От января до марта один шаг
Шрифт:
Пещеру они нашли не сразу. Она оказалась узкой щелью в скале - темной и неприветливой. Леда еле-еле протиснулась туда со своим кринолином. Внутри было ужасно темно. Какое-то время Леда видела лишь глаза пса, поскуливающего то ли от холода, то ли от близости цели.
– Придется пережидать здесь, - буркнул граф.
– Странно то, что мы не встретили людей короля. Они должны были уже прибыть. Даже если бы они отправились нас искать, то оставили бы хотя кого-то на месте.
– Может они тоже задержались?
– спросила осторожно Леда.
– Возможно, -
– Возможно даже из-за той метели. А возможно я переоценил их скорость. Кто знает.
Медальон, который до этого не подавал признаков жизни, вдруг начал нагреваться. Леда вытащила его из-под меховой ротонды и увидела, что он пульсирует зеленым. Граф тоже заинтересовался.
– Бьется как сердце, - сказал он.
– Хороший знак. Мы на правильном пути.
Медальон тускло осветил пещеру, выхватив уходящий вглубь горы тоннель. Граф замер, повернув нос в сторону провала, как охотничья собака, которая пытается унюхать дичь. Он еще ничего не сказал, а Леда уже знала - сейчас они пойдут туда. Потому она отряхнула юбку и, не дожидаясь приказа графа, двинулась по тоннелю. За ней потрусил черный пес.
– Читаешь мысли, - сказал Аластр.
– Просто вы, граф, как открытая книга, - сказала девушка.
– И в этой книге написано всего одно предложение.
– Какое же?
– насторожился граф.
«Я упрямый осел», - подумала Леда, а вслух сказала:
– Я очень хочу воскресить поскорее Марта.
Граф фыркнул, но, кажется, от удовольствия, а не от смеха.
– Знаешь, это не в моих правилах, но...
– начал он вдруг.
– Ты была права.
– Спасибо, - Леда удивленно на него оглянулась.
Граф улыбался - впервые за то время, пока она его знала. По-настоящему. Искренне, отчего толстая сухая кожа на его щеках сложилась гармошкой. Стоило Леде посмотреть на него, как на лице появилась некоторая рассеянность. Граф замялся, а потом сказал уверенно.
– Знаешь что, когда все это закончится, и мы вернемся в замок, то можешь просить у меня чего хочешь. Имею в виду... ты была хорошей напарницей, и я тобой доволен. Если бы я чуть больше тебя слушал, то, может, все обернулось бы лучше.
– Граф, прекратите, вы меня пугаете, - смутилась Леда.
– Станьте обратно хмурым и серьезным.
Колокольчиком зазвенел смех из медальона.
– Нет счастливее человека, стоящего на пороге своей мечты, - донесся из медальона тихий голос.
– Тебе не понять его, девочка. Ведь ты не можешь желать так страстно, как он.
– Вы проснулись?
– спросил Аластр, тут же подобравшись.
– Да...
– прошептал медальон.
– Но сил у меня еще мало. Потому идите. Я попытаюсь помочь в случае чего.
Пес заскулил и, обогнув Леду, двинулся вперед с удвоенным энтузиазмом. Девушке же пришлось подбирать кринолин, чтобы проскальзывать в особо узких местах. Трещина то сужалась, так, что продвигаться в ней приходилось боком, то расширялась. Однако к немыслимой радости замерзших путешественников с каждым шагом становилось все теплее и теплее. И Леда, как бабочка на свет, скинув
К двери - огромной, золотой, усыпанной драгоценными камнями - они вышли совершенно внезапно. Она просто вынырнула из за очередного поворота коридора, и Леда подивилась, какая же она красивая. Медальон засветился еще ярче, позволяя рассмотреть диковинку.
– И как только ее не распилили и не растащили-то?
– удивленно спросила она.
– Были попытки, - хмыкнул Граф.
– Однако никто так и не смог на ней даже царапины оставить. Это как с медальоном. Невозможно цепочку не перекусить, ни разорвать, ни разрезать. Одно время я даже купал его в кислоте, надеясь, что уничтожив сам медальон я освобожу душу Марта и она уж как-нибудь сама найдет тело, но это оказалось бесполезной тратой времени. Божественные подарки, видно, неразрушимы.
Леда кивнула и принялась с интересом осматривать дверь. От нее буквально пышило жаром. Как нельзя «кстати» снова в памяти всплыли слова о драконе. Девушка пробежалась глазами по двери и увидела двенадцать геральдических символов - цветов - по шесть на каждой двери. Нашлась здесь и лилия - такая же, как на ее медальоне. Полукруглую же верхнюю часть двери украшал силуэт изогнувший спину кошки. Девушка припомнила, что в сказках Март всегда обращался рыжим котом, и сердце у нее дрогнуло.
– Передохнем немного, - сказал Аластр, опускаясь на пол и приваливаясь к стене спиной.
– А потом пойдем внутрь.
– Может, дождемся подмоги от короля?
– осторожно спросила Леда.
– К черту подмогу, - фыркнул граф.
– Если они не приехали - значит застряли. Мы можем прождать здесь и день, и два, и три. Да, холод нам не страшен, зато у нас нечего есть. А умереть от голода мне не хочется.
– А что, внутри может оказаться накрытый стол?
– удивляясь своей дерзости, спросила Леда.
– Нет, но внутри может оказаться бог, который поможет нам этот стол накрыть, - ловко парировал граф.
Крыть было нечем, и Леда тоже села к стене, прислонившись спиной к теплому камню. Пес, до этого обнюхивавший дверь, подошел к ней и лег, положив большую грустную голову на колени девушки. Леда осторожно коснулась его загривка, и собака подставила ей своя шею и уши, мол, чеши меня. Конечно, он не стал, как это обычно делают псы, валяться и подставлять живот, но от ласки не отказался.
«А ведь каких-то три дня назад я вздрагивала от одной мысли об этом чудовище, - подумала Леда.
– Может, и в жизни моей все не так страшно? Может, просто стоит остановиться и разобраться? Поговорить уже наконец с графом, разобраться в том, как к нему относиться. Он ведь не плохой, на самом-то деле, человек. Одержимый, готовый идти по головам, но не плохой. Был бы плохой - не стал бы жизнь спасать».
– Какая умная девочка, - прошептал тихо-тихо медальон.
– Однако чтобы стать свободной мало просто смириться или подумать над тем, что ты делаешь не так. Надо сражаться, девочка. Сражаться до победного конца.