перед Богом — и вдруг его поражает безумие и он становится, как животное: питается травой и живет, как бессознательное существо. Это связано с его гордыней, потому что он выходит на башню и говорит: вот мой город, который я построил. Таким образом, эта книга анги-тираническая, она направлена против подавления веры; эта книга напоминала людям — хорошим, страдавшим, мучившимся — о том, как надо жить и действовать и что Бог все равно победит.
Вторая половина книги — это уже видения. Здесь образы переходят в аллегории, в аллегории исторических сил. Перед нами первая достаточно ясно выраженная, хотя и символически, иконно, образно, библейская философия истории. Это не падение вниз, какугреков, и не восхождение вверх, а это нарастание напряженности между двумя полюсами. Из моря выходят чудовища (символ сатаны) — противоестественные чудовища с крыльями орлов, с телами барсов, с клыками медведей — это мировые империи.
Империя есть уродство, что-то навязанное, ненормальное для общества, ипоэтому она изображена как монстр. А потом появляется новое царство, и олицетворяет его некто, подобный Сыну Человеческому (по-арамейски бар-энаш), то есть просто человек. Он противостоит чудовищу, он идет подобно человеку и подходит к Престолу Бога, Который создает новое Царство. Империи рушатся, и возникает Царство Сына Человеческого. Тогда поднимаются праведники и сияют, как звезды, все погибшие за веру, все умершие — мир возрождается и преображается.
В этом как раз и смысл Книги Даниила: торжество Божественных замыслов, красота свершения и Сын Человеческий. Человечность Бога и Его Царства. Заметьте, что Христос всегда называл Себя Сыном Человеческим, напоминая об этом образе. Кстати, этот образ есть и в Книге Еноха. Это Мессия, Избавитель, это одновременно и олицетворение Церкви как народа Господня, это та общность, которая прорастает в человечестве — и тогда, и сегодня, и завтра. Прорастает, бросая вызов чудовищам.
Книга Даниила — это последний раскат старого мира и переход к новой эпохе, эпохе новозаветной. Иисус Христос пришел в мир, наполненный апокалиптическими ожиданиями. В то же время
греческий и иудейский миры сомкнулись, и начался интенсивный диалог. Появляется Филон Александрийский, родившийся за 20–30 лет до нашей эры. Человек, родным языком которого был греческий, автор интереснейших толкований на ряд библейских книг, деликатный, терпимый, прославленный, он создает те модели толкований, которые потом перейдут к отцам Церкви.
На греческом языке во второй половине I столетия до нашей эры пишется Книга Премудрости Соломоновой. Вы ее найдете в наших полных изданиях Библии. В ней уже идет полемика с эпикурейством — вульгарным, конечно. Эпикурейцы говорили: коротка наша жизнь, будем есть, пить, веселиться, в общем, такой плоский поверхностный гедонизм. Но они ошиблись, говорит автор Книги Премудрости.
И вот мир начинает приходить в брожение. В 30 году до нашей эры происходит знаменитая битва при Актейском мысе, в которой победа достается Октавиану Августу. Кто из вас забыл историю, вспомните фильм «Клеопатра»— там немножко все приукрашено, но битва морская изображается. Ее описывали Вергилий и другие поэты и историки того времени. Наступила пора единодержавия. Коллективные руководства, триумвираты — все это постепенно кончалось борьбой между диктаторами, и один из них выходил на поверхность.