От Советского Информбюро - 1941-1945 (Сборник)

Неизвестен 3 Автор

Пятый отрезок дороги пролегает сквозь места, еще занятью противником, пронизывая далекие вражеские тылы. Бойцы наши проникают и туда.

Недавно наши войска брали деревню Л. Немцы отступили к ней, предварительно они подожгли соседнее село. Главную свою оборону немцы организовали на дороге, уверенные, что по ней-то мы и будем наступать.

Командир наших наступавших подразделений предпочел обходной маневр. Понадобился проводник через лес. Им вызвался быть житель подожженного села старик Иван Борунов.

Он

совсем уже было собрался идти, как вдруг оглянулся и замер в молчании.

– Ну, что же вы?
– сказал командир.

Борунов помолчал и сказал глуховато:

– Идти сейчас надо? Или можно погодить малость?
– Идти нужно немедленно, - нетерпеливо сказал командир, - или вы передумали?

Старик помолчал еще немного, потом повернул лицо свое, озаренное пожаром, и решительно сказал:

– Пошли.

Лесными тропами он вывел подразделение наше в тыл деревни. Стремительным натиском бойцы овладели деревней, не понеся потерь.

– Почему вы тогда спросили меня, - сказал командир, -надо ли идти немедленно?

– А видишь ли, какая вещь, - задумчиво сказал Борунов, - я как раз увидел, что пожар, стало быть, перекинулся на мою избенку. Там у меня добро, конечно. Но как надо немедленно, ничего, пущай горит. После победы новое наживу.

Командир обнял старика и повел бойцов дальше, на запад.

* * *

Эта великая фронтовая дорога имеет еще одну трассу. Она не видна. Но летчики знают ее хорошо. Она пролегает в небе.

Капитан Вдовин - дважды орденоносец. В авиации он уже двенадцать лет. Твердое лицо его словно обточено ветром поднебесных высот. Он воюет с первого дня войны. Опытный разведчик и бомбардировщик, он ни разу в жизни -ни в этой войне, ни в финской кампании - не был подбит, не имел ни одной аварии, ни одной вынужденной посадки, ни одной царапины. В мирное время вы могли любоваться точностью его полетов над Москвой, так как с 1934 года он - неизменный участник авиационных парадов над Красной площадью и незабвенных тушинских празднеств.

Он осторожен и неустрашим. Не имея шансов на победу, он не кинется в атаку, но от навязанного боя никогда не уклонится. Искусная техника пилотирования позволяет ему выходить из жесточайшего заградительного огня почти без пробоин. Не раз бывал он атакован вражескими истребителями. Однажды шел он в составе двенадцати самолетов. На группу эту налетели двадцать немецких истребителей. Наши самолеты открыли мощный огонь. Немцы налетали и сзади, и сверху и не могли сломать строя наших самолетов. Отбиваясь от атаки, Вдовин и другие одновременно заходили на цель, хорошо отбомбились, сбили два немецких истребителя и без потерь, тем же строем ромба, вернулись домой.

Летчики летают по-разному. Один резвится, как жонглер, другой работает в небе, как дровосек. Можно найти летчиков более эффектного стиля, чем Вдовин. Но нельзя представить себе боевой работы

более методичной, более точной, более равномерной и в результате более успешной, чем работа типичного русского воина капитана Вдовина.

Он летает во всех условиях, в любую погоду, при любой облачности.

Повседневность боевой работы сделала для Вдовина его собственный героизм неприметным, заурядным.

Поэтому он рассказывает о своих делах очень сдержанно, самыми будничными словами:

– Очереденку дал хорошую.

– Провосьмерил район.

– Полет был довольно насыщенный.

И он улыбается какому-то своему невысказанному воспоминанию, и на твердом, темном лице его сияют ясные голубые глаза.

Во Вдовине та неуставаемость, та тягучая медленная сила, которая есть в спокойствии русской природы, в ровности русского характера, в протяжности русских песен, в стойкости русского солдата.

Каждый раз, подымаясь, он летит не на подвиг, а на работу. И каждый раз, возвращаясь, он прилетает с победой.

Это так естественно. Ведь он знает свое небо, небо Западного фронта, так же хорошо, как лесник свои лесные тропы или как путевой сторож свой участок дороги. Потому что в небе тоже есть дороги, и они тоже ведут с востока на запад.

29 марта 1943 года

Вера Инбер

Так надо

Помню, в осенний вечер сорок первого года мы возвращались из филармонии, с концерта. Небольшая группка людей, мы долго ждали трамвая. Темный, темный город окружал нас. Смутно, как отяжелевшее облако, намечался купол Исаакия.

Внезапно где-то слева порозовело небо, алые отблески упали на клубящиеся тучи. "Луна", - радостно прозвучал в темноте женский голос.

"Луна ли?" - раздумчиво спросил мужской. "Обязательно она", подтвердил старческий. И вдруг все голоса одновременно воскликнули: "Зарево!" И горестно умолкли.

Это была война. Это были немцы.

Мысль не мирилась с этим, душа не принимала. Как? Мы только что слушали Чайковского. Как хороши были скрипки. Мы ждем трамвая. Придя домой, мы сядем к столу, пододвинем лампу, раскроем книгу. А война уже рядом. Уже немцы жгут окрестности города. Нестерпимо все это было!

Но настанет день - и события потекут в обратном порядке. Еще будут на улицах бойницы, а уже будут сняты с окон синие шторы. Еще будут замаскированы боевые корабли, а уже первая яхточка, доверчиво трепеща парусами, пойдет навстречу морю. Но сначала надо добиться этого. Для того чтобы засветились окна, надо много еще сбить немецких "юнкерсов" и "мессершмиттов". Много усилий для этого надо приложить нашим прожектористам и зенитчикам, нашей истребительной авиации.

Для того чтобы яхточка распростерла крылья, нужно разминировать балтийские воды, отодрать от берегов приросших к ним немцев. Много еще предстоит трудной, грозной военной работы.