От винта, господин дракон!
Шрифт:
После нашего первого «прогона» мы смогли подправить немного кривоватую систему управления и следующие испытания прошли намного лучше. Вообще, теперь наша работа выглядела примерно так: собраться у Эйка и дождаться первого свободного дракона, который активирует рамку перехода — немного полетать над полем — потом вернуться и допиливать наше изобретение.
И через некоторое время мы уже настолько были уверены в своих силах, что подали заявку на следующее, пока университетское, испытание «Детки». С приглашенными в качестве гостей видными
А я поняла, что больше не могу откладывать еще одно очень важное для себя дело.
«Очень хочу тебя увидеть. Ты мне кое-что обещал», — написала я Эрху.
И даже не знаю, какого ответов из двух я ждала больше.
Испытания нам утвердили и назначили его дату, неожиданно скорую — буквально через три дня.
Послание от Экхарта пришел днем позже — дата, время и место: вечер следующего дня, ректорский кабинет.
Получалось, что наша встреча должна была состояться аккурат накануне испытаний.
«То пусто, то густо», — проворчала я, стараясь не замечать того, насколько часто от этой новости стало биться мое глупое сердце.
Стоит ли говорить, что минуты до указанного в записке момента тянулись хуже самой отвратной резины, вываренной в меду, и что я не опоздала ни на минуту.
Когда я вошла в кабинет, Экхарт стоял у стола, опираясь о его поверхность одной рукой, и неспешно листал не то альбом, не то журнал — и тотчас повернулся в мою сторону.
От его взгляда я засмущалась хуже подростка.
— Привет, — сказала. — Куда мы сегодня пойдем?
— А ты куда хочешь? — слегка улыбнулся он. — Выбирай. Не голодна, кстати? А то могу порекомендовать несколько отличных заведений.
— Нет, есть я не хочу, — покачала головой, уже зная, каким будет мой ответ. — Я бы снова хотела на побережье, только на этот раз поближе к морю. Можно?
«Да, туда, где все напоминает мне его».
— Легко, — мой ответ явно пришелся ему по нраву.
Он уже привычным мне жестом открыл переход. Одно мгновение — и наши ноги утонули в мельчайшем белом песке, а буквально в пятнадцати шагах впереди сверкали лазурные легкие волны, лижущие берег игривыми ласковыми языками.
— Как тут здорово! — не могла нарадоваться я — и тут же скинула обувь и кофту, оставаясь в одном платье. Не все же «проказнице Сью» висеть в шкафу, правильно? Осторожно потрогала пальцами воду — теплынь! — зашла на пару шагов вглубь и остановилась в нерешительности: очень хотелось искупаться, но при мыслях о том, что нужно раздеться, становилось ужасно неловко.
«Ли, ты, и вправду, балда, — отругала я себя. — Напросилась на близость с мужчиной, а сама боишься даже тряпку с себя стянуть».
— Помочь? — раздался совсем близко слегка хрипловатый голос. Горячие пальцы коснулись шеи ниже затылка и провели линию вниз — легко, щекочуще, волнующе до мурашек.
— Да, пожалуйста, — я порадовалась, что голос мой звучит почти спокойно.
Я чувствовала, как его руки медленно
— Готово, — невесомый, но обжигающий поцелуй у основания шеи, заставивший задержать дыхание — и дракон отошел в сторону.
Я стянула платье через голову, бросила его на песок и повернулась к нему.
Глаза Экхарта обманчиво спокойно следили за мной, скользили по линиям тела, то и дело останавливаясь на его подарке — тогда его взгляд тяжелел и становился почти осязаемо жгучим.
Сюртук, жилет и обувь он оставил на песке. Рукава белой рубашки были закатаны, верхние пуговицы — расстегнуты, а белые брюки — подвернуты, чтобы не замочить.
«Дракон небрежный, летний, красивый до невозможности», — отметил внутренний голос.
— Ты пойдешь? — указала я в сторону моря.
Он покачал головой.
— Не-ет, — ответил он с прямо-таки опасной улыбкой. — Иначе поплавать у тебя не выйдет.
— Как хочешь, пожала я плечами и быстрее отвернулась, чтобы он не заметил выражения моего лица — смущенное и торжествующее одновременно.
Я с наслаждением плескалась и ныряла в теплой плотной, до прозрачности чистой воде, иногда поглядывая на берег. Экхарт так и стоял там — весь в белом, с белоснежными волосами, на фоне белого песка и голубого неба… Не дракон, а просто воплощение Создателя в мраморе. Только руки он расслаблено держал в кармане и улыбался этой своей загадочной улыбкой. Разве можно было стерпеть такое вопиющее великолепие?
Я крокодильчиком, на руках, подползла на мелководье и поманила его к себе. Мужчина иронично приподнял темную бровь, но все же сделал пару шагов вперед. «Крокодильчик» собрал ножки в кучку и выпрыгнул вверх, обдавая свою жертву целой россыпью прозрачных морских брызг. Эрх даже уклоняться не стал, не то, что щит выставлять, только рассмеялся коротко и бархатисто, а потом прошелся по мне таким длинным и крайне заинтересованным взглядом, что я тут же ощутила пульсацию внизу живота — одним этим взглядом можно было брать целые города, не говоря уже об отдельно взятых влюбленных девушках.
— Я понял, — произнес он, улыбаясь уголком рта. — Вы с Дартом сговорились лишить меня гардероба.
Ну, не то, чтобы всего гардероба, но мысль показалась мне интересной. И я подошла к нему близко и еще ближе, очертила пальцем ямку между его ключиц, а потом — пуговица за пуговицей — расстегнула рубашку, ловя легко пляшущие золотистые искры в его глазах. И, закончив, положила слегка прохладную влажную ладонь ему на грудь. Кожа под моими пальцами казалась даже не теплой — горячей. Экхарт прикрыл веки, дыхание его стало глубже, а потом он снова ожег меня взглядом, привлек к себе и поцеловал, пока еще осторожно, но как-то непреклонно, будто тяжелый камень только начал свой путь вниз с горы — еще совсем тихо, но ты уже понимаешь, что его не остановить.