От Скифии до Индии. Древние арии: мифы и история

Бонгард-Левин Григорий Максимович

Данный текст, как справедливо указал крупный исследователь «Махабхараты» и ее переводчик Б. Л. Смирнов, отражает очень древнюю традицию. Об этом свидетельствует и архаичное для «Махабхараты» обозначение бога Агни как «асура» — так древние индийцы называли великих своих богов в период «Ригведы». [15]

Современные исследователи, переводя слово «рип» как «земля», принимают толкование поздних индийских комментаторов «Ригведы». Однако ко времени, когда составлялись комментарии, реальное значение слова «рип» было, очевидно, утрачено. Само оно уже давно не употреблялось и встречается лишь в «Ригведе», тексты же этого памятника не дают веских оснований для перевода «рип» как

«земля».

15

Древнее арийское название богов «асура» (иранское «ахура») уже в ведийский период постепенно приобретает иной смысл, обозначая низших духов, антагонистов богов, позже — демонов.

Между тем вместо «вершина земли» вполне логично было бы перевести — подобно авестийскому «вершина Хары» и индийскому эпическому «вершина Меру» — «вершина Рипы». Поскольку представления древних иранцев, скифов и индийцев о великих священных горах восходят к единой общеарийской традиции, можно полагать, что зафиксированное в античной литературе название «Рипы», «Рипейские горы» связано по происхождению с названием «Рип», представленном в тексте «Ригведы», ведь и в нем отражена та же древнейшая традиция.

Не исключено, однако, что в «Ригведе» это слово могло вместе с тем иметь и нарицательное значение — «гора». Так, возможно, было и в скифском мире. Тогда название гор в скифском эпосе («Рип», «Рипейских гор») восходило к первоначальному «рип», «рипа» — «гора» вообще. Примечательно, что слово «реп» в значении «гора» имеется в языке хантов — одного из народов угорской ветви финно-угорской языковой семьи. В языках этой группы учеными отмечены многочисленные заимствования из индоиранских языков; имело место и обратное влияние. Подобные факты — результат многовековых контактов индоиранских племен с финно-угорскими, связей, которые продолжались и в скифскую эпоху.

Формирование же угорских племен проходило на территории между Волгой и Зауральем, примерно в том же ареале, где в скифское время обитали аргиппеи и исседоны. У этих племен, которые скифская традиция связывала с областями у «Рипейских гор», бытовали представления, подобные скифским, о легендарных горах.

Таким образом, имеется достаточно оснований считать, что название Рипейских гор было заимствовано эллинами из скифского мира и что слово этого же корня засвидетельствовано в «Ригведе» как обозначение мифических священных гор. Но и независимо от ведийского слова «рип» разобранный выше текст «Ригведы» дает новое важное подтверждение для вывода об общеарийской основе представлений о великих северных горах.

ЛЕТАЮЩИЕ РИШИ

С этим кругом представлений неразрывно связаны и сведения о «полярных» явлениях. Таким образом, можно определенно сказать, что и «арктический» сюжет составлял часть общего «северного цикла», знакомого арийским племенам уже в общеарийский период. Такой вывод является и ответом на вопрос, который был поставлен в самом начале работы: не вымышлены ли, не являются ли плодом фантазии «арктические детали» древнеиндийской литературы? Теперь можно с уверенностью утверждать: нет, не являются. Это результат длительной и прочной традиции, отразившей знания далеких предков индийцев о северных, полярных областях. Но откуда появился у них весь комплекс этих сведений? Быть может, действительно справедлива теория Тилака о том, что предки арийских народов некогда жили в Арктике?

Анализ скифской традиции показывает, что ее данные о «полярных» областях ни в коей мере не говорят о пребывании скифов в арктических районах. Напротив, скифы ясно представляли себе, что «полярные» области располагались далеко к северу от Скифии и территорий их соседей. Аналогичные представления о далеких северных районах бытовали также в эпосе древней Индии и Ирана: северные области авторы сказаний помещали далеко за пределами собственных стран и считали их недоступными.

Установление общеарийского происхождения «полярного» цикла позволяет и эту важную деталь (отдаленность и недоступность северных районов) также рассматривать как составную часть древнейшего общеарийского представления о северных странах. Поэтому обо всех ариях можно сказать то, что ранее говорилось о скифах: чтобы знать о полярных областях и арктических феноменах, не обязательно было жить в этих районах.

Таким образом, уже само содержание «полярного» эпического цикла скифов, древних индийцев и иранцев свидетельствует против теории арктической родины ариев. Она опровергается также и материалами современных наук — лингвистики, археологии, истории. Данные сравнительного языкознания позволяют судить о том, как жили предки различных индоевропейских народов (включая индоиранские) в эпоху их совместного обитания. В тот период у индоевропейских племен уже существовало общество, весьма развитое в социальном и хозяйственном отношении. Они имели длительные традиции земледелия, пользовались колесным транспортом, изготовляли из металлов некоторые орудия труда и оружие. Материалы археологии показывают, что племена, достигшие такого уровня развития, никак не могли обитать в заполярных и примыкающих районах, где век металла наступил много позднее даже того времени, когда индоиранские племена уже достигли Передней Азии и Индии.

Но каким же все-таки образом арии получали конкретные сведения о далеких северных странах и арктических феноменах? Посмотрим прежде всего, как рисуют «контакты» с Севером сами эпические сказания индоиранцев. Сохранилось немало легенд, повествующих о пути в мифические северные страны, которые и древним индийцам, и древним иранцам казались недоступными. И если кому-то удавалось попасть туда, то он добирался лишь, как сообщают предания, особым, чудесным образом. Этими «счастливцами» обычно оказывались не цари и воители, а святые мужи, обладавшие магическими таинствами жрецы, прославленные священнослужители, высокочтимые мудрецы. В «Махабхарате» не раз повествуется о таких «путешествиях».

Летающая апсара. Гималайское искусство. XI–XII вв.

В далекие страны решил отправиться отшельник-мудрец Галава, и, узнав о его намерении, явилась к нему священная птица Гаруда и сказала: «Мы с тобой отправимся, почтенный, я понесу тебя куда хочешь, хотя бы на тот край земли, идем же, Галава, немедля». О многих чудесных странах поведал Гаруда, и воспылал Галава страстным желанием посетить страну далекого Севера, где сияет священная гора Меру и вращаются вокруг нее солнце, луна и звезды, где живут лишь блаженные, ибо земной человек, если проникает туда, гибнет. «И никто иной не проходил здесь прежде… сойди же на меня, дваждырожденный… взбирайся», — сказал Гаруда. И поднялся Галава на священную птицу, летел он, восторгаясь всем, что видел с высоты небес. «О, летучий! — воскликнул Галава. — Я вижу, что на пути как бы стремятся навстречу стоящие впереди деревья, земля вместе с морями, лесами, борами, горами, как бы взметается вихрем твоих крыльев… Я вижу многообразных рыб, чудовищ, нагов (змей) и лица людей…»

Много старинных преданий поведал почтенный мудрец Бхишма царю Юдхиштхире. Одно из них, как риши Нарада путешествовал на Белый остров, где посреди Северного океана жили преданные богу «блаженные» мужи. Особую силу за верность даровал Нараде великий бог Нараяна-Вишну. «Явясь к Нараде, он молвил слово: „Иди, Нарада, не мешкай“… Нарада же, получив желанный дар, поспешил, многосильный… предаваясь Нараяне, творил превосходное шептание молитвы». И поднялся ввысь, затем «с поднебесья спустился к раскинувшемуся Молочному морю, вместилищу амриты, совершил поклонение владыке богов и снова отправился в свою обитель».